Параллельное оружие, или Чем и как будут убивать в XXI веке
Шрифт:
Принципиальным является то, что информационная война в основе своей не нова — суть информационной войны не изменилась со времени первой упомянутой в истории битвы, происшедшей 3200 лет назад. Тогда в Южном Ливане «информационные системы» египтян были успешно «выведены из строя» их противником. Это был элементарный обман, который и представляет собой информационную войну в ее простейшей форме. Новизна содержится лишь в новых технологиях и оборудовании и в увеличении числа возможных мишеней. Просто по мере увеличения всеобщей зависимости от компьютеров и программного обеспечения пришлось включить их в число военных объектов, ибо, если этого не делаем мы, это делает наш возможный противник. Таким образом, можно предположить, что информационная война — это набор действий, имеющих целью защитить целостность своих информационных
Как известно, для сбора сведений о противнике, распространения слухов, для дезинформации противника полководцы Древнего мира охотно прибегали к услугам шпионов, которых они посылали в качестве авангарда своих армий. Это были разведчики и своего рода специалисты по ведению информационно-психологической войны. «…Они (полководцы) имели сведения о местности, силах, расположении и даже о средствах неприятеля, между тем как противник не знал ничего или почти ничего. Этим объясняются успехи одних и неудачи других», — писал Лаваль. В военной истории древности есть немало примеров, показывающих, какое влияние на исход того или иного похода или сражения имела надлежаще организованная информационная и диверсионно-подрывная служба.
Полиен Македонский (II в. н. э.) писал: «Каждый полководец, начинающий войну с какой бы то ни было нацией, должен основательно изучить ее обычаи, учреждения и наиболее свойственные ей военные хитрости».
В те времена основными качествами хорошего шпиона-лазутчика считались хитрость и надежность. Многие полководцы, после того как посланные ими агенты выполняли порученное им задание, охотно от них отделывались, попросту говоря, убивали их.
Уже тогда для связи с лазутчиками китайцы, египтяне, римляне, греки, персы и другие древние народы пользовались голубями. Для обезвреживания происков неприятеля зародилось некое подобие нынешней контрразведки. Нормальным явлением во время войны становятся цензура и перлюстрация письменных посланий.
С большим почтением относились в те времена к специалистам по военным хитростям. Военная хитрость, как и дезинформация, имела своей целью введение в заблуждение противника, создание у него ложного представления о своих собственных силах и намерениях.
В то время шпионы проникали в расположение противника под видом купцов, в сопровождении посольств, в свите парламентариев, переговорщиков или как перебежчики.
Услугами лазутчиков пользовались все стороны конфликтов. Уже тогда практиковался опрос захваченных военнопленных для получения от них сведений о неприятеле. И порой лазутчики шли на верную смерть, сознательно давая дезинформацию захватившему их противнику. Во время битвы между войсками Рамзеса II и хеттами при городе Кадеше в Северной Сирии в 1295 году до н. э. Рамзес захватил в плен двух лазутчиков-бедуинов, посланных хеттским царем. На допросе они показали, что хеттский царь опасается египтян и всячески намерен избегать сражения с ними — и что войска его находятся на далеком расстоянии. Окрыленный этими данными, Рамзес с авангардом своей армии устремился вперед. Однако возле самого Кадеша отряд Рамзеса попал в засаду. С большими потерями едва не плененному Рамзесу удалось пробиться сквозь кольцо окружавших его хеттов.
Крупнейшая крепость древнего мира Вавилон, сооруженная царем Навуходоносором в VI веке до н. э. и описанная Геродотом, слыла неприступной. Все усилия того же Кира овладеть Вавилоном были тщетны. Тогда, как свидетельствует Геродот, Кир прибег к помощи изменников-вавилонян. Во время большого празднества в Вавилоне, посвященного божеству Ваала, он отвел воды Евфрата в Сиппарское водохранилище и по обмелевшему руслу проник в город.
