Параллельно любви

Риз Екатерина

Они отошли всего на несколько шагов, Алексей на сына обернулся, проверяя, не забеспокоился ли он, но Антон смотрел только на Юлю, которая что-то ему без остановки говорила и держала за руки. Асадов приобнял Марину, которая успела отвернуться от него, за талию и даже на пару секунд прижался щекой к её щеке.

— Милая…

Если до этого она, кажется, не дышала, но как только он сказал "милая", судорожно втянула в себя воздух и попыталась отстраниться, хоть чуть-чуть.

— Лёш, не надо.

Он согласно кивнул, отодвинулся,

но по плечам её погладил.

— Успокойся.

— Что у тебя случилось?

Он снова обернулся на детей.

— Давай попозже поговорим, Тошка уже вертеться начинает в коляске.

Она, наконец, повернулась к нему.

— Значит, всё-таки что-то случилось?

— Да нет, Мариш… Так… Расскажу потом, — отмахнулся он, в конце концов. Вернулся к коляске и начал отстёгивать ремни. — Давай, чемпион, вылезай. Ты же гулять хотел? Хотел.

Марина не могла видеть мальчика, Асадов закрывал его своей спиной, присев перед ребёнком на корточки. Тот что-то непонятно заговорил, Лёшка рассмеялся, а потом притянул к себе Юлю, которая за ними внимательно наблюдала.

— Ты с горки каталась?

— Нет, мама сказала — нельзя.

— Почему это?

— Снег растаял.

— Это где это он растаял? — удивился Алексей и на Марину обернулся. Улыбнулся, правда, улыбка вышла немного настороженной. Подхватил Юлю. — Пошли покатаемся с горки, а мама с Тошкой побудет. Марин?..

Она сунула одну руку в карман и сжала её в кулак, чтобы ногти в кожу впились. А Алексею кивнула.

— Идите, конечно.

Он смотрел испытывающе, Марине даже на секунду показалось, что не уйдёт, не решится оставить на неё ребёнка, но Асадов поднялся, взял Юлю за руку и они пошли на детскую площадку. А Марина осталась наедине с мальчиком. Антон уцепился руками за коляску и топнул ногой. Он выглядел смешным и напоминал неваляшку в тёплом дутом комбинезончике. Огляделся, посмотрел на Марину и показал ручкой на удаляющегося Алексея.

— Папа.

Хоть в голове и шумело от волнения, Марина всё же сумела взять себя в руки и мальчику улыбнулась. Коляску придвинула ближе к скамейке, присела на край, а мальчика поманила к себе.

— Иди ко мне.

— Там папа!

— Он сейчас придёт. Иди ко мне. Давай посмотрим, какие папа тебе игрушки взял. — Достала из коляски пластмассовую лопатку и показала мальчику. Он подошёл и уцепился за ручку лопатки.

— Моя.

Марина закусила губу. Перед глазами всё плыло от слёз. Марина быстро их смахнула, потом притянула ребёнка поближе к себе. Так странно было видеть его, чувствовать его ручки, которые цеплялись за неё, а когда Антон посмотрел на неё и улыбнулся, стало совсем плохо. Это был папин сын, по-другому и не скажешь. Глаза, улыбка, а ещё ямочки на щеках…

Стало нечем дышать. Не совсем понимая, что делает, Марина наклонилась к мальчику. Просто наклонилась, зная, что поцеловать всё равно не решится, а Антон вдруг сам смешно чмокнул губами,

как бы посылая ей воздушный поцелуй. Видимо, кто-то из взрослых его этому научил. Марина рассмеялась сквозь слёзы, а потом на короткое мгновение прижала мальчика к себе. Только сейчас призналась себе, как боялась этого момента. И всегда об этом думала — что она почувствует, когда встретится с Лёшкиным сыном? Это всё равно бы случилось, рано или поздно. И она боялась, что после этой встречи будет чувствовать себя виноватой, что не сможет справиться с собой, что почувствует досаду или того хуже… А вот сейчас, глядя в детские глаза, в такие же тёмные, как и у его отца, удивлялась, когда могла даже подумать о таком. Как можно любить человека и не любить его ребёнка?..

Антон принялся ковырять лопаткой подтаявшей снег, а Марина сказала:

— Антош, давай поправим варежки и будешь играть. Дай мне ручку.

Он посмотрел сначала на одну свою руку, потом на другую, бросил лопатку и протянул Марине обе.

— Молодец ты какой.

— А папа?

— Папа? — Марина обернулась через плечо и отыскала взглядом Асадова с Юлей. Они как раз скатились с горки, торопливо поднялись, Юля принялась быстро отряхиваться, а Алексей оглянулся на Марину, кинул виноватый взгляд, а та ему пальцем погрозила. — Папа уже идёт, Антош. Давай с тобой поиграем.

Алексей за руки приподнял Юлю над сугробом, она громко рассмеялась, а когда он поставил её на землю, принялась отряхиваться.

— Ну что, промокли оба? — поинтересовалась Марина.

Алексей повернулся к ней с улыбкой, но в глазах застыл вопрос. Правда, Маринин голос прозвучал спокойно, и Асадов почувствовал себя увереннее. А тут ещё Антон поднял руки вверх и требовательно захныкал.

— Что такое? — Лёшка взял его на руки и заглянул в глазки. Марина наблюдала за ними зачарованно, но опомнилась и отвернулась.

— Что делать будем? — спросил Алексей немного позже. Юля играла с Антоном, водила его за руку и что-то ему рассказывала, а Антон поглядывал задумчиво и тянул её к сугробу, намекая, что лопатку ему дали не зря. Марина внимательно наблюдала за ними.

— Он на тебя похож, Алёш.

— Похож, — согласился Асадов тихо. Очень боялся, что она сейчас снова заговорит о том, что "всё было не зря".

— Что у тебя случилось?

Он откинулся на спинку скамейки, а руки сунул в карманы куртки.

— Ничего… Ничего из ряда вон выходящего.

Марина смотрела на детей.

— Вы поругались? — Она несколько минут уговаривала себя произнести вслух этот вопрос. Сколько раз клялась себе, что не полезет в его семейную жизнь, чтобы не происходило, её это не касается.

— Не в этом дело, Марин. Ты сама знаешь, что можно ругаться, можно мириться, но если не понимаешь человека…

— И в чём ты её не понимаешь?

Он хмыкнул.

— Почему ты думаешь, что это я её не понимаю? Может она меня?