Пароль: рододендрон
Шрифт:
Алекс немного отстранился, чтобы заглянуть мне в глаза.
– - У тебя сегодня повышенная скромность?
– - с усмешкой поинтересовался он.
Я дернула плечом.
– - От недосыпа, наверное.
Алекс улыбнулся, хотел сказать еще что-то, и тут его взгляд упал на мою перебинтованную руку.
– - Что с тобой?
– - тут же нахмурился он.
Я закусила губу, но его пристальный взгляд требовал ответа.
– - Порезалась, -- соврала я.
– - Угу, -- пробормотал он.
– - Когда брилась, --
Я почувствовала себя подростком, пойманным с поличным в магазине за кражей жвачки. Попробовала выдернуть руку.
– - Говорю же, порезалась, -- а сама порадовалась, что ночью он ничего не заметил.
– - Я понял, -- отозвался Алекс, таким тоном, что не оставалось сомнений: на самом деле понял, все и сразу. Руку мою не выпустил.
– - Закрой глаза, -- распорядился он.
– - Зачем?
– - Потому что вид стягивающейся плоти не для слабонервных.
– - Стой!
– - возмутилась я.
– - Сейчас? Тебе, наверное, еще нельзя!..
Алекс одарил меня таким взглядом, что я быстро прикусила язык.
– - Давай, я сам буду решать, что мне можно или нельзя, -- сказал он.
– - Ты же не спрашивала моего разрешения, когда резала себе руку.
– - Ты был несколько далековато, -- проворчала я.
– - А теперь здесь, -- отрезал он, -- так что не обсуждается.
– - И я не слабонервная, -- запоздало обиделась я.
– - Верю, -- на этот раз покладисто согласился Алекс, вертя мою ладонь и так, и эдак, внимательно вглядываясь в порез, -- слабонервная так себя не саданет.
– - У меня не было выбора, -- и какого черта я оправдываюсь?
– - И в это верю, -- вздохнул Алекс.
– - Так что, закрывать глаза будешь?
– - я решительно замотала головой.
– - Ну, как хочешь.
Моя раненая конечность лежала на одной его ладони, вторую он занес над ней и остановил в сантиметрах пяти, не касаясь. Снова это уже знакомое мне тепло, как от синей лампы.
Я сглотнула. Все-таки он был прав, картинка та еще.
Ксюша тоже оказалась права насчет связок, которые, как она пугала, могут обнаружиться у меня уже в плече. С плечом она, конечно, загнула, но от запястья что-то начало двигаться под кожей. Черт, как черви!
Я зажала рот свободной рукой и отвернулась. Алекс бросил на меня короткий взгляд, мол, то-то же, но промолчал, не отрываясь от процесса. Ладонь загорела сильнее и начала чесаться, причем так сильно, что я заерзала.
– - Потерпи, почти все, -- шикнул Алекс.
– - Все, готово.
Я немедленно поднесла руку к носу. Целая, совсем как новая. Но, вспомнив, как я любовалась своей исцеленной ногой, пока Алекс оседал на пол, я тут же осадила себя и тревожно всмотрелась в него.
– - Ты как?
Он дернул плечом.
– - Нормально.
– - Я здорово вчера за тебя испугалась.
Алекс хмыкнул.
– - Но испуг, кажется, не то, что может тебя остановить.
– - Я ничего толком не сделала, -- запротестовала я незаслуженной похвале.
– - Ты сделала больше, чем думаешь, ты вернула мне часть, как мне уже казалось, навсегда потерянной семьи.
19 глава
Голоса на кухне не смолкали. Ксюша и Гриша что-то оживленно обсуждали, но я не вслушивалась. Не люблю подслушивать чужие разговоры (разговор Алекса с бывшей женой не в счет!) и перебивать на полуслове тоже. Поэтому я устроила Алексу экскурсию по Ксюшиным хоромам, показала ванную и отыскала полотенце. Бывала я у подруги в последнее время нечасто, но всегда чувствовала себя как дома. Ксюша была одной из немногих моих подруг, у кого я могла бессовестно залезть в шкаф или, скажем, в холодильник, причем обеими это воспринималось как должное.
Поборов желание отправиться в душ вместе, я пошла складывать одеяла, которыми укрывались ночью. Глаза все еще слипались, но мне было как-то совестно завалиться спать, когда все уже на ногах.
После возвращения Алекса тоже наведалась в ванную, и мы уже вдвоем пошли на кухню.
– - ...Ах так значит?!
– - голос Ксюши звенел от возмущения.
– - Вид у меня податливый?! Присушить -- раз плюнуть?!
– - Ой, нечего строить из себя монашку, -- отвечал Гриша.
– - Я не виноват, что у тебя на лбу все написано!
Я замерла в дверях кухни. Бедный Гриша, ему не жить. И смертоубийству я мешать не буду.
Я оказалась права.
– - У тебя на лбу сейчас моя сковорода будет!
– - Может тебя к этой самой сковороде "присушить"?
– - не сдавался Григорий.
– - Будешь ее холить и лелеять и в постель с собой брать.
– - А ты, похоже, только и умеешь, что с кухонной утварью спать, а не с живыми женщинами!
Я посмотрела на Алекса в безмолвной мольбе, мол, помоги прекратить этот цирк. Он понимающе кивнул, скривился, будто съел лимон, и толкнул дверь кухни.
– - Да ты сама как поварешка...
– - при виде нас Гриша оборвался, замолчал и мгновенно покраснел до корней волос.
Алекс осуждающе покачал головой.
– - Гриш, тебе сколько лет, а?
В этом я была полностью солидарна. Услышав такой содержательный разговор, могло показаться, что ругаются учащиеся младших классов.
– - Она сама виновата, -- снова очень "по-взрослому" брякнул Гриша.
Алекс закатил глаза, положил брату руку на плечо и вынудил сесть на место, с которого тот вскочил под воздействием эмоций.