Парни с обложки

Ветрова Ольга

– Значит, вас, Катенька, на конференцию пригласили? Поздравляю! – обрадовалась Нина Федоровна.

– Не меня, – уточнила Катя. – Платона Ивановича.

– Тогда при чем тут вы и Пушкин? Кто докладывать будет, тому и материал собирать.

– Вот именно, – как-то вдруг растерялся Платон Молотов. – Мне позвонить надо. Срочно. В министерство...

– Катенька, хотите чаю? – подмигнула тетя Нина.

Если представить себе архивного работника, то получится Нина Федоровна, вернее, тетя Нина. Полноватая дама за 50, неброско одетая, с волосами, собранными в пучок, и

с добрыми глазами. Ну и что, что на дворе XXI век, и микрофиши заменяют сканированием документов? Ну и что, что теперь не нужно ломать глаза и спину, переписывая поблекшие бумаги, достаточно эффектно щелкнуть цифровым фотоаппаратом? Тетя Нина зимой по-прежнему куталась в шаль и пила чай не из электрического чайника, а из электрического самовара. Чай она заваривала с ромашкой и мятой, что в свете последних событий оказалось весьма кстати.

А еще тетя Нина никуда не торопилась. Так что и Катя получила передышку. Опоздаешь тут! Если после охоты на маньяка и допросов тебя еще до полуночи пытались напугать, подкупить, разжалобить...

– И не говори, милочка, ты вчера такое пережила, – кивнула тетя Нина. – Ой, прости, не буду тебя, от греха, так называть. Наша Милочка – в реанимации. Я с утра звонила. Без сознания и без изменений.

– Хотя бы не хуже, – попыталась найти позитив Катя. Хотя на душе было муторно.

Сколько ни откладывай, а от «единиц хранения» ей не уйти. Катя подавила вздох и целый час честно листала толстенные нудные книжки. А потом вдруг ожил ее мобильник.

Она вздрогнула и чуть не уронила с носа очки. Звонят ей редко. Разве что мама, если совсем поздно, а дочери нет дома.

Это была не мама.

– Екатерина? Это Валерия Стурова. Мы тут подумали и решили, вы нам подходите. Мы берем вас на работу.

3

Катя поверила не сразу. Но сегодня не первое апреля. И это действительно была госпожа Стурова.

– Завтра в полдень мы ждем вас в офисе, – Валерия Стурова говорила вполне серьезно.

В полдень? Не очень-то они торопятся на работу.

Вау! Наконец-то Катя поспит до девяти.

Она всегда удивлялась, почему все, как сговорились, и Работают, и учатся с 8 утра. Дурацкая цифра. Как 8 пальцев на руках. В результате – все заспанные и злые. К Кате, например, ценные идеи приходят под вечер.

Так вот что такое гламур! Если и она перестанет вставать с петухами, может быть, тоже будет всегда мила и весела, как подруга Светик. Вот только подруги ли они еще? Катя же посадила парня из ее любимой «сотни». Неудивительно, если Светик с ней перестанет здороваться. И как раз теперь, когда им работать вместе.

Катя и Светик в одном кабинете... Валенок – и «Моноло Бланик»! Самогон – и «Вдова Клико»! А вдруг такое возможно? Вдруг путь к успеху – это не беговая дорожка для красивых стройных блондинок? А широкая такая мостовая, где поместятся и совершенно обычные девушки? Неглупые. Готовые работать даже с 8 утра...

* * *

Мама поверила сразу и заставила Катю надеть к джинсам креативную рубашку: белоснежную, на шнуровке вместо пуговиц, с изящным

вырезом на груди. Мама нашла выкройку в модном журнале, специально сшила для такого случая. Конечно, в архиве эта рубашка через час стала бы серой, стоило лишь Кате слегка приобнять хоть одну единицу хранения. Но в архиве был срочно взят месяц отпуска, который вообще-то планировался на осень. Из-за чего Платон Иванович впал в пучину гнева и неблагородной Ярости.

– Одна в коме! Другая гулять собралась! – вопил он, явно мечтая поменять Катю с Милой местами. – А кто работать будет? Пушкин?!

Он посмотрел на Катю так, словно это она была виновата в том, что даже Пушкин не сможет нести архивную вахту. Будто она специально наняла Дантеса, чтобы поэт не смог.

Новые коллеги – как дворовые псы. Никогда не знаешь, завиляют они хвостами или зарычат. На Катю обычно рычали.

Но, зайдя в первый же день в лифт своего нового офиса, она столкнулась со старой знакомой. Вернее, с молодой и прекрасной – со Светиком.

– Милая блузочка, – зевая, кивнула она в Катину сторону. – Только белый цвет – тоска. Сюда бы подошло что-нибудь бирюзовое. Кстати, можешь меня не благодарить. Это тебе наплевать на мои просьбы и советы, а я вот приложила максимум усилий! Правда, если знать, куда именно прикладывать, бывает даже приятно.

Она мечтательно улыбнулась.

– Ты все-таки замолвила за меня словечко перед Валерией? – не поверила Катя.

Ничего себе! Светик не злится, а помогает. Как будто и не было долгого и ожесточенного спора в Катиной кухне.

– Вот еще, буду я тратить время на эту дамочку, которая воображает себя крутым начальником. Но у меня есть прямой доступ к начальнику покруче, – не стала скрывать девушка.

– Ты попросила Алексея Горчакова взять меня на работу?

Катя не могла припомнить, чтобы Светик хоть раз напряглась ради нее.

– Ну-у, в ход пошли не только слова. – Подруга многозначительно помолчала. – Я совершенно не выспалась. Но теперь твоя мама должна быть довольна, а госпожа Стурова – наоборот...

– Спасибо тебе, – сказала Катя, хотя так и не поняла: Светик сделала это для нее или вопреки Валерии?

– Всегда пожалуйста, – небрежно кивнула Светик. – Кстати, тебе надо сменить туфли. Твоя обувь подойдет, только если хочешь, чтобы тебя считали карлицей.

– У меня нормальный средний рост, – не слишком уверенно возразила Катя.

– Не позорь меня, носи каблуки!

Но тогда ее сочтут хромой, причем на обе ноги.

– Проходи! – Светик распахнула перед новой коллегой стеклянную дверь кабинета.

Одного на двоих. В светлых тонах, со столами не прямоугольной, а изогнутой формы, со стильными черно-белыми фотографиями Рима и Парижа на стенах.

– Мое рабочее место у окна. Твое – у двери, – объяснила подруга. – Ровно в полдень – планерка, где собираются все помощницы и адвокаты, не занятые в процессах. В остальное время можно делать что хочешь. Но в 12.00 нужно явиться пред светлые очи госпожи Стуровой. Получить задание и на следующий день на планерке доложить о его выполнении. Пошли, мы уже опаздываем.