Парижские могикане. Том 1
Шрифт:
— Почему вы думаете, что это именно сеньор? Я бы предпочел, чтобы в этом деле был замешан аббат! — признался вольтерьянец Жакаль.
— Как мне ни прискорбно вас огорчить, но от этой мысли вам придется отказаться.
— Почему же?
— Потому что прошли времена аббата де Гонди, когда священники скакали верхом. А господин, оставивший эти следы, — всадник: видите отпечатки шпор на земле?
— Вы правы! — вскричал г-н Жакаль. — Ей-Богу, дорогой мой господин Сальватор, вы не уступаете профессиональному сыщику!
— Я действительно провожу много времени в наблюдениях, — признался Сальватор.
— Теперь помогите мне проследить за этими следами до самого окна.
— О, это отнюдь не сложно.
Отпечатки ботинок и сапог привели Сальватора и г-на Жакаля прямо к окну.
Жюстен шел за ними, перехватывая их взгляды, и с жадностью ловил каждое слово.
Несчастный молодой человек был похож на скупца, лишившегося своего сокровища, с которого он десять лет не сводил глаз, и вот, почти потеряв надежду его отыскать, он видит, что более смышленые друзья напали на след похитителей.
Госпожа Демаре была совершенно сражена; ее неподвижный взгляд ничего не выражал, она безвольно уронила руки.
Под окном следы были более четкие, чем на дорожке и клумбе.
— Кто-то из вас мне сказал, что то ли вы, госпожа Демаре, то ли вы, господин Жюстен, пытались отворить дверь мадемуазель Мины, верно? — спросил полицейский.
Оба в один голос ответили:
— Мы, сударь.
— И дверь оказалась заперта на задвижку?
— Мина имела обыкновение запираться по вечерам, — пояснила г-жа Демаре.
— Значит, к ней проникли через окно? — сказал г-н Жакаль.
— Хм! — недоверчиво откликнулся Сальватор. — Мне кажется, ставень заперт.
— Ну, ставень нетрудно снова прикрыть, — сказал г-н Жакаль.
Он попытался его отворить.
— Так! — промолвил он. — Его не только прикрыли, но и заперли изнутри на крючок.
— Пожалуй, с улицы это было не так просто сделать, а? — спросил Сальватор.
— Вы уверены, что дверь заперта на задвижку? — спросил Жюстена полицейский.
— О, сударь, я дергал ее изо всех сил.
— Может, ее заперли только на ключ?
— Дверь плотно прилегала к косяку не только посредине, но и выше.
— Та-та-та-та-та! — озадаченно пропел г-н Жакаль. — Если ставень заперт на крючок, а дверь — на задвижку, стало быть, здесь побывали очень ловкие мошенники.
Он снова подергал ставень.
— Я знаю только двух людей, способных выйти сквозь закрытые двери и окна, но один из них — в брестской тюрьме, а другой — на тулонской каторге. Иначе я сказал бы: «Это работа Робишона или Жибасье».
— А разве можно выйти через закрытую дверь? — спросил Сальватор.
— Ах, сударь мой, выйти можно даже из такого места, где двери нет вовсе, как доказал одному из моих предшественников покойный господин Латюд. К счастью, это доступно не всем.
Понюхав табаку, он предложил:
— Давайте вернемся в дом, сударыня.
И сам пошел вперед, не задумываясь о том, что вежливость требовала пропустить сначала остальных. Дойдя до комнаты Мины, он остановился и обратился к хозяйке пансиона:
— Должно быть, у вас есть запасные ключи от всех комнат, сударыня?
— Да. Но это бесполезно, если дверь заперта на задвижку.
— Неважно, дорогая госпожа Демаре, вы все-таки принесите ключ!
Хозяйка исчезла и спустя несколько минут вернулась с ключом.
— Пожалуйста! — сказала она, протягивая ключ сыщику. Господин Жакаль вставил его в замочную скважину и попробовал повернуть.
— Изнутри вставлен другой ключ, — сообщил он, — но замок не заперт на два оборота.
Потом, словно разговаривая сам с собой, прибавил:
— Вот и доказательство, что дверь была заперта снаружи.
— Однако если дверь закрыта и на задвижку, — заметил Сальватор, — как, в таком случае, похитители, будучи снаружи, ее задвинули?
— Сейчас вы это увидите, молодой человек. — Это изобретение Жибасье, — изобретение, которому его автор обязан пятью годами галер вместо десяти: его уличили в повторной краже, но взлома не было. Пошлите за слесарем.
Пришел слесарь с ломом, приподнял дверь. Дверь поддалась. Все хотели было войти в комнату.
Господин Жакаль раскинул руки в стороны и никого не пустил.
— Тише! Тише! — сказал он. — Все зависит от первого осмотра. Наше расследование висит на ниточке, — прибавил он с улыбкой, как будто в его последних словах было что-то смешное.
Он вошел в комнату один, осмотрел замок и задвижку.
Кажется, первоначальный осмотр его не удовлетворил.
Он совсем снял очки: очевидно, они только мешали его проницательному взору — остротой зрения г-н Жакаль мог соперничать с рысью. На его губах сейчас же заиграла торжествующая улыбка; большим и указательным пальцами он схватил одному ему заметный предмет, потянул на себя и с победоносным видом поднял вверх.
— А! — радостно воскликнул он. — Я же вам говорил, что наше расследование держится на ниточке. Итак, вот эта ниточка!
Присутствующие увидели обрывок шелковой нитки длиной около пятнадцати сантиметров; она была натянута между засовом и дверной коробкой.
— Дверь была заперта этой ниткой? — спросил Сальватор.
— Да, — отвечал г-н Жакаль, — только нитка была длиной сантиметров в пятьдесят; то, что мы видим, лишь обрывок, о нем забыли.
Слесарь в изумлении следил за г-ном Жакалем.