Чтение онлайн

на главную

Жанры

Паруса, разорванные в клочья. Неизвестные катастрофы русского парусного флота в XVIII–XIX вв
Шрифт:

Об обстоятельствах своего спасения он показывал в ответах перед судом следующее: «Усталый, весь разбитый, в крайней горести от великости несчастия, в беспамятстве и бреду, я не имел места где прислониться: все возвышенные места были заняты людьми. Я обхватился за шлюпбалку, на которой удержаться не мог, свернулся и упал за борт…»

В конце концов суд оправдал командира и полностью одобрил поведение экипажа корабля, определив:

«Капитан 1-го ранга Трескин не может быть обвинен в несоблюдении того, что предпринять должно по правилам морского искусства, и крушение корабля приписать единственно несчастной случайности.

Единогласные показания о принятых в сем случае мерах доказывают, что исполнено было все то, что в подобных обстоятельствах предпринять было

возможно.

Показания офицеров и нижних чинов единогласно свидетельствуют, что командир не собственною волею покинул останки корабля, с коего упал он в воду.

Офицеры и нижние чины, все без исключения, исполняли свои обязанности, как повелевали долг службы и присяга; комиссия не могла не обратить внимания на особо похвальное сохранение дисциплины и строгой подчиненности команды, чему имеются в подобных случаях столь редкие примеры».

На итоговом заключении судебной комиссии император Николай Первый начертал: «Объявить капитану, что я его не виню в потере корабля, а офицерам и нижним чинам — что я совершенно доволен их поведением во время сего несчастья».

Российское правительство щедро наградило всех, кто участвовал в спасении людей с «Ингерманланда». Награждены были губернатор провинции и городской судья Христианзанда, капитан шхуны Андерс Бенсен и конечно же отважный капитан Николай Николайсен. Самому городу Мандалю было пожаловано две тысячи червонцев для оказания материальной помощи нуждающимся местным морякам. Деньги выделил российский император из своего личного бюджета. На них горожанами был основан фонд императора Николая, действующий и по сей день.

Первые годы ингерманландцы неизменно собирались в день гибели своего корабля. Вспоминали пережитое, поднимали чарки за погибших. Затем, как обычно бывает в жизни, встречи эти стали проходить все реже и реже. Жизнь разбросала бывший экипаж линейного корабля по всей империи.

Павел Михайлович Трескин вместе со своей верной подругой Марьей Давыдовной после завершения следствия уехал в заштатный Свеаборг. Несмотря на оправдательный заключительный судебный акт, с его карьерой было покончено навсегда. Но Трескин об этом особо и не жалел. В течение долгих двенадцати лет заведовал он тамошним портом. Однако время и болезни брали свое. В 1853 году Трескин подал прошение об отставке, которое было вскоре удовлетворено. В том же году бывшего командира «Ингерманланда» уволили с производством в чин генерал-майора.

Сослуживец Трескина по «Ингерманланду» мичман Говоров так написал о своем командире: «…Во мнении света погибли твоя прежняя слава, достоинство, честь. Не унывай, гордись заслуженным названием моряка! Бог, царь и свидетели общего бедствия рассудят справедливо страшную борьбу твою, ты станешь выше жребия людей обыкновенных — ты был избранник рока». Наверное, лучше о командире «Ингерманланда» и не скажешь…

По-разному сложились судьбы офицеров-ингерманландцев. В огне Крымской войны отличились лейтенанты Александр Дергачев и Яков Васильев, мичман Людвиг Рененкампф и Капитон Бубнов. Одним довелось принять бой у стен Свеаборга, другим — хлебнуть лиха в Севастопольской эпопее.

Двое из офицеров «Ингерманланда» — лейтенанты Александр Шигорин и Александр Дудинский — долгие годы посвятили исследованию Каспия. Именно им принадлежит честь освоения штормовых каспийских просторов на первых пароходах.

Добрую память оставил о себе и бывший мичман корабля Аполлон Говоров. Через два года после гибели «Ингерманланда» он написал замечательную по правдивости и бесхитростности книгу «Описание крушения российского 74-пушечного корабля „Ингерманланд“, случившегося 31-го августа 1840 года в Скагерраке у норвежских берегов близ маяка Окс-Э».

Что касается матросов с «Ингерманланда», то, по-видимому, их дальнейшая жизнь была типичной для всех нижних чинов русского флота тех лет. По истечении двадцатилетней службы их ждали матросские слободки или инвалидные дома…

Имя же «Ингерманланд» не кануло в Лету. Уже в 1843 году с Архангельской верфи сошел новый 74-пушечник, которому передали имя погибшего у норвежских берегов корабля.

С тех пор минуло полтора века Однако история «Ингерманланда» навсегда останется в памяти людей не только как воспоминание об одном из самых тяжелых кораблекрушений в отечественном мореплавании, но и как символ мужества и доблести русских моряков.

Канувшие в неизвестность

Из всех морских катастроф самыми таинственными, а потому, вероятно, и самыми страшными являются те, когда и корабли, и команды пропадают без всякого следа, оставляя всех только догадываться о настоящих причинах происшедшего. Наверное, нет в мире ни одного флота, в котором бы не случались подобные трагедии. Не является исключением и наш флот.

