Паразиты разума
Шрифт:
Президент договорился, что мы сможем покинуть Землю на следующий день, с космодрома в Аннаполисе. Тем временем, мы преподали двадцати восьми нашим новым ученикам ускоренный курс феноменологии. Выяснилось, что практика делает нас совершенными в этом плане, во всяком случае, очень близкими к этому. Возможно, нам помогла и кризисная ситуация. (Она произвела разительные перемены в Флеминге, Филипсе, Лифе и Эбнере.) И прежде чем закончился день, один из наших новичков смог добиться слабого эффекта ПК на сигаретном пепле.
Однако нас не оставляло чувство тревоги. Это было крайне неприятное
Тем временем, успехи Гвамбе в Африке были поразительными. Когда ООН обнародовала предупреждение ему, он просто использовал его в пропагандистских целях: белые пытаются запугать чёрных. И скорость, с которой его бунт распространялся, ясно показывала, что Паразиты сделали Африку ареной массового ментального вторжения. Без всякого согласования со своими войсками, негритянские генералы заявляли о своей верности Гвамбе. У него ушло всего лишь три дня, чтобы стать реальным хозяином Объединённых Государств Африки.
Всю ночь перед нашим отлётом я пролежал в раздумьях. Мне давно стало ясно, что теперь для сна мне нужно лишь несколько часов; а если бы я проспал слишком много, то мои ментальные силы и самоконтроль сознания ослабли бы. И теперь я чувствовал, что должен серьёзно взяться за проблему, терзавшую меня столь долго. Мне казалось, что я упустил нечто важное.
Я смутно чувствовал это с той самой ночи, когда Паразиты уничтожили всех, кроме нас пятерых. С тех пор мы как будто совершенно бездействовали — о да, мы выиграли несколько незначительных сражений с ними, но у меня было чувство, что наша главная победа была всё-таки упущена. Всё это казалось ещё более странным, поскольку с той памятной ночи Паразиты, казалось, оставили нас в покое.
Животные являются почти машинами: они живут по своим рефлексам и привычкам. Это также во многом относится и к людям; но мы, в отличие от животных, обладаем сознанием, которое по существу означает свободу от привычек и способность создавать нечто новое и оригинальное. И теперь меня раздражало чувство, что то, что я упустил, и было одной из тех тысяч привычек, которые мы всё ещё воспринимаем как нечто само собой разумеющееся. Я боролся за полный контроль над своим сознанием, но не мог разглядеть чего-то укоренившегося, препятствовавшего этому.
Я попытаюсь выразиться яснее. Тревожившее меня было связано с тем самым гигантским приливом жизненной энергии, с помощью которой я разгромил Паразитов. Несмотря на все мои усилия уловить источник этой энергии, он до сих пор ускользал от меня. Многие люди знают, что внезапно возникшая чрезвычайная ситуация пробуждает в них такие внутренние силы, о которых они и не догадывались. Например, война может превратить ипохондрика в настоящего героя. Это происходит потому, что жизнь большинства людей управляется подсознательными силами, о которых они не знают. Но я-то знал о них. Я мог погрузиться в свой разум, как инженер в машинное отделение корабля — но, тем не менее, я не мог достигнуть этого источника настоящей внутренней энергии. Почему? Ведь битва с Паразитами дала мне возможность вызвать эту гигантскую энергию. В моих неудачах достичь корня жизненных сил было что-то неразумное.
Всю ночь я ломал голову над этой загадкой. Я пытался погрузиться в свой разум как можно глубже — но это было бессмысленно. На моём пути словно стояло невидимое препятствие — или, может быть, дело заключалось в моей собственной слабости и недостаточной концентрации. Похоже, Паразиты в этом замешаны не были — во всяком случае, я не видел ни одного из них.
К рассвету я изрядно устал, но всё-таки отправился вместе с Райхом, Холкрофтом и братьями Грау на космодром в Аннаполисе для заключительной проверки — мы отнеслись к ней весьма серьёзно. Мы расспросили всю команду, подготавливавшую нашу ракету к запуску, задавая им, казалось бы, обычные деловые вопросы. Все они казались абсолютно честными и очень дружелюбными. Мы спрашивали их, как проходила работа, и они отвечали, что всё прошло как обычно гладко, без каких-либо помех. Вдруг Холкрофт, молча наблюдавший за нами, спросил:
— Все ли члены команды здесь присутствуют?
Полковник Месси, возглавлявший группу, пожал плечами:
— Все инженеры здесь.
Но Холкрофт настаивал:
— А кроме инженеров?
— Только один, но без него вполне можно обойтись. Это Келлерман, помощник лейтенанта Косты. На это утро у него назначен приём к психиатру. — Главной задачей Косты было программирование электронного мозга ракеты, который согласовывал её системы функционирования — подачу топлива, температуру, контроль воздуха и так далее. Я сказал небрежно:
— Я понимаю, что это неважно, но мы всё-таки хотели бы его увидеть. Это лишь формальность.
— Но лейтенант Коста знает о компьютере гораздо больше, чем Келлерман. Он ответит на любые ваши вопросы.
— Всё равно, мы хотели бы увидеть его.
Связались с психиатром космодрома. Он сказал, что Келлерман ушёл от него полчаса назад. Проверка на контрольно-пропускном пункте выявила, что двадцать минут назад Келлерман покинул базу на мотоцикле. Коста сказал неловко:
— У него есть девушка в университете, и я иногда разрешаю ему съездить к ней на перерыв. Думаю, к ней он и поехал.
Райх сказал с напускным равнодушием:
— Было бы неплохо, если бы вы послали кого-нибудь за ним. И не могли бы вы тем временем проверить все цепи электронного мозга?
Через час проверка показала, что компьютер в полном порядке. Но связной, посланный за Келлерманом, вернулся ни с чем. Каллермана никто не видел. Коста сказал:
— Ну, может, он поехал в город купить что-нибудь. Конечно, это нарушение устава, но, думаю, он решил, что мы не заметим этого из-за занятости...
Полковник Месси попытался сменить тему, но Райх сказал: