Параллели семейных уз
Шрифт:
– Кай еще слишком мал, чтобы говорить за себя на Совете. Как его опекун, я не могу дать на это согласия.
"Надо же быть таким упертым!" - подумалось мне. Это или глупость, или он действительно замешан в этом. А Эд не походил на глупого человека.
Иветта шумно вздохнула и сказала:
– Все могло решиться иначе, но ты не оставил мне выбора, Эд.
– Возможно, - согласился вожак.
– Но ты ведь все равно не простишь меня за ту ночь, Иветта.
– Нет, не прощу, - кивнула верволчица.
– И все-таки, может нам расспросить Кая?
– это спросила не я, а Жанна. Я больше и больше проникалась к ней симпатией, - Уж слишком все запутанно и странно получается.
Кай тревожно посмотрел на Эда, а тот ответил:
– Я сказал нет, Жанна, - как отрезал.
– Что может сказать мальчишка? Нет, его расспрашивать не будут.
– И ты согласен взять на себя такую вину?
– продолжала настаивать Жанна.
– Вину за фактическое изнасилование?
– Нет, я не считаю, что виновен. Но у Иветты другое мнение.
– Что было той ночью, то было, и раз ты так активно препятствуешь расследованию, то для меня твоя вина еще более очевидна, - подтвердила Иветта.
– И прощать такое я не намерена.
– Вот видишь, Жанна, - усмехнулся вожак. На что она возразила:
– Эд, но это же глупо!
– Ты оспариваешь мое решение? Это что, вызов моей власти, волчица?
– голос Эда стал суровым.
– Нет, это всего лишь наблюдение, - парировала Жанна. Видно, она не слишком испугалась.
– Эд, ты наш вожак, - подала голос Яна.
– Изгони этих чужаков. Пусть катятся куда хотят. До них у нас все спокойно было.
В стае послышались одобрительные возгласы. Похоже, многих устраивала такая развязка событий. Лишь Жанна покачала головой, а ее брат продолжал хранить молчанье.
Эд хотел что-то сказать, но Иветта, едко улыбнувшись, выступила первой:
– Он, вероятно, и рад бы, милочка, но не может. Ибо я бросаю ему вызов. Здесь и сейчас, перед лицом всей стаи Стального Когтя. Только свей кровью ты, Эдуард, можешь смыть оскорбление.
Такие слова заставили всех замолчать. Чисто гипотетически все в стае знали, что такое может произойти. Но совсем другое, когда туманные предположения становятся явью. Я видела, как смысл сказанного доходит до присутствующих. Велика вероятность, что скоро они обретут нового вожака. А это касается каждого. Тут еще я подлила масла в огонь:
– Я поддерживаю вызов Иветты. И, если будет поражение, мой вызов будет вторым. Или я буду драться вместо своего вожака.
Стая снова притихла, видимо не ожидала от меня такого заявления. Ну, кроме Эда, конечно. Первой опять выскочила Яна:
– Ты не посмеешь! У тебя нет такого права!
– в ее голосе слышались рычащие нотки.
Прежде чем я успела что-то возразить, заговорила Жанна:
– Лео - кайо Иветты, а значит у нее есть право биться вместо вожака, в том числе и отвечая на прямые вызовы ему.
– Никогда о таком не слышала, - фыркнула Елена, но так, чтобы ее услышали все.
И опять ответила Жанна:
– Потому что обычно вожак гораздо сильнее кайо, и подобное просто не имеет смысла. Но это нисколько не отменяет древнего закона. Того, чего хочет вожак - хочет и кайо, а чего хочет кайо - того хочет и вожак.
– Воистину так, - кивнула Иветта.
– А ты, Эд, можешь выбрать время и облик.
– Через ночь после этой, тебя устроит?
– Вполне.
– В облике волков.
– Тогда будем биться в лесу, здесь же.
– Согласен.
Все, жребий брошен. Назад дороги нет. И все, собравшиеся здесь, понимали это слишком хорошо. Волки стаи Стального Когтя осознавали, что через две ночи все может измениться. Они чувствовали, что силы Эдуарда и Иветты приблизительно равны, и все-таки искренне верили в своего вожака. Мне кажется, моим словам они так до конца и не поверили. Что ж, им же хуже.
Неодобрительные, а то и откровенно злобные взгляды давили на нас со всех сторон. Только четверо не вписывались в общую картину. Кай, казалось, был ошеломлен, чуть меньшее ошеломление было на лице Карла, Жанна смотрела на нас с откровенным интересом. Что до Эда, то в нем печаль граничила со скорбью. Но я сомневалась, что он скорбел о самом себе. Очень сомневалась.
Все слова уже были сказаны, и дальнейшие разговоры не могли что-либо кардинально изменить. Все прошло спокойнее, чем я думала, хотя, если учесть, во что все это вылилось…
Иветта едва заметно кивнула и сказала:
– Что ж, до послезавтрашней ночи. Более нам здесь делать нечего.
Мы всей группой развернулись и направились к выходу. Гордые и неприступные. Уже на полпути Елена обронила в спину Иветте:
– Шлюха.
Я как раз проходила мимо и автоматически занесла руку, чтобы врезать ей по морде, но главная волчица остановила меня, а Елене подарила испепеляющую улыбку, сказав:
– Весьма опрометчиво, милочка моя, в свете нынешних событий демонстрировать остроту язычка.
– Почему?
– дева опешила.
– Очень велика вероятность, что через две ночи я стану твоим вожаком.
Елена ответила дерзким взглядом, но я-то видела, как она побледнела. В стае опять начался галдеж, но мы, не обращая на это внимания, продолжили свой путь.
Неожиданно рядом с нами возникла Жанна. Она тихо обронила:
– Позвольте вас проводить.
Иветта лишь кивнула в ответ. Хотя чего тут провожать? Наверняка, это лишь предлог. Но что Жанна задумала?
Волчица старалась держаться поближе ко мне и, когда мы уже вышли в коридор, так же тихо сказала мы:
– Мне кажется, нам с тобой, Лео, нужно поговорить. Вот, здесь мой адрес. Приходи завтра, к обеду, - и она всучила мне листочек бумаги, сложенный вчетверо.
– Поверь, это не ловушка. Любой волк ли, человек ли, напавший на кого-либо из вас до боя с Эдом повинен смерти.
– Я знаю законы стаи. Я приду, - уверила я волчицу.
Ответом не был лишь понимающий кивок. Она действительно хотела мне что-то рассказать.