Первая такая беда произошла на российском флоте в 1773 году во время первой Русско-турецкой войны в Средиземном море, когда без всякого следа исчез 66-пушечный линейный корабль «Азия» со всей своей командой в 439 человек. О гибели «Азии» до сих пор известно только то, что 7 февраля она вышла от греческого острова Миноко в Архипелаге и взяла курс к острову Имбро. Помимо этого, современники отмечают лишь штормовую погоду и то, что некоторое время спустя к берегу острова Миноко прибило бизань-мачту и несколько корабельных обломков. Что именно случилось с новейшим линейным кораблем и сотнями людей, так и осталось тайной.

Через пятнадцать лет после пропажи «Азии», в 1787 году такая же трагическая участь постигла черноморский фрегат «Крым». Во время первого боевого выхода Черноморской эскадры против турок, начался сильнейший шторм, разбивший и разбросавший наши корабли по всему Черному морю. Во время этого шторма фрегат «Крым» погиб со всей командой. Однако, так как никто воочию не видел гибели фрегата, то и до сегодняшнего дня «Крым» числится в анналах нашего флота пропавшим без вести.

Бывая в Кронштадте, я всегда захожу в городской Летний сад. Там под сенью вековых деревьев как-то по особому ощущаешь дух кронштадтской старины, истории всего нашего флота. В глубине сада находятся два скромных памятника. Первый — мичману линейного корабля «Азов» Домашенко, пожертвовавшему во время Наваринской кампании собой во имя спасения простого матроса, второй памятник — это напоминание еще об одной трагедии, но уже куда более массовой. Его не спутаешь ни с одним другим. На вделанном в гранитную глыбу флагштоке приспущенный Андреевский флаг. И хотя он чугунный, буквально с нескольких метров кажется, будто он из чистого шелка. Рядом с камнем якорь, как символ последней надежды моряков. Это памятник пропавшему без вести в Индийском океане клиперу «Опричник». Когда-то поэт-маринист Алексей Лебедев посвятил этому памятнику целое стихотворение. Там есть такие строки:

…Мы мичманки сняли… Апрельской зари бледнеет румянец кирпичный. И цифры чуть стертые: «Семьдесят три» На клипере русском «Опричник»…

Весной 1862 года в Кронштадте ожидали возвращения из трехлетнего плавания клипер «Опричник». Именно такой временной цикл боевой службы практиковался в середине позапрошлого века, когда корабли уходили в Восточный (Тихий) океан на охрану наших дальневосточных границ.

Переходы в обе стороны занимали по времени около года. Еще два года корабли крейсировали по всей акватории Тихого океана. В каких только портах не бывали: Сан-Франциско и Гонолулу, Шанхай и Нагасаки, Николаевск-на-Амуре и Петропавловск-Камчатский. Наиболее часто корабли собирались в незамерзающей и удобной для базирования Нагасаки, где командующий эскадрой обычно проводил смотры, ставил задачи и решал различные повседневные вопросы. Некоторые флагманы, как, скажем, вице-адмирал Попов, решали эти вопросы весьма круто. Один из смотров Попова в свое время получил название «Нагасакского погрома» и стал нарицательным для нескольких поколений моряков. Впрочем все основания для такой строгости у тогдашних флагманов были. Пройдя в своем подавляющем большинстве суровую школу Крымской войны, они готовили свои эскадры не для парадов, а для войны.

Поделиться:
Популярные книги

Хозяйка дома в «Гиблых Пределах»

Нова Юлия
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
5.75
рейтинг книги
Хозяйка дома в «Гиблых Пределах»

СД. Восемнадцатый том. Часть 1

Клеванский Кирилл Сергеевич
31. Сердце дракона
Фантастика:
фэнтези
героическая фантастика
боевая фантастика
6.93
рейтинг книги
СД. Восемнадцатый том. Часть 1

Законы Рода. Том 6

Flow Ascold
6. Граф Берестьев
Фантастика:
юмористическое фэнтези
аниме
5.00
рейтинг книги
Законы Рода. Том 6

Темный Лекарь

Токсик Саша
1. Темный Лекарь
Фантастика:
фэнтези
аниме
5.00
рейтинг книги
Темный Лекарь

Романов. Том 1 и Том 2

Кощеев Владимир
1. Романов
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
альтернативная история
5.25
рейтинг книги
Романов. Том 1 и Том 2

Кровь, золото и помидоры

Распопов Дмитрий Викторович
4. Венецианский купец
Фантастика:
альтернативная история
5.40
рейтинг книги
Кровь, золото и помидоры

По дороге пряностей

Распопов Дмитрий Викторович
2. Венецианский купец
Фантастика:
фэнтези
героическая фантастика
альтернативная история
5.50
рейтинг книги
По дороге пряностей

Сирота

Ланцов Михаил Алексеевич
1. Помещик
Фантастика:
альтернативная история
5.71
рейтинг книги
Сирота

Мастер 6

Чащин Валерий
6. Мастер
Фантастика:
боевая фантастика
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Мастер 6

Седьмая жена короля

Шёпот Светлана
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
5.00
рейтинг книги
Седьмая жена короля

Я – Орк. Том 3

Лисицин Евгений
3. Я — Орк
Фантастика:
юмористическое фэнтези
попаданцы
5.00
рейтинг книги
Я – Орк. Том 3

Магнатъ

Кулаков Алексей Иванович
4. Александр Агренев
Приключения:
исторические приключения
8.83
рейтинг книги
Магнатъ

Шериф

Астахов Евгений Евгеньевич
2. Сопряжение
Фантастика:
боевая фантастика
постапокалипсис
рпг
6.25
рейтинг книги
Шериф

Любимая учительница

Зайцева Мария
1. совершенная любовь
Любовные романы:
современные любовные романы
эро литература
8.73
рейтинг книги
Любимая учительница