Парикмахерия
Шрифт:
Поковыряв пальцем сомнений собственную душу, я понял, что наблюдаю "приступ мании величия" в персональном исполнении. Нету у меня ни богоизбранности, ни миссионерности. Грех сказать, но мне и здешних детей не жалко - мне себя жалко. Не хочу жить в дерьме. Я - себе нормальную жизнь тут делаю. В дерьме по свои, родные, собственные ноздри - не хочу. А что может быть дерьмовее кучи детских трупиков? Только тоже самое, но на Родине.
Спокойно, Ванюха, пафосности - меньше. Не стучите себя пяткой в грудь - синяки будут. Займёмся чем-нибудь сурово-конкретным. Типа - избо-строительством.
"Избушка-избушка. Стань ко мне - передом, к лесу - задом! Не хочешь? Ну, тогда просто нагнись". Кстати, избушка бабы-яги на куриных
Когда в очередной раз здешнее человечество слезло с деревьев - оно тут же закопалось в землю. Такое ощущение, что свободное пространство и чистый воздух хомосапиенсам противопоказан. Вот и нынешняя "Святая Русь" до сих пор живёт в курных избах.
Это такое бревенчатое строение до трети уходящее в землю. Делается довольно просто: выкапывается углубление и над ним достраивается 3-4 ряда толстых брёвен. То есть, здешняя типовая изба представляет собой полуземлянку. Двери - нет. Вместо неё - небольшое входное отверстие, примерно 0,9 метра на 1 метр. Войти такую дырку нельзя. Только полный поклон с полуприседом. Может, поэтому и местные так легко, привычно кланяются и на колени падают?
Отверстие прикрывается парой бревенчатых половинок, связанных вместе, и пологом. Часто - кожаным. В глубине избы располагается сложенный из камней очаг. Отверстия для выхода дыма нет, в целях экономии тепла дым сохраняется в помещении, а излишек выходит через входное отверстие. Полов как таковых нет, земляной пол просто поливается водой и подметается. Глава семьи спит на почётном месте у очага, женщина и дети - справа от входа. Непосредственно при входе размещается домашняя скотина, например опоросившаяся свинья с маленькими поросятами. И так будет здесь повсеместно, как минимум - ещё лет триста, до 15 века. Ну, Иван Третий и всё такое. А как уже не типовое, но распространённое явление - аж до после Великой Отечественной.
На Юге, где леса мало и есть глина - строят мазанки. Ещё там юрты есть. Тоже... забавная штука. С возможностью выбора: хочешь - помрёшь от отравления угарным газом, хочешь - от воспаления чего-нибудь на сквозняке. Везде, и на Севере и на Юге, есть полные землянки - только одна крыша торчит. На Севере, наверное, ещё и чумы из оленьих шкур есть.
Понятно, "возможны варианты". В избах где-то уже есть оконца в виде отверстий в боковой стене для выхода дыма. Кто-то печь вместо очага ставит. Даже отверстия на крыше для выхода дыма кое-где есть.
"Даже"! Дырка в крыше - признак продвинутости и прогрессивности. Эдвансед, факеншит! Так жить - точно святым станешь. В повседневной и ежечасной вони, дыме, угаре... Только и исключительно - с истинно христианским смирением. Если выживешь. Выжившие и это всё возлюбившие так и называются - "Святая Русь".
Во, ещё и русофобом обзовут. Только мне, в этом 12 веке, всякие такие обзывалки... Как французы 17 века. Ну там, Анжелика - то с королём, то с султаном... Временами - и мужу перепадает. То - одному, то - другому. Галант, лямур, "месье, же ни манж посижу". Ага. "Задолго до рассвета из своих вонючих, наполненных дымом и смрадом, логовищ появляется косматые, грязные, сильно сутулящиеся существа. Издавая нечленораздельные звуки, тащат они, на своих согнутых спинах, примитивные и уродливые орудия труда. Дабы, скуля и стеная, вновь и вновь ковырять истерзанные, бесплодные клочки земли. Таковы крестьяне в нашей Прекрасной Франции". Это - записки очевидца.
