Параллель
Шрифт:
– Номер свой скажите. И звоните, если что. Я буду за вами ухаживать. Мы теперь связаны договором. И если вдруг взрыв… в метро, тоже звоните, пока будет действовать мобильная сеть.
Брынь-брынь-брынь – звучит между ними неполноценная мелодия. Бинь-бинь – скребется через стену.
– Вы сейчас к ней поедете? – спросила Рита, провожая его до двери.
– Сейчас домой. Я не так далеко от вас живу, но к ночи, вероятно, свидания не избежать.
Рита
– Спасибо вам за вечер, Алеша. Вы здорово это все придумали.
Только за рулем Алексей вспомнил, что так и не спросил Риту о книге, которую она читала в метро. Найти бы ее – или лучше – узнать среди миллиона разных книг, скачать наугад и увидеть строки, которых так и не понял.
Не успел Алексей войти в квартиру, как позвонила Рита и затараторила в трубку:
– Я хотела на работу к тебе приехать, но маникюрша меня задержала, давай я сейчас заеду и поедем ужинать.
Приеду, заеду и поедем…
– Подождешь меня в кафе, может?
– Так я увидеть тебя хочу!
– Там и увидимся.
– Ну, Пусик, ну, чего ты? Разве не соскучился по мне? Я сейчас уже прилечу, ага. На крылышках любви, ага.
Появится через час-полтора, пока сюси-пуси, потом ехать в ресторан ужинать, сидеть там, глазеть на знакомых, кивать и улыбаться, потом снова к нему, секс-фекс-крекс, потом, наконец, спать, а точнее – просыпаться и опять по гололеду на работу. Усталость наполняет тело, стискивает виски, усталость нащупывает пистолет в ящике стола – застрелиться бы. Или даже кухонным полотенцем застрелиться, левым ботинком, который снова сейчас обувать.
Она симпатичная блондинка. Блондинка, в которой всегда живы и маленькая девочка, и маленькая собачка. Она мила и беззащитна, но если укусит, так укусит. Укусит до крови, пробьет клыками ауру, вытянет силы, вымотает душу и останется при этом милой, беззащитной, с улыбочкой на пухленьких губках.
То, что она блондинка, сломило Алексея при их встрече. Был у него фетиш – светлые пряди, которых он никогда не видел дома. В их роду все смуглые, у отца, матери, брата и кузин жесткие черные волосы. А от Риты везде остаются тонкие волоски, словно пух с нее слетает, словно снег, но не тает, а блестит на полу, на его постели и одежде – здесь была Рита.
А какие волосы у Риты – вдруг думает Алексей. – Светлые? Нет, если бы светлые, он не заметил бы седины. Но седину он хорошо запомнил. Седина в рыжеватых прядях. Рита шатенка. Шатенка.
Через час с четвертью появилась Рита. Алексей сидел не раздеваясь, ждал. Желудок ныл от голодной
– Может, приготовим что-нибудь и никуда не поедем? – предложил Алексей.
– Ты что, Пусик? А людей смотреть?
– Так вчера же смотрели.
– Гулять, Пусик, гулять!
Поехали в японский ресторан, похлебали супу из чугунков, поздоровались с Грицкевичем, его новой девушкой и еще каким-то типом. На обратном пути Рита рассказала, что маникюрша удачно переплавила золотой браслет под «Тиффани».
– А старый куда дела? – спросил Алексей.
– Я же тебе объясняю: переплавила. Он теперь новый. Ты простых вещей не понимаешь. Как только работаешь?!
– Зато ты и понимаешь и не работаешь.
– Не вредничай, Пусик.
– Я не вредничаю.
– А чего ты сердитый?
– Я не сердитый.
– А чего ты дуешься?
Будь ты проклята, Рита!
– Работу вообще легко и потерять, – добавила она, разглядывая ногти.
– Это ты сейчас к чему?
– Ха-ха! А говорил, что не дуешься!
Дома последовало предсказуемое продолжение.
– Так будем мириться?
Тянет ремень, лезет в штаны, задирает рубаху, а ты будь готов. Вообще всегда будь готов, потому что рядом с тобой блондинка.
– Нежнее, Пусик. Сильнее!
Она командует. Так рекомендуют женские журналы – заботиться об оргазме. Алексей их тоже читал, чтобы лучше понять Риту. Там хорошо все написано, доступно, с повторами и выносками – заботиться об оргазме. Словно это бедный родственник. Сирота. Хомяк. О нем нужно заботиться.
– Аааа, Пусик, аааа!
Позаботились. Алексей вытер лоб.
– У папулика юбилей скоро. Пятьдесят.
– Когда? Я как-то упустил. Нужно же…
– Он потом объявит. На днях будет с рестораном договариваться.
– С японским?
– Нет, с «Фараоном».
– А, ну…
Ну… Ну, и хорошо. А что? Пятьдесят. Хорошо. Уснуть бы скорее.
– Пусик, почему ты молчишь?
– Риточка, давай поспим немного.
– Я бы покушала.
– Да у меня ничего нет.
– Даже сыру нет, чтобы чаю попить?
– Я дома почти не бываю.
– Так нельзя, Пусик. Тебе нужно бывать дома. Как же мы будем жить? Нужно купить сыру и спаржи.
– Чего? А, да-да. Обязательно купим.
– А давай…
– Что?
– А давай сейчас из ресторана закажем!
– Сейчас?
– Он же круглосуточный.
– Японский?
– Неееет, японской еды я больше не хочу. Я хочу сыру.