Параллельный мир
Шрифт:
Роут, прогуливаясь по городу, каждый раз вздрагивал, когда мимо проезжал автомобиль, жужжа и освещая все вокруг. На высоком доме рекламный щиток то и дело мигал розовым цветом. В некоторых окнах домов был свет. Все–таки неописуемые и странные вещи творились в этом мире. На окраине города был небольшой двухэтажный дом с огромным крыльцом. Приятный чистый двор и ухоженный вид давали знать, что тут живут уж точно не неряхи, а вполне себе добропорядочные люди. Табличка с надписью «Детский дом» дала понять, что здесь девочке не будет одиноко.
Роут
– Роут! – воскликнула она, вытянув руки вперед.
– Тебе наверняка тут понравится, – он укутал потеплее девочку и присел, крепко обняв ее.
Малышку нужно было спрятать именно тут, хоть расставаться с ней ему совсем не хотелось.
– Скоро увидимся, – он посадил ее на крыльцо.
Девочка не отводила от него взгляд и тянула к нему руки. Достав из–под черного плаща голубой камень в форме шестиугольника на цепочке, Роут закрыл глаза. Кристалл засиял голубым светом, стоило стражнику тихо пробормотать себе под нос заклинание.
Яркие ветвления, исходящие от камня, окутали ребенка, девочка расплакалась и зажмурилась.
– Когда я вернусь, то обязательно тебе все расскажу, – вздохнул стражник. – Пока тебе не стоит помнить обо мне и доме.
Глаза девочки вспыхнули голубым светом, и она перестала плакать, удивленно смотря на него.
Постучавшись, он быстро спрятался за стеной, чтобы его не заметили. Роутен услышал дверной скрип и женский мягкий голос:
– Бедняжка, кто же оставил тебя здесь одну?
Девчонка не пропадет. Да и к тому же, он будет каждый день видеть ее.
– Что это тут у нас? – темноволосая дама внимательно рассмотрела одеяльце, на котором было вышито имя. – Гелла… Бриллар?
Женщина нахмурилась и еще раз осмотрела местность.
– Ну, пойдем, Гелла. Не оставлять же тебя одну, правда? Я думаю, что Софи будет тебе рада.
Роутен облегченно вздохнул, глянул на дверь в последний раз и, накинув капюшон, скрылся во тьме.
Глава первая
«Девочка из детского дома»
Резко открыв глаза, Гелла увидела все тот же белый, уже слегка потрескавшийся, потолок детского приюта в тихом городке Вендинг.
Уже в который раз она задумывается о том, почему каждую ночь видит одно и то же. Ей снится человек, но его лицо такое размытое, что даже непонятно кто это. Затем много голубого дыма, и она подскакивает, тяжело дыша, ее словно что–то выталкивает из сна. Других снов она не видит. Но, как ни странно, ее это беспокоит все реже, хотя она иногда размышляет об этом. Вдруг это какой–то знак? Или ее прошлое? Вдруг это ее сознание пытается ей что–то сказать? Что–то вроде: «Эй, ну вспоминай же! Я ведь не отстану!». Однако все ее попытки вернуть память, увы, безуспешны.
Гелла немного полежала в кровати, после чего, зевая, встала. Она чувствовала, как ее длинные каштановые волосы нелепо торчали в разные стороны, что даже в зеркало смотреться ей не хотелось, а глаза все еще слипались. Гелла бы отдала все, чтобы улечься обратно в теплую постель и поспать пару часов или недель, но в школу все равно нужно было идти.
Осмотрев свою стену, Гелла вздохнула. На ней не было ни одного свободного места, все пространство занимали ее рисунки. Особенно много было портретов: несколько нарисованных практически одинаковых мужчин, но лица немного отличались друг от друга. Единственное, что их объединяло, это каштановая борода и три огромных шрама на левом виске. В мусорной корзине, что стояла рядом, было скомкано несколько десятков таких портретов.
Она глянула на плакат со своей любимой рок–группой «Зов бездны». Пару раз посмотрев на Бастиана с длинным черным хвостом на затылке и кучей пирсинга, она мечтательно вздохнула. Ей так хотелось встретить его, ведь голос этого солиста всегда доводил ее до мурашек. Может, он даже научит ее играть? В ее мечтах она уже умеет играть самые сложные соло на электрогитаре. Но пора спуститься обратно на землю.
Гелла взглянула на стол, где лежала большущая темно–зеленая книга с чистыми страницами. Она все хотела использовать ее под свои рисунки, но руки не доходили. Может, потому что лучшие рисунки у нее получались на обрывках бумаги, но никак не в альбомах.
Софи, уже одетая в любимую розовую кофточку, сидела на кровати и расчесывала золотистые волосы, которые даже не доходили ей до плеч. Гелла подошла и присела к ней на кровать, промямлив «доброе утро».
– Наконец–то ты проснулась! – громко воскликнула блондинка. – Сегодня такой замечательный день!
– Ага, наверное, – сонно проговорила Гелла, все еще глядя на стену с портретами.
– Снова отца рассматриваешь? – озадаченно спросила Софи.
– Откуда я знаю, отец он мне или нет?
Гелла нахмурилась и отвела взгляд.
– Бросил он меня. Даже если бы и был отцом, никогда бы его так не назвала. Терпеть его не могу.
– А зачем рисуешь?
– Чтобы знать, как он выглядит. Если увижу его… Подойду. И все выскажу!
– Да ладно тебе, ты ведь не знаешь, почему он тебя оставил, – Софи пожала плечами. – Вдруг у него была весомая причина?
– Мог бы хоть навестить меня.
Софи взглянула на часы. Времени до уроков оставалось не так уж много. Она легко накрасилась. По ее мнению, идти в школу без макияжа было нельзя. У Софи были очень аккуратные и милые черты лица. Большие синие глаза придавали ей столь невинный и добрый вид, что как бы Гелле не было грустно, взгляд Софи всегда как–то согревал. Вновь поправив волосы, она глянула в зеркало и, улыбнувшись, посмотрела на Геллу, но тут же нахмурилась.
– О, нет! Только не это! – простонала она.
– Что? Что не так?
– Опять! Опять ты собралась убирать волосы в хвост! Сколько можно? Сегодня я заплету тебя! Честное слово, Гелла. Ты девочка или кто? У тебя такие длинные и красивые волосы, а ты мне не разрешаешь тебе делать прически! Нечестно!
– Ла–адно, – выдохнула Гелла, надевая белую майку.
– Даже спорить не будешь? Вот и отлично! – радостно воскликнула Софи.
* * *
Вскоре девочки спешили в школу.