Я против французов ничего не имею. Только пусть с ними Жанна Д'Арк с Робеспьером разбираются. У меня, вроде, французов в предках нет. Лечить не будем, пусть живут. Займёмся своими.
"Свои" живут сходно. Я-то, по первости думал: фифти-фифти. А пригляделся - повсеместное "в целях экономии тепла дым сохраняется в помещении". Статистики нет, но процентов 98. То есть - спасать надо не треть, а две. Миллиона. Детей. "А зачем спасать? Все так живут".
Удавил бы. Всех "этих".
И тут заявляюсь я, со своей бредовой идеей - "изба должна быть только по-белому". У всех.
Для любого нормального святорусского туземца - бред. "Не, низя. У нас - как с дедов-прадедов заведено бысть есть...". Меняются условия жизни, меняются стереотипы поведения - в доме можно будет не только "ротом дышать", плотно зажмурив глаза. Меняются люди. "Новое поколение выбирает белую избу". Остальные потихоньку вымирают. Под звуки христианской проповеди смирения, переходящей в панихиду. Ну, просто геноцид "святорусского народа".
Несколько успокаивало то, что "процесс самоликвидации святорусскости" пошёл уже до меня.
У меня тут жизненного опыта - полгода с хвостиком. Как раз на "титьку сосать да пузыри пускать". Как-то так получилось, что я-то больше в "белых избах" обретался. У Юльки, правда, ни пола, ни потолков не было. Но печка-то нормальная была! С трубой. А у Степаниды на подворье - вообще... "Шик, блеск, красота". Не типично. Так я и сам - не типичный. Не всякого здешнего подростка в серьёзную боярскую интригу примут. Да под знатного боярина подложат. Да ещё суметь из этого живым выскочить...
При воспоминании о Хотенее меня передёрнуло. Последние месяцы были весьма богаты всякой суетой и впечатлениями, которые многие предшествующие чувства выбили, смазали. Но его горячие руки под моей одеждой, прямо на моём голом теле... Взгляд. Весёлый, многообещающий. Уверенный. Обещающий и сладкое житьё-бытьё, и кое-какие "развлечения"... Но главное - защищённость, уверенность, безопасность. Осмысленность происходящего. "Правильность мира и бытия". Потому что он - знает, он - понимает. Он - разумеет этот взбесившийся, дикий, чужой до рвоты мир. Он - может, он этим миром - владеет. Он - господин во всём этом. И он даст мне долю в этой осмысленности. И - отгородит, закроет. Собой, своими руками, своим телом. От постоянного непонимания, от неизвестно откуда, неизвестно что, неизвестно когда... но страшного, выскакивающего, обрушивающегося... В этом "болоте юрского периода" среди местных "змей", "ящеров", "птеродактилей". От которых я сам не только защититься - даже распознать их не могу. В этой чавкающей трясине, которая почему-то называют "Святой Русью".
Его сильная, горячая рука на моей спине. Жадно ласкающая... Не бьющая, отталкивающая, выбрасывающая в темноту... Держащая. Крепко. Как "якорь надежды". Держись за него, прижмись, уцепись покрепче и надейся. На то, что неизвестные, непонятные, непредставляемые даже, опасности этого чужого мира, чужого места, чужого времени не вцепятся злобной зубастой стаей в мою душу, не сведут с ума, не вобьют в трясущийся, скулящий от всеобъемлющей паники слюнявый идиотизм, не разорвут, не изломают тело и душу в куски. Не обязательно со зла - "просто так", "проходя мимо".
Держись за него. Потому что "он - защита моя". Мой хозяин. Единственный светоч в тогдашнем мраке. В накатывающей тьме подступающего безумия. Безумия от страха, от непонимания всего, от постоянного, на каждом шагу, предчувствия необратимой катастрофы. Балансирование на грани между подступающим сумасшествием и не отступающей далеко смертью. Третьего не дано.
Нет, дано. Любовь. Влюбиться, чтобы не сойти с ума...
До сих пор трясти начинает. И такие... мурашки по левой ноге. Как напоминание: "А всё ли ты сделал по слову господина твоего? А не вышел ли ты из воли владетеля твоего?". Нет! Блин, факеншитнутый! Не вышел! Всё по слову его! И по законам Айзимовским!