Пара дракона
Шрифт:
— Да, — соглашается она. — Что-то вроде этой еды. Как твой проект? Есть ли прогресс в выращивании шоколада или чего-то еще?
— Это не так быстро, — говорю я, глядя в свою тарелку.
Она права. Мы живем на пайках, оставшихся после крушения корабля, а это совсем немного. Нам не нужны были запасы еды на длительный срок, потому что мы выращивали все необходимое. Наш корабль был кораблем-колонией, рассчитанным на шесть поколений, чтобы жить и умереть на нем, прежде чем достигнуть нашего конечного пункта назначения. Мы были третьим поколением, когда пираты напали и заставили нас разбиться здесь.
— Ну,
— Да, — соглашаюсь я, пережевывая ложку обработанных, обогащенных витаминами белковых помоев.
— Соевый зеленый сделан из людей, — говорит Мэй.
— О, мерзость! — в ужасе говорит Инга.
— Что, ты не смотрела старую коллекцию научной фантастики? — невинно спрашивает Мэй.
— Что сегодня состряпали? — входя спрашивает Лана.
Лана рыжеволосая, фигуристая и чуть ли кричит о своей сексуальности при каждом движении. Изнуряющая жизнь в адской дыре планеты каким-то образом сделала ее еще сексуальнее, что было невозможно. Ее обтягивающие брюки порваны, казалось бы, в стратегически важных местах, а на ее рубашке с низким вырезом есть разрывы и потеки, которые дразнят, но не раскрывают слишком много.
— То же дерьмо, что и всегда, — ворчит Амара.
— Круто, — отвечает Лана, беря тарелку для себя.
— Я работаю над этим, — настаиваю я.
— Ну, так кто уже принимает эпис? — спрашивает Мэй своим мягким голосом.
Вместо ответа все уставились в свои тарелки. В комнате так тихо, что единственным звуком является стук ложки о тарелку Ланы, когда она ест.
Эпис. Прими его, и жара и ад Тайсса станут терпимыми. Не принимай его, и он останется пылающим адом, который медленно обезвоживает ваше тело, независимо от того, сколько ты пьешь. Единственная проблема в том, что, приняв его, и ты никогда не сможешь уйти. Никогда. Ты застрянешь на этой планете на всю оставшуюся жизнь.
Это момент принятия решения, с которым сталкивается каждый из нас. Будем ли мы держаться и надеяться на спасение? Примем ли мы судьбу осесть здесь и воспользоваться эписом? Никто не может решать за кого-то другого, и выжившие разделились в этом решении.
— Давайте сменим тему, — говорит Амара.
— Нет, — говорю я, и все смотрят на меня.
— А почему нет? — спрашивает Мэй.
Поджав губы, я не знаю, что сказать. Я не могу сказать им правду, по крайней мере, не всю.
— Ну, я жду, — говорю я. — Я не думаю, что жара так уж плоха. Я хочу извлечь из этого максимум пользы и боюсь, что это может замедлить мою способность загорать.
Они смеются, а я улыбаюсь.
Меня окружают друзья, но внутри я одна. Я не могу раскрыть правду ни одной из них. Я надеюсь на спасение. Надеюсь, что придет рыцарь в сверкающих доспехах и перевернет мою жизнь к лучшему. Украдет мое сердце. Заполнит пустую боль как в моей душе, так и в моем теле. Во всем моем теле.
— Значит, ты вообще не собираешься его принимать? — спрашивает Мэй.
— Нет, пока нет, может быть, позже. Это слишком… надолго. Думаю, скоро прибудет спасательный корабль, а мы застрянем здесь. Кроме того, запасы эписа так ограничены. Я думаю, пусть сначала другие примут его. Я всегда смогу попробовать
— Ты же знаешь, что без него здесь не выжить? — говорит Лана.
— Я пока в порядке, — говорю я.
— А Калиста знает? — спрашивает Инга.
— Нет, и, пожалуйста, не говори ей, — говорю я. — Со мной все в порядке, а у нее и так достаточно забот.
Например, как родить инопланетного ребенка с одним из немногих завидных холостяков на всей планете. Резкий приступ ревности сжимает мои внутренности. Ух, я ненавижу быть счастливой и ревновать одновременно.
— Мне нужно еще раз поговорить с Розалиндой, — говорит Амара.
— О чем? — спрашиваю я.
— Я должна уговорить ее отправиться в экспедицию за пределы города, — отвечает она.
— Наружу? Как будто внутри недостаточно опасно? — спрашиваю я.
— Да, ну, если мы хотим, чтобы эти генераторы работали, это должно произойти, — говорит она.
— Я бы пошла, — говорю я. — Что тебе там нужно?
— Я отслеживаю силовые кабели, и все они ведут к чему-то снаружи. Я не уверена, как это работает, но мне нужно взглянуть на то, что там есть. Если я права, там будет переключатель или рычаг. Активируй его, и он запитает кабель, который активирует солнечные батареи.
— Звучит разумно, — говорю я.
— Да, ну, попробуй уговорить Розалинду согласиться на это.
— А в чем ее проблема? — спрашиваю я.
— Слишком опасно, не хочет рисковать людскими ресурсами.
— Но без купола мы не сможем защитить город, — говорит Лана.
— Вот именно, — отвечает Амара.
— Черт, — говорит Лана.
— Я подтолкну ее. В конце концов, она увидит в этом смысл, — говорит Амара.
Когда мы заканчиваем есть, разговор переходит в светскую беседу.
— Я иду на свою койку, — говорю я, вставая и собираясь ополоснуть тарелку.
Они желают мне спокойной ночи, и я бреду вглубь здания, в маленькую комнату, которую объявила своей. Несколько одеял на полу, маленький фонарик на солнечной батарее и и таз с водой для умывания. Не так уж много для дома. Окна от пола до потолка позволяют мне смотреть на город и наблюдать, как солнце медленно опускается за горизонт, отбрасывая длинные красно-черные тени на пустые улицы. Зубчатые верхушки зданий вонзаются в небо, как гнилые зубы. Печально смотреть на то, что когда-то было процветающим миром, зная, что, несмотря на его вместимость в миллион или больше, теперь он является домом только для нескольких сотен людей-беженцев.
Выжившие. Мы все выжили. Потерпевшие кораблекрушение с корабля поколения, который был единственным домом, который мы когда-либо знали. Могу ли я тосковать по космическому кораблю, как по дому?
Что-то движется вдалеке на вершине одного из высоких зданий. Я на четвертом этаже и смотрю вверх, так что не уверена, видела я что-то или нет, но думаю, что видела. Скорее всего, это Лэйдон и Калиста. Это здание, в котором они живут, над лабораторией, которую мы с ней захватили.
Калисте так повезло. Черт, опять я начинаю ревновать. Ребенок! Как я могу не ревновать? Именно я была заинтересована в том, чтобы остепениться, найти подходящего мужчину и начать совместную жизнь. Калиста больше интересовалась книгами и работой, уделяя мало внимания и времени для свиданий.