Партизанские отряды занимали города
Шрифт:
Во исполнение этого революционный военный совет 5-й Армии и Сибирский революционный комитет приказывают:
1. Все партизанские полки, объединенные в армию под командованием т. Мамонтова, согласно приказанию Совета Обороны Республики зачисляются в ряды Красной Армии со дня получения первого боевого задания, т. е. с 1 декабря со всеми обязанностями и правами, отсюда вытекающими.
2. Все партизаны с момента зачисления в ряды Красной Армии (§ 1) получают все виды довольствия: жалованье, вещевое, провиантское, приварочное и т. п., наравне с красноармейцами и пользуются всеми правами и преимуществами пособия семьям; пенсии, освобождения от прямых налогов и т. п. красноармейцам определенных.
3. Ввиду расстройства хозяйства и аннулирования колчаковских денег, всем партизанам, не исключая и комсостава, зачисленных в ряды Красной
4. Всех партизан старше 35 лет по примеру Красной Армии уволить от службы.
5. Всех партизан зачислить в запасные полки армии для ознакомления со службой и организацией Красной Армии.
6. Весь командный состав зачислить на особые краткосрочные курсы для расширения кругозора, необходимого каждому начальнику, и для занятия впоследствии командных должностей в Красной Армии.
7. С момента зачисления на курсы партизанский комсостав получает оклад содержания по должности командира взвода, согласно приказу революционного комитета республики за № 1901, т. е. 3000 рублей.
8. До прибытия кадров запасных полков в район Барнаула и Новониколаевска инспекарму 5 выехать с необходимым аппаратом в Барнаул для проведения слияния партизанских полков с Красной Армией, за исключением 4-го крестьянского корпуса, который получит особое указание.
9. Т. Мамонтов, т. Жигалин (начальник штаба армии) и т. Чеканов (интендант армии) назначаются поминспехарма 5.
10. Уплату денег за принесенное собственное обмундирование и лошадей производить согласно приказу по армии за № 893, § 3.
11. Реввоенсовет армии принимает на себя все расходы, ранее произведенные партизанами по довольствию и имуществу.
п. п. Реввоенсовет 5 Эйхе, Смирнов, Фрумкин, Гасилов. Врид наштарм 5 Генштаба Кутырев» [29] .
Нужно было выполнять точный и ясный приказ, В беседе с В. Н. Соколовым я рассказал ему о настроениях партизан и о наличии у некоторых партизан кулацко-эсеровских настроений. Но долго задерживаться в Омске нам было нельзя, и мы быстро выехали обратно в Барнаул.
29
Партизанское движение в Западной Сибири. — Новосибирск: 1959. — с. 676–678.
Вскоре в Барнаул прибыл инспектор пехоты армии (инспехарм) 5 Егоров со своим аппаратом. Мамонтов, я и Чеканов, согласно приказу, поступили в его подчинение как помощники. С Егоровым и его комиссаром у нас установились самые хорошие товарищеские отношения. Вскоре меня направили в Семипалатинск командиром 4-го крестьянского корпуса вместо снятого с этой должности Козыря.
В Семипалатинске
Еще до поездки в Омск на имя Мамонтова была получена от Шумского из Семипалатинска такая телеграмма: «Доношу, что я больше не в силах командовать вверенным мне полком, так как я, боровшийся 7 месяцев за идею большевизма и за свободу и революцию, также не могу выносить того, что есть у нас. Командир корпуса Козырь, не признает идей большевизма, а также советские войска. Я этого не выношу, и довожу до вашего сведения, и сдаю полк. Поеду к вам для переговоров» [30] .
30
Сборник документов. — Новосибирск: 1959. — с. 462.
Мы были удивлены, получив такую телефонограмму, но заняться этим вопросом смогли только по возвращении из Омска. К тому времени из Семипалатинска были еще получены тревожные сигналы о поведении комкора Козыря.
