Париж между ног
Шрифт:
А я взяла и отложила трубку и закружилась вдвоем с малюткой и запела счастливо….
— Бест, Бест! — Слышу временами, когда оборачиваюсь. — Ну что за девка такая мне попалась…
— А ну-ка! Мой дорогой, скажи мне, какая я тебе попалась?
А потом слышу и плыву в облаках от сравнений его и посланий ко мне обращенных, словно к богине той, что в тунике стояла, купаясь в мягких прикосновениях одежд красивых, что приносили мужчины веками нам женщинам любимым…
Заключение
В
Игорь меня уже некуда не отпускал одну, но все равно ведь, дело надо было делать, решать, и я попадаю на заключительное совещание к нам на фабрику.
Села тяжело, сижу и смотрю на подруг, я из президиума, а они мне, кто радостно и кивают, а кто-то сочувственно, мол, понимаем, сами мы вот такие или были, или…
Стоп, стоп! Вот же черт! Наклоняюсь к знакомой и ей тихо так на самое ушко.
— И что много таких подруг?
— Каких подруг, не пойму?
— Ну таких, как я дирижаблей! Беременных, с животами?
— Ах, таких? Хватает. Да ты знаешь… Погоди, сейчас наш Начальник производства выступает, послушай, толковая баба, между прочим, хотя и молодая!
Но я все в себе и пока что отойти все никак не могу. Сижу и все никак не врубаюсь, о чем это она, неужели, думаю это их, а вовсе не наше начало и уже оно пошло… Следом пошло за нами… Они, что же не понимают, что им тут преподносят? Их как коров обрюхатят, а потом…
Стало мне нехорошо, и я ртом, как рыба, воздух потянула, рот свой открыла….
— Бест, тебе я вижу не хорошо? Сейчас я мигом. Простите, дайте пройти нам!
Потом завозились, в президиуме и меня, остановив совещание, выводят за кулисы. Но я понимаю, что я тут наделала переполох, и в то же время, мне надо все слышать, понять что тут и как у них, и все ли готово к запуску линий, конвейера, говорю им.
— Ничего, не беспокойтесь, вот я здесь за кулисами, полежу немного на кушеточке, хорошо? Мне надо послушать этого вашего начальника производства. И потом мне уже лучше. Идите спокойно, работайте, проводите совещание, я тут отлежусь, а если мне надо будет, то я позову.
Они потоптались, одна девушка осталась со мной. Села в ногах. Что-то расспрашивает тихонько, но я уже прислушиваюсь к выступлению той, которую я мельком увидела на трибуне. Она говорит, и я, слушая ее ровный и довольно приятный голос, отмечаю, что вот ведь действительно все у нее ловко и правильно. А она продолжает:
— Так вот! Мы две недели тому закончили пооперационные действия, отработали все огрехи и уже третий день как запускаем пробный пошив изделия. И хоть ткань и не легкая, но пошив получается, особенно хочу отметить старания и умения участка рукавов. Вытачают умело, гладко, а вот подкладочницы все никак не научатся. Стыдно ведь, это же вам не рукава тачать, это же подкладка, легкая, простая ведь работа!
Потом
— Ну конечно, как что, так мы виноваты, а у нас, между прочим, состав уменьшен. Было три пары, а теперь только три человека. И как мы теперь, по одному в смену?
В зале зашумели.
— Тише, тише дорогие. А почему это вы не выходите всем участком? Вас же учили, и все прошли квалификацию. Где остальные?
Опять из зала.
— Вы что же, не знаете что ли или прикидывайтесь? У нас половина на сохранение легла, а вот в бригаде…
Что? Мне даже опять неважно, и я снова ртом воздух… Ам, ам!
— Вам плохо, Вам что-то надо?
— Дай деточка, водички налей! Постой, постой, а ты что же тоже беременная?
— Я? Нет пока еще, но думаю! Вы знаете, у нас ведь многие девочки так решили. Нам ведь и премиальные специально установили по триста долларов! И потом, ведь можно спокойно и в профилактории, там знаете какие врачи? Что с Вами, что?
Потом опять они перерыв. И уже около меня люди, кто-то поддерживая голову, дает воды напиться.
— Ты кто? Я тебя знаю. Ты начальник производства! Так?
Та головой мне кивает, а потом мне спокойным голосом.
— Вам надо не разговаривать, Вы полежите спокойно, тихо.
— Хорошо! Спасибо! У тебя руки теплые и добрые, и сама ты красивая такая, а как звать-то?
Что?!!! Как Роза?!!! Так вот ты какая?!!!
После того совещания меня уже Игорь никуда.
— Все! Никакой работы, даже не думай! Слышишь?
Но я ведь разве слушаю его, я ведь только себя и ее мою малютку и слушаю.
С таким удовольствием села и выкраиваю распашонки, чепчики! Боже! Как же хорошо на душе! Я уже все и обо всем позабыла на свете, ведь только и думаю, как я теперь буду рожать? Но Игорь как-то заходит и мне.
— Не хотел говорить, отвлекать, но все ведь все равно узнаешь. Мама, наверное, каждый день звонит, да и девчонки. А тут еще эта, как ее там — Роза, Начальник производства все просит с тобой переговорить. Так ей не разрешил. Правильно я поступил?
— Правильно, правильно, Игорек мой!
— Да и еще новость. Сняли ведь Чичу, полетел с мэра, да еще и дело инкриминируют ему. Теперь он под следствием!
— Правильно, правильно все!
— Ну и совсем тебе скажу. Только ты не волнуйся, хорошо?
— Это что-то плохое или приятное?
— Ты знаешь оно и такое и другое, все сразу.
— Как это? Так разве бывает?
— Бывает, бывает…, а впрочем?
— Что? Раз уж начал, то скажи! Ну же? Итак, я слушаю…
— Вот сегодня, да, вот прямо сейчас на фабрике ОМОН. Все, конец им! Всем! Понятно! Я ведь тебе всего не рассказывал, а ведь мы с новыми девчонками, которых по деревням собирали, туда сотрудниц внедрили и они все, все разузнали. Материала хватит не на одно уголовное дело! Ну как тебе такая новость?