Пари на девственность
Шрифт:
Я вопросительно вскинула брови.
– Давай встречаться.
Все тот же внимательный взгляд, все тот же серьезный тон. Вот только я все равно не смогла удержать сорвавшегося с губ смешка. Он ведь не серьезно?!
– Вообще-то, я не шучу, – будто прочитав мои мысли, произнес Эдик. – Я предлагаю сделать вид, что мы встречаемся. Сама подумай, Максу будет проще с тобой смириться, если ты будешь девушкой его друга, а не протеже отца.
Я неуверенно кивнула, хотя с предложением Эдика соглашаться не хотела. На одной чаше весов разместился вечно недовольный мной Макс, а на другой – толпа разгневанных девушек, за которыми ухлестывал фотограф. И тут еще непонятно, что хуже.
– Не бойся, – Эдик хихикнул, – я не буду тебя совращать! Это только деловое соглашение.
– А тебе это зачем? – с подозрением спросила я.
Мне не хотелось, чтобы моим первым парнем, пусть фиктивным, был такой бабник. С другой стороны, я понимала, что в словах Эдика есть логика.
– Я прекрасно понимаю, что Максу сейчас нужна помощь и поддержка. Но если он постоянно будет кусаться, то точно не справится со свалившейся на его плечи ответственностью, – затараторил парень. – Так что если ты примешь мое предложение, то значительно упростишь жизнь не только себе, но и Максу. Он перестанет в тебе видеть врага народа.
Я задумалась. Сделала еще один глоток айриша. Взгляд зацепился за надпись на противоположной стене.
«Ты так боишься принять неверное решение, что не принимаешь никакого».
И правда. Единственным самостоятельным решением стала моя поездка в столицу. Раньше я довольствовалась тем, как моей жизнью руководит отец. Может, именно из-за этого я ощущаю такой страх при принятии решений? Особенно, когда они такие… мягко говоря, нетипичные.
Начать фиктивно встречаться с первым бабником компании для того, чтобы убедить второго в том, что я не враг номер один? Кто бы мог подумать, что это может произойти со мной! Анастасией Лавровой – провинциалкой с дистанционным образованием, всю жизнь прожившей под крылышком отца.
Но Лавровы ведь не сдаются перед трудностями, а значит:
– Я согласна, – хрипло произнесла я. Сделала еще один глоток, чувствуя, как горячий напиток стекает в желудок. Голова немного кружилась, то ли от алкоголя, то ли от принятия решения.
– Даже не сомневался! – Эдик широко улыбнулся, являя миру белоснежные зубы. Пожалуй, можно было легко понять, почему за ним увиваются представительницы прекрасной половины нашего человечества. Эдик умел очаровывать и располагать к себе. – Тогда завтра я расскажу Максу о том, что ты теперь официально моя девушка.
Глава 7
Следующий рабочий день пошел под откос с утра. Всю дорогу до офиса я настраивала себя: никаких эмоций, только холодная профессиональная вежливость. Возвела вокруг себя броню, которую, как я думала, не под силу пробить даже Максу Кузьмину. Гори он синим пламенем. Теперь я была вооружена поддержкой Эдика, он должен был рано или поздно очистить меня в глазах временного шефа, и я рассчитывала, что жизнь моя войдет в прежнее русло. И чем раньше – тем лучше.
Выпрямив спину, как гимназистка девятнадцатого века, я уселась за стол и включила компьютер. Но не успела я даже увидеть яркий фирменный логотип на экране, как рабочий телефон разразился зловещей трелью. Зловещей – потому что пользовалась им только Светочка, а это означал либо звонок от клиента, либо от шефа. Пугало и то, и другое. После скандала с «Вестфинанс» я боялась, что и со мной случится что-то подобное – учитывая мою фантастическую везучесть.
Но клиенты сегодня были тихими, звонила Светочка.
– Максим Васильевич вызывает. Говорит срочно.
Вся моя уверенность резко пошатнулась. Я покосилась в сторону фотостудии, но ведь нельзя же всякий раз искать спасения у Эдика. Вздохнула поглубже, немного посчитала про себя… Спокойно, Настя. Лавровы не сдаются.
Я была готова к любым нападкам, издевательствам и упрекам. И пусть совесть моя была чиста, практика показывала, что для того, чтобы обидеть меня, Максу не нужны причины. Достаточно вожжи под хвостом – а с ней он не расставался с первого дня в «КьюМедиаГрупп». Где-то я читала, что у японцев в офисах есть специальная комната для снятия напряжения. Боксерские груши с изображением босса, на которые можно кричать, сколько влезет. Так вот для Макса, похоже, этой самой комнатой была я. Что бы ни произошло в его жизни плохого, он всегда находил способ обвинить в этом мою персону.
Сегодня же я думала, что, наконец, сумею принять удар. А Макс обезоружил меня с порога.
– О, Настя! – радостно воскликнул он, будто никого так сильно не хотел видеть, как меня.
– Максим Васильевич, что… - от неожиданности я отступила на шаг назад.
– Да брось! Сколько работаем вместе! – он отмахнулся, совсем, как его отец. – Просто Макс. Заходи, заходи. У меня для тебя хорошая новость.
Я аккуратно, бочком, бочком, прошла в кабинет. Все ждала, что сверху на меня упадет ведро с краской, что я задену какую-то проволоку и встречусь с кирпичом… Суперклей? Перья? Дихлофос? На что способна богатая фантазия этого человека?
– Все нормально, - Макс явно развлекался, наблюдая за моим недоумением. – Я действительно решил закопать топор войны.
И закопать, видимо, где-то поблизости? И припрятал пружинку, которая приведет его в действие?
– Садись, я даже попросил Светочку принести тебе латте. Она говорит, ты любишь.
А! Вот и ответ! Что выбрали, Максим Васильевич? Мышьяк? Цианид? Или просто по-дружески – сильное слабительное в комплекте со снотворным?
Я все же села на краешек стула, но к напитку не притронулась. Гораздо легче мне было справиться с Максом-язвой, с Максом-засранцем, чем с вот этим милейшим молодым человеком, которого я видела перед собой впервые.
– К нам идет новый клиент. Крупный! Импортное производство, огромные объемы… Скажи спасибо, я привел его по своим каналам.
– Спасибо, - машинально ответила я, и Макс расхохотался.
– Люблю, когда ты такая послушная девочка, - выдал он, отсмеявшись. – Так вот, хочу поручить тебе встречу. Можешь вести их кампанию.
– Я? – недоверчиво вскинула бровь. – О каких объемах идет речь?
– Ролик для ТВ, баннеры, постеры… Федерального масштаба! Речь идет о миллионах, Лаврова. Или что – кишка тонка? – он насмешливо ухмыльнулся.