В связи с этим надо сказать несколько слов о политической платформе партизанского движения. Оно возникло и развивалось под лозунгами: «За власть Советов!» и «Долой Колчака!» Когда к партизанам приходил человек, чтобы бороться против Колчака, его не спрашивали, какой он партии, рассуждая: раз против Колчака — значит, свой. Пользуясь этим, в отряд проникали некоторые эсеры, в расчете использовать партизанское движение в своих интересах. Так, примазались к нашему движению эсеры Усырев, Козырь и другие. Они горячо выступали против колчаковщины. Козырь, бывший поручик царской армии, проявил себя смелым
Эти действия Козыря и вызвали справедливое возмущение честного большевика Шумского.
Получив сведения о контрреволюционной деятельности Козыря, командарм 5 приказом № 246/оп от 20 января 1920 года отстранил Козыря от командования корпусом и назначил на эту должность меня.
Приехав в Семипалатинск и ознакомившись с положением дел на месте, я 22 января 1920 года издал приказ по 4-му крестьянскому корпусу повстанческой Красной Армии Западной Сибири, в котором отмечалось присоединение партизанской армии к 5-й Красной Армии и беспрекословное подчинение долгожданной власти. Далее говорилось: «Но к великому сожалению и стыду нашей партизанской армии, не все ее руководители оказались честными и преданными делу революции. К нам примазался и вошел в доверие бывший офицер поручик Козырь.
Он, назначенный т. Мамонтовым командиров 4-го крестьянского корпуса, отказался признать Советскую власть. Он, который будучи командиром 4-го Семипалатинского полка в селе Веселоярском, подвел этот полк под пулеметы с броневика белых. Он, в котором товарищи партизаны еще тогда почуяли врага и требовали у т. Мамонтова убрать его с полка. Он гордился тем, что он был офицером и в своих приказах, воззваниях подписывался „бывший поручик Козырь“.
Бывший поручик Козырь сейчас не признает никакой власти и не подчиняется ни приказу Реввоенсовета и командующего 5-й армии № 1117, ни приказу № 17 главнокомандующего партизанской армии т. Мамонтова. Когда помощник командующего Восточным фронтом т. Дзевялтовский и я приехали в Семипалатинск, то поручик Козырь, уехавший за два дня до нашего приезда в город Усть- Каменогорск, отказался возвратиться в Семипалатинск, несмотря на неоднократные наши приказания, и начал среди крестьян и партизан вести гнусную агитацию против Советской власти, внося рознь и недоверие в наши дружные ряды. А всякий агитирующий против Красной Армии и Советской власти есть контрреволюционер, играющий на руку Колчаку и буржуев и поэтому, как контрреволюционер и провокатор, подлежит суду революционного трибунала.
Приказом по 5-й Армии от 20 января с. г. за № 246/оп бывший поручик Козырь отстраняется от должности командира 4-го крестьянского корпуса с преданием его суду революционного трибунала за неисполнение приказания. Вместо него временно исполняющим обязанности командира корпуса назначаюсь я, бывший начальник партизанского штаба Мамонтова. Вступая в исполнение своих обязанностей, приказываю: никаких приказаний бывшего поручика Козыря не исполнять. Всякого, агитирующего против Советской власти и Красной Армии, считать контрреволюционером, арестовывать и препровождать в Чрезвычайную следственную комиссию по борьбе с контрреволюцией.
Прочесть этот приказ во всех полках, батареях, ротах, командах и сельских комитетах Змеиногорского, Семипалатинского и Усть-Каменогорского уездов.
Подписали: врид. ком. корпуса Жигалин, воен. комиссар корпуса Г. Жигарев, нач. штаба корпуса Баранюк» [31] .
Как видно из приказа, Козырь в своей ненависти против Советской власти, против руководства большевиков зашел очень далеко. Став на путь измены и предательства народного дела, он отрезал себе все пути отступления. Отказ от возвращения в Семипалатинск окончательно разоблачил Козыря как контрреволюционера и поставил его вне закона. Поняв, что он остался одинок, Козырь пытался искать защиты у Мамонтова. Из Усть-Каменогорска он тайком бежал к Мамонтову в Барнаул. Мамонтов отказался оказать ему какую-либо помощь, и Козырь был арестован.
31
Сборник документов. — Новосибирск: 1959. — с. 685.