Парусиновый саван
Шрифт:
— Он был на мели.
— Как это?
— Денег на билет не было.
— Сколько вы ему заплатили?
— Сто долларов. А что?
Уиллетс не ответил. Машина переехала железнодорожные пути и углубилась в лабиринт примыкавших к порту улочек с множеством складов и промышленных предприятий.
— Все же я не понимаю, — заговорил я. — Неужели в одежде утопленника не было никаких документов?
— Никаких.
— Так почему вы думаете, что это Кифер?
— Есть причины, — коротко ответил Уиллетс. — Он здешний?
— Не думаю, — сказал я. — Он говорил, что ушел в плавание из Филадельфии.
— Что вы еще о нем знаете?
— Он заправский моряк. Матрос первого класса. Его полное имя — Фрэнсис Л. Кифер, но для всех он был просто Блэки. Девиз его:
"Бери от жизни все, что можешь”. Он рассказывал, что у него и раньше бывали неприятности с профсоюзом моряков из-за опозданий. В тот раз его грузовое каботажное судно шло в Сан-Педро. В Кристобале Кифер сошел на берег и попал по пьянке в какую-то передрягу. В результате очутился в тюрьме, на панамском берегу, в городе Колон. И судно ушло без него.
— И он решил наняться к вам?
— Да, так оно и было.
— Странно, вы не находите? Ведь моряки торгового флота, как правило, не ходят на посудинах вроде вашей. Верно?
— Конечно. Но мне кажется, тут другое дело. Кифер застрял на берегу без единого цента в кармане, вообще без ничего, кроме одежды, которая была на нем. Я дал ему двадцать долларов аванса, чтобы он купил себе рабочие брюки и все необходимое для предстоящего перехода.
— Значит, на “Топазе” вас было всего трое? Вы, Кифер и тот человек, который умер в море? Как его звали?
— Бэкстер, — ответил я.
— Он тоже был моряком торгового флота?
— Нет. Он где-то служил, кажется бухгалтером. Впрочем, это всего лишь моя догадка.
— Неужели он не рассказывал, чем занимается?
— Нет, он в основном помалкивал. Честно говоря, в море он оказался намного полезнее Кифера, хотя и не был профессиональным моряком.
— Вы не ссорились с Кифером?
— Нет.
Полицейский впился в меня своими блеклыми, цвета серого мрамора глазами. Лицо его при этом оставалось бесстрастным.
— И между вами не было ни одной стычки?.. В газетах писали, что плавание проходило не так уж гладко.
— Мы же были не на морской прогулке, — возразил я.
— Не было между вами драки или чего-нибудь в этом роде?
— Нет. Правда, однажды я его выругал за то, что по его вине на грот-мачте лопнул парус. Но драки не было. Он знал, что такое может случиться.., с парусом.
Рамирес на несколько секунд притормозил перед светофором, затем свернул к центру города, лавируя между машинами.
— Так что произошло с парусом?
— Нужно уметь управляться с оснасткой. Кифер свалял дурака, вот парус и лопнул. Это случилось сразу после смерти Бэкстера. Я был взвинчен, вот и выругал Кифера.
— После прихода сюда вы с ним больше не встречались?
— Нет. После того как он получил расчет, мы с ним не сталкивались. Кроме одной короткой встречи в баре.
Машина замедлила ход и спустилась по пандусу в подземный гараж, отдаленно напоминавший пещеру. Там стояло несколько патрульных автомобилей и машина “Скорой помощи”. Рамирес встал на месте, обозначенном каким-то номером, и мы вышли. У противоположной стены гаража находилась дверь лифта, от него начинался полутемный коридор. Уиллетс пошел по этому коридору, мы двинулись за ним. У двери справа он остановился, и мы вошли в невзрачное помещение с бетонными стенами, покрытыми побелкой. Под потолком горела голая лампочка. По обе стороны в стенах располагались ниши — временное прибежище неопознанных и невостребованных трупов, без которых не обходится ни один современный город. В дальнем конце помещения лестница вела наверх. Возле нее стояли три белые эмалированные каталки на колесах. Тут же сидел за столом пожилой человек в белом халате. При виде полицейских он поднялся и по дошел к нам, держа в руке пачку бумаг, схваченных большим зажимом.
— Четвертый номер, — сказал Уиллетс. Старик подошел к указанной нише и потянул за рукоятку. Из стены выкатились носилки на роликах с мертвым телом под простыней. Рамирес взялся за простыню и взглянул на меня.
— Если вы успели позавтракать, постарайтесь не реагировать на то, что сейчас увидите.
И он поднял край простыни. У меня перехватило дыхание. В тишине мертвецкой было слышно, как что-то булькает у меня в горле. Да, зрелище не из приятных… Я ощутил приступ тошноты, но постарался удержать его. Усилием воли заставил себя еще раз взглянуть на утопленника. Точно, это был Блэки. Никаких колебаний у меня не было, несмотря на его изувеченное лицо. Крови не было — ее давно смыла морская вода. От этого, однако, зрелище не становилось менее ужасным: с Кифером расправились зверски.
— Ну? — произнес Уиллетс своим невыразительным, бесстрастным голосом. — Это Кифер?
Я кивнул.
— А где татуировка?
Рамирес сильнее потянул на себя простыню. Обнаженное тело целиком открылось нашим взорам. На одном из предплечий виднелись очертания сердца, каким его изображают в День святого Валентина. Контур его был нанесен синим красителем. Внутри него красными косыми буквами было выведено имя:
Дарлин. Все сомнения отпали. Я отвернулся. Мне вдруг вспомнился порывистый ветер, дождь, палуба “Топаза”, уходящая из-под ног. Тогда-то я и схватил Кифера за грудки и крыл его последними словами… Теперь мне хотелось просить у него прощения. Лучше бы этого вообще не было.
— Значит, сомнений нет? — спросил Уиллетс. — Это действительно тот самый человек, который пришел с вами из Панамы?
— Да, никаких сомнений, — подтвердил я. — Это Кифер.
— Ладно, пошли наверх.
Мы поднялись в крохотную каморку с затхлым, спертым воздухом на четвертом этаже. В окошко с грязными стеклами виднелась часть крыши соседнего здания, устланная раскалившимся на солнце гравием. В комнатушке стояли стальные шкафы, стол с пятнами от горячего пепла сигарет и несколько стульев с прямыми спинками.
Уиллетс кивнул Рамиресу:
— Джо, доложи лейтенанту, что мы здесь. Рамирес вышел. Уиллетс бросил на стол свою соломенную шляпу, снял пиджак и расстегнул ворот рубашки. Затем из кармана пиджака, который он повесил на спинку стула, достал пачку сигарет.
— Садитесь, — сказал он мне.
Я присел у края стола. В комнате было душно. Я почувствовал, как на лице у меня выступает пот. Мертвый Кифер по-прежнему стоял перед моими глазами.
— Боже мой, как же они его изуродовали?! Он умер от побоев?