Известно, что афиняне были изрядными болтунами, они не придавали особого значения сохранению военной тайны. «Государство наше, — писал Фукидид, — мы предоставляем для всех, не высылаем иноземцев, никому не препятствуем ни учиться у нас, ни осматривать наш город, так как нас нисколько не тревожит, что кто- либо из врагов, увидев что-нибудь несокрытое, воспользуется им для себя; мы полагаемся не столько на боевую подготовку и военные хитрости, сколько на присущую нам отвагу в открытых действиях». Солон и Клисфен, Горбачев и Ельцин своего времени, «вдохновители и организаторы политических революций», в результате которых в Афинах была установлена демократическая республика, не стали мириться с таким положением вещей. Ведь победившая демократия не терпит трепотни. И по конституции Клисфена (конец VI в. до н. э.), афиняне учредили одновременно с обновленным государством институт доносчиков, информировавших Совет пятисот о настроениях афинского населения, главным образом его аристократической части, распускавших в слоях демократического общества выгодные Совету слухи и сплетни. Салоны греческих гетер кишели правительственными и иностранными шпионами, были местами тайных политических интриг и провокаций. Так что происшедшее с министром юстиции Ковалевым и Генеральным прокурором Скуратовым не ново для демократии, как древней, так и современной.
При Клисфене Коллегия стратегов, кроме военных дел, боролась с государственной изменой и предательством. Серьезное дело. Государственная измена в Афинах каралась смертной казнью.
Имея опыт нескольких лет войны Персии с Афинами, когда измена и предательство подкупленных афинян решили в пользу персов не одно сражение, в войне со Спартой (IV в. до н. э.) Кир Младший широко использовал информационно-диверсионные методы. Он затратил большие средства на вербовку тайной агентуры в Спарте, всячески разжигал вражду между Спартой и другими греческими государствами, стремясь таким путем лишить ее помощи извне. Подкупом некоторых вождей Фив, Коринфа и Аргоса персы добились не только отпадения их от Спарты, но и создания коалиции против нее.
Во время войны македонского царя Филиппа (357–336 гг. до н. э.) широко использовались методы тайного подрыва боеспособности противника. Филипп имел в Афинах и других греческих государствах целую армию агентов, которые всячески препятствовали объединению греков для борьбы с Македонией. В числе его агентов были и крупные деятели тогдашней Греции. Один из них — известный оратор Исократ — возглавлял в Афинах партию «сторонников Македонии». Эта партия «агентов влияния», а попросту — ренегатов и изменников, купленных Филиппом, во многом помогала ему на всем протяжении войны.
Другой видный афинянин по имени Эсхил, бывший до того патриотом, также не устоял перед золотом Филиппа. Эсхил, посланный афинянами в Пеллу для заключения мирного договора с Филиппом, по указанию последнего на два месяца умышленно задержал оформление договора. За это время Филипп успел разгромить войска фракийского царя (союзника Афин) и овладеть укреплениями на фракийском побережье. И как следствие Афинам пришлось согласиться на еще более тяжкие условия мира. Эсхил же за свою измену получил от Филиппа в награду поместья в Македонии.
В многочисленных войнах, которые вел Рим на протяжении ряда столетий, римские полководцы не только дополняли свое военное искусство методами подрывной работы, но в некоторых случаях и сами выступали в роли лазутчиков. Во время Третьей Самнитской войны (298–290 гг. до н. э.) римский консул Фабий Максим поручил своему брату (военачальнику) проникнуть на территорию этрусков, которые примкнули к самнитам. Хорошо зная быт этрусков и свободно владея их языком, брат Фабия переоделся в их национальную одежду и блестяще справился с поручением консула. Благодаря способностям пропагандиста, агитатора и не без денег, конечно, ему удалось даже привлечь на сторону римлян некоторые этрусские города.
Ганнибал во время Пунических войн постоянно прибегал к услугам различного рода шпионов, диверсантов, сплетников (ну не было тогда радио), создавал о себе славу «освободителя галльских племен от римского владычества» (и галлы, во многом помогли ему), составляя свое мнение о римских полководцах по донесениям лазутчиков.
Полибий позднее писал: «Только невежда и слепой в деле вождения армий может думать, что есть что-нибудь более важное в этом деле, как познание склонностей и характера своего противника».