Пара для дракона, или рецепт идеального глинтвейна
Шрифт:
Беата поджала губы, с ужасом понимая, что собеседница права. Выпускники магических академий, то бишь волшебники, алхимики да инженеры были незаменимы для всех сторон жизни, будь то война, дело лекарское али быт. Оттого государственные мужи, не будь дураки, магически одарённым и шибко учёным жизнь упрощали, как могли. Доходило до того, что сильного колдуна или важного учёного мужа и за убийство могли не арестовать — если, конечно, сам убиенный не какая-то важная шишка. Что уж там о каких-то имущественных вопросах говорить?
— А уж если замуж
И вот тогда призадумалась Беата, серьёзно призадумалась. А потом и пошла ко своей улиточной пристройке, дабы схорониться и понаблюдать, что там такого творится. Да и невестушку вдалеке от чужих глаз неплохо бы выцепить — для разговоров, конечно. А вообще права новая подруга, ох как права: помри Ирейн сейчас, все имущество досталось бы пигалице Вете, а значит — её опекунам.
Все под богами ходим… эх, как бы их поторопить, богов-то? Вот бы представился случай…
Ликарка, оставив новую знакомую в раздумьях, встала и вышла из небольшого, притулившегося под навесом дворика пивной. Уходя, она не забыла оплатить не только их посиделки, но и накинуть в счет новых рюмочек для новой подруги. Она покружила по ярмарке, увлечённо поторговалась за какую-то яркую тряпицу, поскандалила с торговкой пирожками и скользнула в переулок, дабы сесть в видавшую виды самоходную машину.
— Ну и мерзкая же бабища, — сказал тот, что ещё полчаса назад казался простым алкоголиком, мирно дремавшим над кружкой пива.
Здесь, в темноте салона, он изменился — речь стала ровной и деловитой, а выправка — отчетливо-военной.
— Издержки работы, — усмехнулась женщина. Говор её также преобразился, лишившись акцента и просторечных выражений.
— А науськали вы её зачем? — поморщился он.
— А почему бы и нет? — рассмеялась она. — Я же не применяла никаких ментальных техник, друг мой, так что наши руки тут чисты. Лишь несколько слов… Дракон поймает эту мразь при попытке убийства, разумеется. Но как же интересно будет понаблюдать, что он с ней сделает! И вообще, поспеши: госпожа Роза должна уже сегодня получить отчёт по драконьей княгине.
— Как скажете.
Машина, загудев, встала на лапы и пошагала прочь с поразительной для такой вот развалюхи скоростью.
Ирейн проснулась со смутным ощущением беспокойства, которое исподволь называла "синдромом непогашенной печи" — тот самый случай, когда мучительно пытаешься вспомнить, о чём же таком позабыл, а голова отвечает характерным пустым звоном. Правда, путём нехитрой ревизии организма удалось выяснить, что, если уж печка включена, то пускай и дальше работает: слишком уж ей было тепло, спокойно и хорошо. Для молодой мамы, содержащей по совместительству трактир, возможность вот так вот просто подремать сама по себе бесценна. Веточка, наверное, с Фло…
Стоп. Трактир? Иветта? Фло?! Воспоминания нахлынули приливной волной, едва ли не заставив схватиться за голову. Вокруг невесть что творится, Вету оставить не с кем, утопла мамина брошка и камни, Фло ушла без денег, трактир не присмотрен, а она тут валяется! И нечего оправдываться, что её убить пытались — ну подумаешь, не убили же! Можно прямо подумать, в первый раз их грабить пытаются. Экая невидаль!
Ирейн подскочила, но её тут же мягко, но осторожно удержали на месте.
— Куда? — заворковал Тир, временно исполнявший обязанности печки. — Тихо, моя драгоценная. Успокойся, все хорошо… Ты помнишь меня?
Ирейн посмотрела на драконище, как на идиота — и вздрогнула, отчётливо ощутив накатившее на него облегчение.
— Шутка, — сказал Тир с такой непринуждённой улыбочкой, что, не дели они чувства на двоих, точно поверила бы. — Ты так подскочила, будто резко меня забыла!
— Так, — сказала Ирейн; упереть руки в бока было отчего-то больно, потому пришлось ограничиться грозным взглядом в стиле "мамочка сейчас кого-то отшлёпает". — Почему ты думал, что я могу тебя забыть?
Улыбка князя слегка померкла.
— Связь, — вздохнул он. — К этому придётся привыкнуть.
— Ну да, — хмыкнула Ирейн. — Не повезло вам, драконам. Пара, которой невозможно солгать — то ещё наказание, если здраво смотреть на вещи, а не видать в соплежуйных подростковых фантазиях.
— А как же честность? — вопросил дракон пафосно, но ясно можно ощутить — дурачится.
— А как же личное пространство? — в тон ему отбила Ирейн. — И вообще, вы же по тысячам лет живёте. И что, даже налево не ходите? Верность парам навсегда?
— Ну, — прищурился он. — Если ты вдруг заведёшь любовника, я его убью.
Просто сказал, легко и весело, но не лгал — совершенно очевидно.
— Ага, типично мужской подход! Если у женщины любовник, то она — дрянь, мразь, слаба на передок и все такое прочее. Убить гада и наказать распутницу! Ну, или наоборот, что даже чаще. А вот если мужик гуляет налево — это так, маленькая слабость и вообще повод для гордости!
Тир рассмеялся.
— Драконы паре не изменяют, — сказал он. — Да, порой после нескольких сотен лет берут любовника или любовницу для разнообразия, а то и несколько. Но такие живые игрушки общие для двоих, и выбирать их принято вместе.
Ирейн ощутила себя немного… неловко.
— Такой подход не повсеместен, — поспешил заверить князь, уловив её чувства. — Это делается с полного обоюдного согласия пары и чаще встречается в семьях, где оба — драконы или, как минимум, пара также принадлежит к хищным оборотням. У тех же Котов и Лис тоже принято брать временных куколок. Хищные инстинкты порой требуют… развлечений. Не думаю, что нас ожидает подобное; все же, ты — совсем другая.
— Обоюдное согласие, — прищурилась Ирейн. — А так называемая "постельная игрушка" тоже согласна?