Шрифт:
Глава 1
Я был снаружи с Бладом, моим псом. Наступила его неделя досаждать мне: он непрерывно именовал меня Альбертом. Очевидно, псина думала, что это чертовски забавно.
Я поймал ему пару водяных крыс и стриженого пуделя с поводком, удравшего у кого-то из подземок, так что Блад не был голоден и был не прочь почудить.
– Давай, сукин сын, – потребовал я. – Найди мне девку.
Пес только хмыкнул, судя по урчанию в глубине глотки.
– Ты смешон, когда тебя одолевает похоть.
Может,
– Найди! Я не шуткую!
– Какой стыд, Альберт. После всего того, чему я тебя обучил, ты опять говоришь: «не шуткую»! Не шучу!!!
Блад почувствовал, что моему терпению приходит конец и очень неохотно принялся за дело. Он уселся на искрошенные остатки тротуара, его лохматое тело напряглось, веки задрожали и закрылись. Потекли томительные минуты. Минут через пятнадцать он распластался, вытянув передние лапы и положив на них свою косматую голову. Напряжение оставило его, и пес начал медленно подрагивать, словно его кусала блоха. Это продолжалось еще четверть часа, и, наконец, он повернулся и лег на спину, голым брюхом к вечернему небу, сложив передние лапы, как богомол, и бесстыже раздвинув задние.
– Извини, – сказал он. – Я ничего не обнаружил.
Я был взбешен и готов был избить пса, но понимал, что тот старался и сделал все возможное. Неудачный поиск Блада меня подкосил: я дико хотел завалить какую-нибудь девку. Но что тут сделаешь?
– Ладно, – проворчал я, смирившись. – Черт с ним!
Он перевалился на бок и быстро поднялся.
– Чем ты хочешь заняться?
– У нас не так уж и много дел, которыми мы могли бы заняться, верно? – ответил я не без доли сарказма.
Он снова уселся, теперь у моих ног, с оскорбленно-смиренным видом. Я привалился к расплавленному обрубку уличного фонаря и задумался о девушках. Это было болезненно!
– Мы всегда можем пойти в кино, – сказал я наконец.
Блад оглядел улицу и ничего не ответил. Собачье отродье ждало моего последнего слова. Он любил кино не меньше, чем я.
– Ну ладно, пошли.
Пес вскочил и потрусил за мной, высунув язык и часто дыша от удовольствия. Ладно, ты еще посмеешься, ублюдок. Не видать тебе кукурузных хлопьев!
«Наша Группа» была бродячей стаей, которая любила жить с комфортом и не могла удовлетвориться одними вылазками. Она нашла способ обеспечить себе такую жизнь сравнительно безопасным и чистым ремеслом. Парни «Нашей Группы» разбирались в киноискусстве и захватили зону, где располагался театр «Метрополь». Никто не пытался вторгнуться на их участок, поскольку кино было нужно всем. И пока «Наша Группа» могла обеспечивать бесперебойный показ, парни оставались на работе; обслуживая даже таких соло, как мы с Бладом. Особенно таких одиночек, как мы.
Сначала я купил билеты – это стоило мне банки свинины за себя и жестянки сардин за Блада. Потом охранник «Нашей Группы» направил меня к нише, и я сдал свое оружие: 45-й «кольт» и «браунинг-22». Увидев, что из разбитой трубы в потолке течет вода, я сказал приемщику, парню с огромными бородавками по всему лицу, чтобы он передвинул мое оружие в сухое место. Тот игнорировал меня.
– Эй, ты! Жаба чертова! Сдвинь мои вещи в другую сторону... Если появится хоть пятнышко ржавчины, я тебе кости переломаю!
Он стал было препираться, поглядывая на охранников с «бренами» и зная, что если меня вышвырнут, я потеряю свой взнос, неважно, попаду я внутрь или нет. Но они не пожелали связываться и кивнули ему сделать так, как я говорю. Бородавчатый нехотя передвинул браунинг в сухое место, а кольт повесил на крючок под полкой.
Блад и я вошли в театр.
– Я хочу хлопьев.
– Перебьешься.
– Ладно, Альберт. Купи мне хлопьев.
– Я совершенно пустой. А ты можешь прожить и без хлопьев.
– Ты ведешь себя, как дерьмо, – гневно сказал пес.
Я пожал плечами. Меня это не трогало.
Зал оказался переполненным. И я был очень доволен, что охранники не удосужились отобрать еще что-нибудь, кроме огнестрельного оружия. Пика и нож, покоящиеся в смазанных ножнах на спине, придавали мне уверенности.
Пес нашел два места рядом, и мы начали пробираться по ряду, наступая на ноги. Кто-то ругнулся, но я его игнорировал. Зарычал доберман. Шерсть на спине Блада вздыбилась, но он позволил этой выходке сойти с рук. Даже на такой нейтральной территории, как «Метрополь» можно нарваться на неприятности.
Я однажды слышал о свалке, имевшей место в Гранд Льюисе, на южной стороне. Она окончилась смертью десятка бродяг и их псов, а театр сгорел дотла. Вместе с ним сгорела пара отличных фильмов с участием Кэгни. После этого банды пришли к соглашению, что кинозалы получают статус убежищ. Сейчас стало лучше, но всегда найдется кто-нибудь, у кого беспорядок в голове мешает быть терпимым.
Мы попали на тройной сеанс. «Крутая сделка» оказалась самым старым фильмом из трех. Картина была снята в 1948-м году, 76 лет назад, и только Богу было известно, как она еще не рассыпалась. Лента соскакивала с катушек, и ребятам то и дело приходилось останавливать фильм, чтобы перезарядить проектор. Но кино было неплохим.
Фильм рассказывал о соло, которого предала его же шайка, и как он мстил им. Гангстеры, банды, массы потасовок и стрельбы. Серьезное, неплохое кино.
Второй показывали вещь, сделанную во время Третьей войны, за два года до моего рождения. Называлась она «Запах Ломтя». В основном брюховспарывание и немного рукопашной. Отличные сцены разведывательных гончих, вооруженных напалмометами, сжигающих китайские города. Блад пожирал ее глазами, хотя смотрел эту картину не в первый раз. Как-то он попытался доказать мне, что этот фильм про его предков, я не поверил и сказал, что считаю это чушью собачьей. Но пес так и не расстался со своей невероятной идеей.