Парадокс великого Пта (сборник)
Шрифт:
Этот туманный, расплывчатый след повел Коуна снова на квартиру Магды, в ее клубную уборную, в дебри Магдиных знакомств и встреч. Но безрезультатно. И тогда Коун вспомнил о Бекки из салона амулетов. Он о ней не забывал, конечно. Но происшествие с Магдой отодвинуло Бекки на второй план…
Смуглянка встретила Коуна как старого знакомого. Он огляделся. В магазине, кроме Бекки и скелетов, не было никого. Стульев тоже не было, и Коуну пришлось разговаривать стоя. Можно бы, конечно, сесть на постамент к скелетам, но он воздержался от этого. Такая фамильярность претила Коуну.
— Господин полицейский
— Нет, — сказал Коун. — Я хочу, чтобы ты повторила мне то, что сказала тогда.
Сегодня он решил с ней говорить на “ты”. Так он обращался к подследственным. Но Бекки не знала этого. Она, видимо, расценила такое обращение как знак доверия. И, слегка кокетничая, сказала:
— Господин полицейский как школьный учитель. Он хочет знать, выучила ли его ученица урок.
— Ты угадала, — сказал Коун. — Только ты плохая ученица. Ты просто маленькая лгунья.
Бекки округлила глаза.
— Да, — продолжал Коун, глядя на нее в упор. — Ты сказала мне тогда, что первым ушел из салона Кнут Диксон. А его не было здесь в тот вечер.
— Он был, — сказала Бекки убежденно. — Он всегда рядом с госпожой Эльвирой. Потому что он несет счастье госпоже. Но он уходит первым и приходит первым. Он не любит, когда здесь становится слишком шумно. Гении появляются в тишине.
— Не мели вздор, — сказал строго Коун. — Я не собираюсь делать покупок.
Бекки непритворно оскорбилась.
— Господин полицейский, я говорю вам правду. Вы можете убедиться в этом, повидав госпожу Эльвиру. А я — маленькая бедная неофитка. Я не приобщена к тайне. Если вам угодно купить амулет, пожалуйста. Но я не могу знать того, что знает госпожа Эльвира. Когда меня посвятят, я буду знать все.
— Ты сумасшедшая, — рассердился Коун. — Прошлый раз ты показалась мне другой.
— Мы всегда другие, — серьезно сказала Бекки. — Разве господин полицейский не знает о миссии обновления? Наши клетки претерпевают изменения ежесекундно. Наша мысль и дух тоже. Госпожа Эльвира сделала это открытие во время работы над амулетом с острова Пасхи. А господин Кнут написал книгу “Логарифмы бытия”, в которой обосновал открытие госпожи.
Коун вспомнил слова Фримена: “Они все там тронутые”. Фримен сказал ему также, что и Эльвира, и Бекки, и художник Перси начинают плести ахинею, как только речь заходит о творчестве Кнута Диксона. Фримену не удалось встретиться с этой знаменитой личностью. В “Амулетах” Кнут почти не бывал. Болтали, что Эльвира, заполучив в любовники столь выдающегося индивидуума, держит его взаперти на своей вилле, доступ в которую имеют только немногие избранные. Коун сообщение Фримена встретил недоверчиво. Бекки показалась ему особой здравомыслящей. И он как истый полицейский решил прежде получить возможно полную информацию от служанки, а уж потом идти к госпоже. Случай помог ему. Бекки испугалась увольнения и вела себя так, как, по мнению Коуна, и должна была вести себя любая неглупая женщина. Так было при их первой встрече. Сегодня Бекки словно подменили. “Уж не наркоманка ли она?” — подумал он, но тут же отбросил эту мысль. Коуну часто приходилось видеть наркоманов, и он мог не хуже опытного врача определить, с кем имеет дело. Зрачки у Бекки были в порядке, движения плавны и точны. Он мог бы даже поклясться, что в ее глазах мелькают искорки смеха, когда она серьезным голосом вещает чепуху. Тут была какая-то загадка. Или игра?
Он ушел из магазина, так и не добившись толку. Но, бесцельно покружив по улицам, снова вернулся к салону. И увидел Бекки. Она вышла из куба-кристалла, поглядела по сторонам и двинулась на Кинг-стрит. Коун, еще не понимая, зачем он это делает, пошел за ней. Бекки зашла в кондитерскую и через минуту появилась с небольшим свертком в руке. Инспектор перешел на другую сторону улицы, постоял под огромной афишей, с которой пялила на прохожих красные глаза голова не то марсианина, не то шпиона с Сириуса, и, пропустив Бекки, тихонько двинулся в ту же сторону. На углу Бекки нырнула в темную пасть подземки. Коун перебежал улицу и нагнал Бекки на эскалаторе. В вагон они вошли друг за другом. Женщина не заметила преследователя. Она вздрогнула, когда Коун дотронулся до ее руки.
— Я хочу посмотреть, как ты живешь, — сказал Коун.
Бекки растерянно поглядела на него и покачала головой.
— Почему? — спросил Коун.
Бекки не ответила. Коун повторил вопрос.
— Зачем это вам? — спросила она.
— Ты меня заинтересовала. Я хочу поговорить с тобой об амулетах в другой обстановке.
— Я ничего не сделала, — сказала Бекки.
Коун усмехнулся.
— Я и не обвиняю тебя. Мне надо поговорить с тобой.
— Мы можем выйти.
— На улице неудобно. Разговор будет долгим.
— А если в кафе? — нерешительно предложила Бекки. Коун согласился. Ему в общем-то было все равно. Ему надо было разрешить загадку, понять эту женщину. И он подумал, что, пожалуй, поступил правильно, догнав ее в метро. Случай помог ему. Нужно было пользоваться случаем.
В кафе они сели за дальний столик.
— Я, наверное, немного выпью, — сказала Бекки. Она оправилась от растерянности. Коун, внимательно наблюдавший за ней, подумал, что сейчас Бекки ведет себя иначе, чем в салоне. Он еще не понимал, в чем это выражалось, но был уверен, что не ошибается.
— Один человек сказал мне, что вы все тронутые в этом магазине, — начал он. — Я не поверил этому человеку, хотя и дружу с ним. Ты чуть-чуть не доказала мне обратное. Но я и тебе не поверил.
Бекки засмеялась.
— Этот человек, наверное, все-таки прав, — сказала она. — Иногда мне кажется, что я сошла с ума. Иногда — что я живу в мире помешанных. Вам надо поговорить с госпожой Эльвирой. Хотя… Я не знаю, зачем это надо. Полиции ни к чему амулеты. Об этом мне сказал Перси. Он узнал, что вы были в салоне. А сегодня он чинил проводку под скелетами.
— Так, — сказал Коун. — Значит, ты боялась Перси?
Бекки кивнула.
— Я бы ушла оттуда, — сказала она. — Но Эльвира хорошо платит. Где я еще найду такую работу? И я ничего не знаю об их делах. Мне сказано, как вести себя с посетителями. Когда у Эльвиры гости, я подаю вино. И я никогда не видела Кнута Диксона. Эльвира вцепилась в него, как кошка, и никуда не пускает.
Это же самое говорил и Фримен. Но ведь не живет же эта знаменитость взаперти? Бывает же где-нибудь? Эти вопросы Коун задавал Бекки. Она отпила глоток из бокала и покачала головой.