Пароль капитана Клоса (сборник)
Шрифт:
Клос решил спрятаться и подождать. Неожиданно он услышал шорох за дверью и прижался к стене, затаив дыхание.
В дверь тихо проскользнула какая-то женщина и, не оглядываясь, решительно направилась к спящему Пшетоцкому. И в тот момент, когда она замахнулась саблей, Клос подскочил к ней, выбил из рук оружие и зажал рот. Сабля со звоном упала на пол. Клос втащил женщину к себе в комнату. Лишь здесь он отпустил ее и выхватил пистолет.
— Дурень! — крикнула Иоланта по-немецки.
— Молчать! Теперь я с тобой поговорю. Мне все известно! Ты — курьер из Лондона!
— Идиот!
— Как так ответишь? — сделал удивленное лицо Клос. — Это значит, что ты…
— Все еще не понимаешь? Я обер-лейтенант Хильда Киляр, из контрразведки.
— С этого и нужно было начинать. Почему ты не представилась мне по приезде в Пшетоку? — наступал теперь Клос.
— Я не обязана была этого делать. А ты не смог выполнить простого задания полковника Гофберга! Ну чего пялишь глаза на меня? Идем же! Нужно немедленно покончить с Пшетоцким. После смерти старика Зося по наследству получит документы своего отца. А если нам удастся заполучить их, то мы заслужим награду.
— Задание Гофберга уже выполнено, — спокойно ответил Клос. Он открыл ящик письменного стола, достал ранее положенную туда папку и подал ее обер-лейтенанту Хильде Киляр. — Это документы инженера Латошека. Завтра утром мы вручим их полковнику Гофбергу. Надеюсь, что за это он не разгневается и не отправит меня на Восточный фронт.
Пока Хильда перелистывала заполненные бессмысленными расчетами и чертежами листки бумаги, Клос подумал о том, какой будет реакция Гофберга, когда он получит их.
Клоса беспокоила мысль, почему полковник, отправляя его в Пшетоку, не сказал, что его агентом будет женщина. С какой целью он дезориентировал Клоса?
— Где ты их нашел? — спросила Хильда.
— Тайник с документами оказался на чердаке. Как видишь, мои методы и старания небезрезультатны.
— Надеюсь, Ганс, мы вместе вручим эти документы полковнику Гофбергу? — заискивающе спросила она.
— Думаю, что ты сама должна сделать это. Тебе было поручено это задание.
— Ты, Ганс, настоящий рыцарь! Я сразу и не заметила твоего благородства, недооценила тебя.
— Это недостаток многих моих приятелей, — ответил Клос.
— Думаю, что и полковник недооценивает твои способности. Я поговорю с ним. Ты предпринял оригинальный шаг, отдав приказ о запрете выезда из Пшетоки. Это заставило их поторопиться, они попытались склонить старика добровольно передать документы в руки курьера из Лондона… — Хильда громко рассмеялась. — Наивные эти поляки, поверили… Помоги, Ганс, по своей связи сообщить Гофбергу, что я выеду из Пшетоки завтра, но не раньше вечера. Мне приказано не деконспирировать себя и по возможности раскрыть всю подпольную группу поляков во главе с ротмистром Бохуном.
— А это не опасно, Хильда?
— Такая наша работа, Ганс. — Она закурила сигарету и глубоко затянулась. — Хотела бы я, Ганс, после выполнения задания встретиться с тобой. Не возражаешь? Ты мне очень нравишься.
— Расскажи, как все это было? Как
— Гофберг лично ожидал ее на вокзале, мы имели точную информацию о ее приезде из Лондона. Потом полковник сам ее допрашивал. Выбил из нее все, что она знала… Он умеет это делать.
— Понимаю, — проговорил Клос. Он едва сумел скрыть свою ненависть. Глотнув немного воздуха, с трудом изобразил на лице улыбку, чтобы Хильда не догадалась о волнении.
— Эта девушка была моего роста, даже чем-то похожа внешне.
— Ты отлично говоришь по-польски.
— А ты искусно притворялся, что не понимаешь по-польски. Я окончила польскую гимназию в Познани, но никогда не переставала быть немкой. С тридцать восьмого года работаю в разведке, служу у адмирала.
— Пойдем, — Сказал Клос. — Ты должна сообщить ротмистру, что располагаешь документами Латошека.
Выходя, Клос не стал запирать дверь на ключ — не было надобности больше задерживать человека, находившегося там. Может, это был ротмистр, а может, Эдвард, которым Иоланта должна была доложить о документах.
С порога Клос вернулся в комнату — зазвонил телефон.
— Это, вероятно, Гофберг, — проговорила Хильда. — Разреши, Ганс, мне? — Он кивнул, и она подошла к аппарату: — Обер-лейтенант Хильда Киляр слушает. Он разрешил мне, господин полковник. Хотела бы лично доложить, что ваше задание выполнено. Завтра вечером доставлю документы в условленное место. Позвольте, господин полковник, поблагодарить вас за обер-лейтенанта Клоса. Это превосходный офицер. Правда, немного пощекотал мне нервы, но, признаюсь, трудно сказать, что бы я делала без него. Очень способный, находчивый и смелый офицер. Слушаюсь, господин полковник. Хайль Гитлер!.. Ты доволен, Ганс? — спросила она улыбаясь.
А Клос думал о том, что эта молодая женщина, хотя она и хороша собой, должна будет погибнуть не позже завтрашнего дня. И он, Клос, ничего не сделает, чтобы помешать этому, ибо Хильда Киляр — опасный, смертельный враг.
Оставив ее на первом этаже, разведчик направился в гостиную. Ян, стоявший около окна, поклонился Клосу.
— Хорошо, что я вас встретил, Ян — проговорил Клос. — Передайте всем, что я отменил приказ и тот, кто желает, может выехать из Пшетоки. Поблагодарите также хозяина дома, пана Пшетоцкого, за гостеприимство. — Клос забеспокоился, понимает ли камердинер по-немецки и почему на лице его появилась улыбка. — Вы поняли меня, Ян? — переспросил Клос.
— Да, я вас понял, пан поручик, — ответил камердинер по-польски и, осмотревшись, серьезно добавил: — Прекрасная сегодня погода.
— В прошлом году, в это время, — начал машинально Клос и внезапно умолк, пораженный словами Яна. Потом, оглянувшись закончил по-польски: — шел дождь.
— Дождь со снегом, — добавил Ян.
— Все в порядке, — сказал Клос. — Ты от Бартека?
— Отвечая на твое последнее донесение через Леона, Центр информировал, что дело, о котором ты сообщаешь, не интересует их. Человек, которого ты назвал, работает за Уралом, а результаты его изобретения уже давно используются в военном деле.