Параллельные миры: pro et contra
Шрифт:
– Есть такое понятие – эффект Доплера. Не буду подробно о нем рассказывать, скажу только, что такой эффект возникает при движении наблюдателя относительно источника излучения (или наоборот) и заключается в изменении длины волны или частоты сигнала; проще говоря, в самом виде света, каким мы его воспринимаем. Главное – это помогает определить расстояние и скорость движения, например, звезд. С помощью него мы узнали: наша Солнечная система движется относительно реликтового излучения со скоростью 370 км/с, а местная группа галактик, включающая Млечный Путь, галактику Андромеды и галактику Треугольника, – со скоростью 650 км/с опять же относительно реликтового излучения. Ты вообще представляешь, как эти миллиарды звезд летят с такой скоростью? Какая сила их так швырнула, что они уже больше 10 миллиардов лет так летят, и я не в силах вообразить.
– Я уж тем более. Если вникнуть, реально, как может галактика, да не одна еще, с такой скоростью нестись?
– А вот. Еще говорят – не может быть параллельных миров. Все возможно. А реликтовое излучение – это первичное, изначальное, древнее излучение, свечение вселенной. Вот оно и осталось от той силы, от того взрыва, который все крутит и вертит до сих пор. И это не все скорости галактик. Помимо них – существуют еще другие скорости, истоки которых в расширении вселенной. Вот такие дела, подруга.
«Подруга??? Ну и быстро же все у вас тут», – произнесла про себя Амита. Но это, кроме нее самой, услышала только ИрЭн. Вслух Амита не решилась сказать. Пармену было не больше сорока лет, выглядел он достаточно спортивно, поэтому подобное обращение и переход как бы между прочим на ты прошли по ней легкой дрожью, и это не было в унисон с ее резонансной частотой сердца, тем более в присутствии Рутры, хотя он и не слышал этого, а возможно, и услышал, не дав знать, ведь это был Рутра.
– Благодаря остаточному излучению от Большого Взрыва мы можем наблюдать, как во вселенной постоянно все движется и изменяется. И наша галактика – лишь часть этого процесса. А теперь я вас приглашаю за свой стол и уступаю свое кресло, – произнес ученый чуть ли не торжественно.
Амита же терялась в его манерах. «Опять на „вы“… и тут же – „уступаю свое кресло“. Что бы это могло значить? И почему меня вообще пригласили сюда?» – думала она, садясь в кресло, которое походило на фантастическую установку. Когда Амита в него села, кресло с ней заговорило. Она от неожиданности подскочила.
– Ой-ой-ой, чужой человек. Не люблю чужих носить, – завопило кресло.
А после того, как Амита встала, кресло сказало:
– Ладно, ладно, вы мне понравились. Я готово вас принять.
Это и удивило, и смутило Амиту. Тут подошел Рутра, они дружно смеялись с Парменом.
– Привыкай, тут даже ложка может заговорить, – сказал он ей, при этом жестами объяснялся с ученым, после чего тот кивнул.
Рутра поцеловал Амиту в голову, прямо в макушку, на что Пармен улыбнулся, смотря на нее. Она же сделала довольное лицо, улыбаясь в ответ, хотя понимала: ученый с ней и не заигрывал. Амита уже поняла своеобразность его характера.
– Я тут немного покопаюсь у него, пока он будет тебя развлекать, – сказал Рутра и опять ее поцеловал, теперь уже в щеку.
– Ну хватит, ну хватит, – стал возмущаться ученый и, почему-то взяв себя за горло всеми пальцами левой ладони, добавил: – Это уже нарушение протокола. Я протестую, – заявил он громко, улыбаясь, чтобы отметить шутливость сказанного.
– Давайте я вам лучше расскажу, как мы тут нарушаем законы.
– И такое бывает? – спросила Амита тоже в шутливом тоне.
– Еще как. Сперва о том, что мы нарушаем. Скорость света в вакууме – абсолютная величина скорости распространения электромагнитных волн в вакууме. Надеюсь, ты согласна со мной, что любое событие может оказывать влияние на происходящее позже него и не может оказывать влияние на произошедшее раньше него. А вот уже из этого следует, что скорость любого сигнала и элементарной частицы не может превышать скорости света. Таким образом, скорость света в вакууме – предельная скорость движения частиц и распространения взаимодействий.
– Будем делать вид, что вы очень понятно объяснили, – копируя принятые манеры взаимоотношений, которые Амита заметила у Рутры с коллегами, она шутливо дала понять, что ученый утверждает закономерность, которая есть в науке, но никак не объясняет – почему и как.
Он же, уже привычно для нее, продолжал:
– В природе со скоростью света распространяются, собственно, видимый свет и другие виды электромагнитного излучения, радиоволны, рентгеновские лучи, гамма-кванты и предположительно гравитационные волны. Однако…
Пармен сузил глаза и поднял указательный палец вверх. Амита поняла, что здесь это своеобразный жест, который можно интерпретировать по-разному.
– …есть и сверхсветовое движение. Но об этом… – сказав последнее, ученый приложил палец к губам, давая понять, что это секретная информация.
Амита, понимая его, улыбнулась.
– Это такой мир, который каждый называет так, как понимает: потусторонний, тонкий, параллельный. Считается, что если лететь со скоростью большей, чем скорость света, то тогда возможна ситуация, когда, скажем, вы вылетели в одно и то же время из одного и того же места вместе со светом, потом долетели, куда этот свет еще не дошел, затем вернулись и по дороге встретились с этим светом. Запутал?
Амита улыбнулась, пожала плечами.
– Почему-то считается, что именно свет определяет хронологию, то есть движение хода времени, а я вот считаю – нет. Представьте звук и свет. Допустим, они вылетели вместе. Свет улетел быстренько, дошел до цели, сделал свое дело, например, взял какое-то сообщение, потом вернулся и встретил звук, говорит ему, мол, та информация, что ты несешь, неверна, вот новые данные. Пока ты дойдешь туда – будет поздно. Я интерпретирую, но если представить, что кто-то летит с такими скоростями и подобное происходит, то в этом нет ничего удивительного. А вот когда-то люди не знали о скорости света; они могли сравнить, скажем, скорость одного чего-то с другим, но если им сказали бы: «Эй, пока вы тут копошитесь, свет уже улетел и прилетел!» – это было бы для них удивительно. Если бы им сказали величину скорости света, сравнили бы с теми скоростями, что они знали, то, вероятно, они и представить такое не смогли бы. Почему-то сейчас считается, что не может быть ничего быстрее скорости света, потому что это, видите ли, противоречит формуле. Однако все как ясный день видят квантовую запутанность, то есть то, как одна частица передает сигнал другой с мгновенной скоростью и на любые расстояния. Поэтому это доказывает, во-первых, что кто-то видит и без света, а во-вторых, что безмассовые, якобы безмассовые, частицы образуют свой мир. А частицы с отрицательной массой? Антипротон уже нашли. Слыхала о таком?
– Нашли.
– Удивительно?
Амита опять улыбнулась, наклонила голову набок и приподняла левое плечо.
– А я определил «антивсе». И получается, что в том мире все наоборот. Ты, насколько я знаю, уже многое изучала. Да и образование у тебя недалеко от этой темы было, ты уже наслышана.
– О чем?
– О квантовой телепортации.
Конец ознакомительного фрагмента.