Парейдолия
Шрифт:
Тем не менее, перед ними предстало вполне недвусмысленное зрелище: на итоговом изображении, из точек, клякс и чёрточек изначальной картины, вырисовывалась комната.
В комнате стоял диван.
На этом диване, образованные из тех же структурных элементов картины, виднелись силуэты мужчины и женщины, которые занимались сексом.
А над диваном висела картина... та самая картина Джексона Поллока, с которой и были получены одиннадцать фотографий.
Света и Дима замолчали, пытаясь осмыслить увиденное.
Первая мысль, которая тут же бросилась в голову
В сознании Светы творилось почти то же самое: она молча, немигающим взглядом смотрела на изображение, стараясь логически осознать происходящее. То, что открылось их вниманию спустя несколько секунд внимательного просмотра фотографии, погрузило их в ещё более долгую, и ещё более молчаливую паузу, но чем дольше они смотрели на изображение, тем меньше оставалось сомнений в увиденном.
На картине действительно была та самая комната и тот самый диван.
А людьми, занимающиеся сексом, были Света и Виктор. Совместный друг Светы и Димы. И как бы ни пытались Дима и Света проморгаться, закрыть глаза, посмотреть под другим углом, образы, хоть и гротескно-полуиллюзорных Светы и Виктора никак не хотели исчезать или растворятся.
Дима привстал и отошёл от монитора, ещё раз посмотрев издалека. Всё совпадало -- комната, мебель в ней, и главное, лицо Виктора, даже его татуировка на левой руке.
– - Эээ это..мм...
– - хотела было сказать Света и показала рукой на монитор, но получилось что-то нечленораздельное.
Дима тихо сел на пол и погрузился в себя. То, что Света и Виктор дружили, и он иногда помогал ей по работе, не было для Димы секретом. То, что они могли иногда встречаться без него по делам, также не было новостью. То, что увидел только что Дима, теперь было фактом.
– - Ну.. Дим, ты чего?..
– - задыхаясь прошептала Света.
– - Ты чего, Дим?.. Ты...
Парень сидел на корточках у стены и молчал, уставившись в одну точку.
– - Дим..ты это, брось!..
– - громко сказала Света.
– - Ты чего?
Дима поднял глаза и посмотрел на Свету взглядом, от которого она съёжилась и сжалась в кресло.
– - Ты чего, Дима... Это ж всего лишь программа.
– - попыталась улыбнуться девушка.
– - Даа, всего лишь программа.
– - еле слышно сказал парень.
– - Но ты тоже это видишь. Ты же это видишь, ведь так?..
– - Что? Что видишь? Ну похоже, да, ну так она и делает... знакомые образы выдаёт. Это же иллюзии, парейдолии, как ты говоришь, ну а что ещё?..
Света снова неубедительно улыбнулась, встала, подошла к парню и присела рядом с ним, попытавшись успокоительно обнять. Дима молча отодвинул её от себя, смотря на неё чужим и пустым взглядом, прорывавшимся сквозь мокрые глаза.
– - Дииим...
– - произнесла тихо Света и присела на пол у шкафа. Её тело дрожало, щёки сделались пунцовыми и глаза налились слезами.
Наступило полное молчание.
– - Это всего лишь фотография.. всего лишь программа...
– - холодным голосом произнёс через минуту Дима.
Девушка оставалась молча сидеть на корточках, обняв колени. По её щекам катились слёзы.
Ничего больше не сказав, Дима быстро оделся, взял сумку и хлопнул дверью.
Майор Следственного управления Федеральной Службы Безопасности Анатолий Горчаков проснулся в своей квартире на Ленинском проспекте. Головная боль и яркий свет из окон заставили его медленно подняться с постели и пройти на кухню, чтобы выпить воды и принять аспирин. Ничего более антипохмельного под рукой не оказалось, и аспирин был лучший выбор на данный момент. Анатолий посмотрел на часы -- было девять утра, вторник. На работу можно было не торопиться, а заранее взятый отгул на полдня оказался сейчас как нельзя кстати. Не то чтобы майор много выпил, скорее, мало спал, поэтому повалятся ещё несколько часов и восстановить силы было на данный момент единственным желанием. Горчаков пил редко и очень не любил утреннее похмелье, но на сей раз, как он сам пытался себя убедить, оно того стоило: вчера ему довелось погулять на свадьбе сына одного очень уважаемого предпринимателя, товарища молодости. Можно сказать, товарища бывшего. Сейчас же, Анатолий избегал этого человека стараясь не пересекаться с ним без необходимости и уж тем более всячески сторонился его вопросов и просьб, которые зачастую приходилось выполнять из соображений вежливости, хотя такое желание совершенно отсутствовало. Тем не менее, не прийти к этому человеку на вчерашнее мероприятие Горчаков просто не мог -- есть связи, которые нужно поддерживать, даже если ты считаешь секунды, дабы быстрее исчезнуть из поля зрения подобных людей. Майор прекрасно понимал это, и оно стоило жертв, тем более сегодняшней больной головы, которую ещё предстоит нести на работу.
Подремав ещё несколько часов Анатолий встал, выпил кофе и вызвал такси. Через 45 минут он был уже на Лубянке. Расслабленным шагом Анатолий шёл по знакомым коридорам здороваясь со встречающимися коллегами, которые сегодня выгладили весьма спокойно и буднично. День не предвещал ничего неожиданного. Анатолий направился к своему кабинету, рядом с которым встретил невысокого коренастого человека в форме -- это был капитан Григорий Алексенко, его давний сотрудник и приятель.
– - Здравия желаю.
– - нарочитым баритоном сказал капитан и протянул руку.
– - Ох, здравие мне точно не помешает сегодня, капитан.
– - Анатолий протянул руку в ответ.
– - Что, Толя, вчера погудели на славу? Колесник как обычно всех жизни учил?
– - подмигнул Алексеенко.
– - Лучше не вспоминай. Потерянный вечер.
– - майор махнул рукой.
– - Даже отдохнуть толком не успел.
– - добавил он зевая.
– - А вот это зря, Толя. Сегодня нам предстоит поработать, даас...
– - Григорий развёл руками.
– - Что ещё?
– - буркнул Горчаков.
– - А ты думал, пустой денёк будет?
– - Алексенко ухмыльнулся.
– - Есть тут для тебя клиентик. Вот, ознакомься с материалами дела. Пока что неофициального.
– - капитан протянул Горчакову папку. Анатолий взял её и подозрительно глядя на обложку приоткрыл, но даже не глянул бумаги и тут же захлопнул.
– - Чего в коридоре раскорячились, а ну, в кабинет.
– - Анатолий повернул ключ, и они вошли внутрь. Плотно захлопнув за собой дверь, Горчаков присел на краешек стола и положил папку на колени. Алексеенко уселся в просторное кресло.