Паранойя. Маскарад
Шрифт:
Я мог заглушить его. Сам мог покончить с этим. Пистолет был рядом, заряжен, одно нажатие и мир потухнет, вой смолкнет, я погружусь в темноту и спокойствие.
Теперь я понимал, почему Тони это сделал. Не знаю, когда до него добрались и сколько он терпел, но понимал, как тяжело ему пришлось. Скорее всего, это началось ночью и продолжалось до следующего вечера, сломало его, подчинило, переварило и только потом позволило закончить мучения.
Нет, вдруг понял я, – это не препараты, ни один наркотик не действует так долго. Ни одна дрянь не вызовет подобного эффекта. Это именно
Именно он терзает меня, наказывает, желает моей кончины. Его волю передавал радиоприёмник, его присутствие я ощущал за дверью и его гласу вторят сирены.
В пик моей беспомощности, сжав веки как можно сильнее, сотрясаясь от безграничного воя, я на мгновение увидел его. Расплывчатый образ могилы глубоко под городом, гигантское монументальное и бесформенное изваяние. Окаменелое тело, размером с Масс-Коуст, на костях которого был построен мегаполис.
Неживое и неразумное существо, слишком далекое и чужое, чтобы я мог объяснить то, что ощутил. Но сомнений у меня не осталось, – он воздействовал на мои чувства, насылая кошмары наяву. Чем бы он ни был, он выкорчевал у меня из головы самые сокровенные страхи и заставил их предстать перед глазами. Бог копался в моём сознании, извращая воспоминания и грызя разум, как голодный зверь. Он использовал мой мозг против меня. Но…
Но, почему он не использовал мой единственный реальный страх? Не эти глупые фобии и внутренние переживания, а реальный кошмар, что преследовал меня несколько лет?
Я заставил себя вспомнить яркие синие глаза, что смотрели на тебя так, будто заглядывали в душу и даже глубже. Глаза, что я ненавидел. И только мой страх всплыл предо мной, как изувеченный вой сирены стал тише. Я неожиданно осознал истину.
Я не боялся Бога и всех его трюков, я мог приглушить его, мог бороться, ведь мой самый страшный кошмар не давал Богу захватить меня. Он был барьером, что не пропускал чудовищ глубже. Нельзя свести с ума сумасшедшего.
Как и Зейлин я прошел через войну, что почти сломила меня. Воспоминания преследовали меня, терзали каждый день. И как и Зейлин, я боролся с наваждением более успешно, чем остальные, потому что у человека может быть только один настоящий страх. И с помощью этого страха я мог бороться с Богом.
Сирены затихли, в окно пробивался серый солнечный свет. Стрелки часов показывали семь утра. Я выполз из-под стола, встал у окна, наблюдая за дождливым рассветом, что робко показался между подернутых туманной дымкой небоскребов. Город молчал, хмуро взирая на меня издалека, насупив небеса, он ждал моих действий.
Я не понимал, что я пережил, не верил до конца, что долгая ночь закончилась. И не хотел думать о том, какая истина мне открылась. Несмотря на всё произошедшее, скептик во мне ещё был готов спорить и убеждать, что никаких чудовищ не существует, и что все они лишь плод моего разума. Я вновь вспомнил яркую синеву его глаз. Чудовища существуют. Я отряхнул брюки и достал из пачки последнюю сигарету. Я опаздывал на работу.
Глава 10
Межглавие пятое.
– А сейчас, я передам слово Мэйсону с
– Привет Бэн, я бы с радостью, но, к сожалению, не я распоряжаюсь погодой! Я только могу её предсказать! Итак, что же нас ждет?
Не очень приятный конец календарной зимы, друзья. Похоже, старушка не собирается пока отступать и даст нам последний бой, перед тем как уйти до следующего года.
C запада на побережье наступает антициклон “Валентайн” , и синоптики предрекают резкое похолодание на всём восточном побережье, в том числе и в Коуст-сити. Холодать начнет быстро, начиная с середины месяца, и по прошествии всей третьей декады показатели столбиков термометров будут в районе нуля.
Необычный во всех отношениях февраль выдался в этом году, ничего не скажешь! Масс-Коуст уже устал от бесконечных ливней, горожане ждут не дождутся, когда сезон дождей закончится, чтобы можно было хотя бы выйти погулять или выехать на природу. А тут ещё и похолодание!
Насколько сильно “Валентайн” повлияет на погоду, сказать пока сложно, но нужно быть готовыми к тому, что дождь может смениться мокрым снегом с грозовым фронтом и ветром, и до конца месяца тепла и солнца нам не видать.
Так, что… Если вы уже сложили в дальний угол шкафа все теплые вещи, самое время их достать обратно, они однозначно вам пригодятся! Я предупредил!
Глава 10.
Белый нуар.
Дежурный уже сменился, и это было хорошо, – меньше всего я хотел видеть этого подонка, – Фрэнка. Я бы не удержался и плюнул в его предательскую морду, будь он здесь.
Я добрался до участка за полчаса, мысль о том, что отчеты о смерти моего напарника могут исчезнуть бесследно не давала мне покоя. Как доехал, я не понимал, мое место было в больничной палате под капельницей, а не здесь. Глаза слипались, общий зал качался как маятник, я был пьян, меня знобило и тошнило, но мне было наплевать.
Кабинеты судмедэкспертов и специалистов располагались в ответвлении западного крыла, не доходя комнат для допросов. Я надеялся, что заучки ещё не пришли на работу и в кабинете будет пусто, тогда можно перехватить первичные отчеты и валить отсюда к чертовой матери, пока меня не застали. Но добравшись, я увидел, что в офисе, уткнувшись в монитор уже заседал один из умников.
Услышав звук открывающейся двери, он обернулся и растерянно посмотрел на меня. Его брови поднялись выше, когда он присмотрелся, пытаясь различить в утреннем полумраке черты лица вошедшего. Видимо, я совсем хреново выглядел.
– Де-детектив Ковач? – Удивленно спросил он. – Я не ожидал вас здесь увидеть.
– Мне нужен отчет о смерти моего напарника. – Без предисловия, заявил я. Язык заплетался, но угрюмый вид и нахмуренная физиономия сделали своё дело, – заучка понял, чего я от него хотел.
– Отчет о смерти? Но, он ещё не готов.
– У вас есть результаты экспертизы, мне нужно взглянуть. Сейчас же. – Надавил я.
– Но детектив, это не по протоколу, Маркус должен сначала скинуть документы начальству, а после выслать вам на почту… Я даже не знаю, где их искать…