Парамедик
Шрифт:
Ее пристальный взгляд остановился на нас, и мой желудок сжался от выражения, которое появилось на ее лице. Одна часть раздражения, одна часть смирения, и одна часть «не доставай меня сегодня». Она натянуто улыбнулась и направилась к нашей кабинке.
— Черт, она выглядит взбешенной, — проговорил Джон.
Мне хотелось возразить, но не было смысла. Она действительна пребывала в бешенстве.
Наталья Диксон, официантка, мать-одиночка и женщина, в которую я безумно влюбился, ненавидела меня до глубины души.
— Привет, что я могу принести для вас сегодня? — Улыбка Натальи «давай просто покончим с этим» была твердо на месте.
— Привет, Наталья, как дела? — поздоровался Джон.
Ее улыбка из ледяной стала теплой.
— Хорошо, Джон. — А у тебя?
— Хорошо, спасибо. Я возьму воду и салат от шеф-повара, пожалуйста.
— Конечно. — Ее улыбка снова превратилась в арктический взрыв, когда она посмотрела на меня. — Что я могу тебе предложить?
Она никогда не произносила моего имени. Ни разу. До нее никогда не думал, что буду мечтать о женщине, произносящей мое имя. Я хотел, чтобы она сказала его, и не только тогда, когда я оказался бы между ее несомненно гладких, как шелк, бедер. Конечно, услышать, как она стонет, чертовски неправдоподобно, но в этот момент я просто хотел, чтобы она произнесла мое имя своим обычным голосом.
— Привет, Наталья. Ты сегодня прекрасно выглядишь.
Ее улыбка стала еще шире, и я чуть не ударил себя ногой. Я хотел, чтобы это был честный комплимент, но она знала мою репутацию так же, как и все остальные в этом городе. Она не воспринимала меня всерьез, и я не мог винить ее за это.
Я знал, кто такая Наталья, мы оба выросли в этом городе, и невозможно не иметь представления о том, что она за человек. Но в старших классах мы вращались в разных кругах. Я был немного ботаником в старшей школе, президентом проклятого шахматного клуба и тому подобного дерьма, а Наталья была болельщицей, которая встречалась с квотербеком Эваном Филаном.
После окончания школы Наталья переехала с Эваном в Веллинг. Почти четыре года спустя она вернулась домой с ребенком на руках и без малейших признаков Эвана.
Я сильно изменился, пока она отсутствовала. Мое прежне высокое и неуклюжее тело возмужало, и старое семейное очарование Эндрюсов, передающееся из поколения в поколение, досталось и мне. С детства я наблюдал, как мой отец очаровывал почти каждую женщину, которую он встречал, и как оказалось, я могу делать это не хуже.
До меня дошли слухи, что однажды Наталья пришла домой с работы и застала Эвана в постели с другой женщиной, после чего она немедленно собрала свои вещи и ребенка и вернулась домой. Я знал, что она нашла работу в закусочной, но никогда там не ел. Но однажды почти шесть месяцев назад, после долгой смены и слишком голодный, чтобы ехать дальше, я заехал в закусочную, чтобы перекусить.
Один взгляд на Наталью, на ее темно-карие глаза, обрамленные невероятно длинными ресницами, на ее стройное, но крепкое тело — и всё. Я пропал.
Я возвращался в закусочную почти каждый день следующие две недели, флиртуя и постоянно приставая к ней, несмотря на ее очевидное отсутствие интереса ко мне. Никак не мог смириться с мыслью, что мое обычное обаяние не приведет меня в ее постель.
Мое высокомерие заставило меня поверить, что она находит меня таким же привлекательным, как и любая другая женщина, – просто лучше это скрывает. Так что, когда я пригласил ее на свидание, после двух недель в лучшем случае вялого ответа на мой флирт, а она отказала мне наотрез... ну, я был ошеломлен.
— Спасибо. Что бы ты хотел? — Наталья бросила на меня нетерпеливый взгляд.
Тебя. Подо мной. Стонущей мое имя. Кончающей на мой член.
Пот выступил у меня на лбу, а член уперся в джинсы. Я закрыл меню и сказал:
— Воду, пожалуйста, и я возьму мясной рулет и салат. Спасибо.
— Сейчас принесу. — Она забрала наши меню, и я смотрел, как ее упругая задница покачивается в этой ужасной униформе, когда Наталья идет к стойке.
— Ну, если она не плюнет в еду, считай, что тебе повезло, — сказал Джон.
— Хватит уже, — ответил я, все еще наблюдая за задницей Натальи. — Она не станет плевать мне в еду. Я был мил с ней и даже не флиртовал.
— Ты просто не можешь не флиртовать, — подначил Джон.
Я снова повернулся к нему.
— Не могу выбросить ее из головы, Джон.
Он бросил на меня сочувственный взгляд.
— Ты должен перестать ходить в закусочную, Мэтти. Она никогда не влюбится в тебя, а ты только мучаешь себя.
— Не могу, — возразил я. — Мысль о том, что я не увижу ее...
Джон слегка нахмурился.
— Черт, Мэтт, ты действительно влюблен в нее. Слушай, не пойми меня неправильно, но, может быть, тебе нужно пойти в клуб и найти кого-нибудь, кто отвлечет тебя от мыслей о Наталье.
Под «клубом» Джон подразумевал «Сапфир». «Сапфир» был секс-клубом в городе Веллинг, примерно в часе езды от нашего маленького городка. В прошлом мы с Джоном много раз ходили в «Сапфир», я — потому что хотел потрахаться без обязательств, а Джон — потому что у него были определенные вкусы в постели. К счастью для моего лучшего друга, его подруга, Клэр, разделяла те же самые пристрастия.
— Я не заходил в клуб больше года, — сказал я. — Черт возьми, у меня не было секса уже семь месяцев.
Челюсть Джона чуть не упала на стол.
— Ты, черт возьми, шутишь надо мной.
— Нет, — сказал я, когда мой взгляд вернулся к Наталье. — Не шучу.
— Мэтти, посмотри на меня.
Я оторвал взгляд от Натальи и посмотрел на Джона.
— Что?
— Ты влюблен в Наталью?
Я не ответил, и Джон издал низкий стон.
— Мэтт, какого черта, чувак?
— Что? — Я бросил на него предостерегающий взгляд. — Мне кроме нее никто не нужен.
— Да, но... ты ей не нравишься. Вообще. На самом деле, она вроде как ненавидит тебя.
Я вздрогнул, и Джон сжал мое плечо.
— Черт, извини, глупо с моей стороны так говорить, но я ненавижу саму мысль о том, что ты мечтаешь о женщине, которая никогда не даст тебе даже шанса.
— Может быть, — я не терял надежду. — Если я смогу показать ей, что изменился.
— Как ты собираешься это сделать, если она даже не хочет с тобой разговаривать? — удивился Джон.
— Что-нибудь придумаю, — пообещал я. — Я должен это сделать.