Паршивый отряд
Шрифт:
– Что же вы можете мне предложить? – спросил Эдуард. – Я же не знаю ваших способностей.
– Есть у меня одно верное средство. Но ты должен будешь услугу. Смотри! – Старик вытянул и разжал старую сморщенную руку, которую держал во время их разговора под полой своего балахона и оттуда вылетел маленький огонек. – Эта крошка сможет помочь тебе. Она может добавить пару секунд жизни или отнять их у твоего противника. У тебя будет время, чтобы обогнать его. Ты понимаешь о чем я?
– Не совсем. Что значит у меня будет две лишние секунды? Откуда они возьмутся? – Эдуард насторожился. Заверения отшельника
– Мы все живем в одной реке времени и нам кажется, что она течет везде с одной скоростью. Но это не совсем так. Как и в любой реке, в этой есть и стремнина, и водовороты, и отмели, и затоны. Вот этот маленький огонек, – старик приподнял светлячка немного выше как бы давая разглядеть его Эдуарду. Но Эдуард видел только не большой комочек света. – Эта крошка видит течение времени немного со стороны, поэтому может направить вас с соперником по разным каналам и у тебя будет две, может полторы лишние секунды. Да, и зачем тебе подробно вникать в механику действий. Просто знай, что ты будешь должен ему что-то равноценное. Бери его он твой.
Отшельник вытянул руку, слегка подул на ладонь и светлячок полетел к Эдуарду еще не успевшему сказать ни да, ни нет. Он от неожиданности хлебнул еще чаю и опять поморщился, а светлячок подлетев к нему, повис у левого уха и застыл там, как бы в ожидание.
– А Вам я что буду должен? – Спросил после короткого раздумья Эдуард.
– Я просто рад от него избавится, не переживай. – И отшельник улыбнулся простодушной улыбкой, которая не очень вязалась с его антуражем.
– Всё же, если я не стану пользоваться его способностями, передумаю, мне Вам его назад принести? – Эдуард привык уточнять детали контракта до того как он будет подписан.
– Нет, нет, – отшельник махнул рукой, как полная, жеманная торговка, – он теперь твой. Может в другой раз пригодится.
После этого диалога Эдуард почувствовал, что дело сделано и ему захотелось поскорее уйти. Но просто встать и отправится в обратный путь было не удобно. Поэтому он ерзал по пеньку еще некоторое время пытаясь куда ни будь деть руки, но так и не нашел для них удобного места и чашка с чаем мешалась ужасно. Было совершенно не понятно куда её деть. Поставить за землю он не решался, а другого места для неё просто не было.
– Ну, если чай не хочешь не пей. Он полезный конечно, но дело твое, как знаешь. У тебя ко мне еще, что-то есть, или только по поводу скачек пришел?
– Да вроде бы и всё. Все остальные вопросы как-то сами решаются.
– Ну тогда идти что ли. Я своими делами займусь. А то ты штаны этим пеньком протрёшь.
Эдуард молча встал и счастливый от того, что экзекуция в которой он добровольно принял участие кончилась. Попрощался с отшельником. И собираясь уходить повернулся к яркому пламени костра спиной, посмотрел в непроглядную темную ночь и страх овладел им по-настоящему. Он помедлил, словно ища предлог остаться и вдруг вспомнил, что не спросил как пользоваться светлячком.
– Извините. – Обернулся он назад, но отшельника уже не было и только одинокий костёр ярко горел на поляне. Эдуард про себя крепко выругался, но искать старца не решился и медленно направился в холодный мрак ночи.
Дорожка была ухабистая, местами скользкая, а иногда казалось, что ее вообще нет и только мокрая
В лесу завыли волки, не очень близко, но все-таки страшно. Ночь была безлунная, звезды светили плохо, трава становилась все выше и гуще. Вскоре Эдуард понял, что идет просто по полю не разбирая дороги и направления. «Возможно гонку было лучше проиграть». – Мелькнула в его голове здравая мысль.
Спустя еще минут десять он уже точно знал, что не малейшего представления не имеет о том куда ему идти и где он находится. Было очень холодно и страшно. «Либо съедят, либо замерзну». – Появилась еще одна мысль.
– Ну и пусть! – Уже в слух добавил он и прошел еще некоторое расстояние.
Стало ясно: где-то надо остановится до утра и хорошо бы в более-менее сухом и безопасном месте. Оглядевшись еще раз он увидел сквозь темноту силуэт большого дерева, к которому и направился, предполагая найти под ним естественное укрытие. До рассвета оставалось не так уж и долго. Короткая весенняя ночь должна была подходить к концу. Эдуард надеялся вздремнуть на часок другой и дождавшись рассвета найти дорогу в город.
Добравшись до дерева и осмотрев его Эдуард пришел к выводу, что ему повезло в двойне. Это оказалась огромная разбитая молнией ива с прекрасным дуплом внутри, в которое он залез. Завернувшись там в плащ и положив голову на бок, он увидел не яркий свет над левым плечом. Светик была рядом и ему от этого стало уютней, он ненадолго заснул.
Проснулся Эдуард с рассветом, но не от яркого солнца, а от невыносимого зуда. Оглядевшись он понял, что ночью в темноте не разглядел муравейник, который находился прямо в дупле. Ругаясь и отряхиваясь, он вылез наружу весь перепачканный древесным углем, опухший от укусов, вонючий и злой. Ничего не оставалось, как сесть на некогда отломанную грозой ветку этой ивы и выкурить утреннею трубку запивая крепким бренди из фляжки. Зуд потихонечку начал угасать, а настроение опять поправляться. Но, стало ясно, что в городе придется придумывать историю для того чтобы объяснить свое ночное исчезновение.
– Во-первых, в начале надо сходить в баню. – Начал проговаривать он, размышляя в слух. – Потом пойду к другу и скажу, что был у любовницы, а он пусть в случае чего подтвердит домашним, что мы с ним встретились вечером у городского ипподрома, а потом пошли к нему выпить рюмку другую и засиделись до утра планируя на чем можно заработать. По-моему, не плохой план. – Под итожил он явно довольный собой. Сделав еще пару глотков, он начал отряхиваться и приводить себя в порядок попутно поедая последний бутерброд с ветчиной.
Добраться до города оказалось не так-то и просто, петляя по полю он дошел опять до границы леса. Только тогда сориентировался и отправился в нужном направление. По этой причине у бани Эдуард оказался после полудня. В предбаннике его встретил злобный служка, который не хотел его пускать. Потому что Кирсановы пренебрегали общественной работой и бесплатная баня, Эдуарду, как и всем членам его семьи не была положена, тем более что дома у них была своя. А плату за вход, этот мерзкий прощелыга запросил такую, что на нее можно было бы вымыть табун лошадей. «Надо бы его к нам в гильдию», – подумал Эдуард. – «Делать нечего помыться в тайне от знакомых необходимо».