Пассажирка из Кале (сборник)
Шрифт:
– У меня есть мандат от начальства, у меня есть письма, рекомендации от самых уважаемых людей.
– Включая графа Блэкаддера, надо полагать? Что ж, признаю ваше преимущество. Попытайтесь. Возможно, когда-нибудь это вам что-то и даст, но вы потеряете немало времени. А я не спешу, – значительно произнес он, и его слова неожиданно привели меня в чувство. Я понял, что так воевать с ним бессмысленно. Полковнику нужно противопоставить хитрость и тактику. Надо пустить ему пыль в глаза, сбить со следа, повести по ложному пути, одурачить, избавиться от него.
Что же я мог сделать, чтобы отделаться от него теперь, когда стало понятно, что он не собирается оставлять меня в покое? Он не выпустит меня из виду и будет следовать за мной повсюду.
Приближалось время отправления Сен-Готардского экспресса в 9:08, а я все еще не купил билет. В Амьене, не зная, чего ждать, я взял билет только до Люцерна. Теперь появилась необходимость продолжить путь, но я не видел способа купить новый билет так, чтобы об этом не узнал мой соглядатай, который наверняка подойдет к кассе и услышит, куда я собираюсь ехать.
Я уже начал впадать в отчаяние, когда неожиданно заметил одного из агентов бюро путешествий Кука, которых можно встретить на каждом вокзале, и поманил его к себе.
– Видите этого господина? – Я кивнул на полковника. – Он хочет отправиться в путешествие и попросил позвать вас. – Когда туристический агент отправился исполнять свой долг с тем, чтобы, вероятно, получить отказ в грубой форме, я незаметно скользнул в сторону и скрылся из виду.
Не сомневаясь, что мой маневр остался незамеченным, я слился с толпой перед окошками кассы. Но, расплачиваясь за билет до Локарно, я, к своему неудовольствию, услышал, что у соседнего окошка кто-то заказывает билет туда же, и голос показался мне странно знакомым.
Повернув голову, я увидел Жюля л’Эшеля, проводника спального вагона, только теперь он был не в форме, и на лице его играла довольная улыбочка.
– Похоже, мы опять будем попутчиками, – как ни в чем не бывало заметил он.
– Зачем вы едете на озеро Маджоре? Почему вы не на службе в вагоне? – подозрительно спросил я.
– У меня дела в Локарно, и я взял отпуск на несколько дней, чтобы заняться ими.
Я чувствовал, что он говорит неправду. Наверняка его подкупили, и теперь он помогал полковнику следить за мной. Отныне мне предстояло иметь дело с двумя врагами, и я с тяжелым сердцем вынужден был признать, что полковник не тот человек, которого можно недооценивать.
Глава IX
Свое место я занял не без труда, потому что, когда подошел Сен-Готардский экспресс, на перроне началась давка. Поезд был составлен, как обычно, из купейных вагонов разных классов en suite [10] , и я понял, что мне не удастся скрыть в нем свое пребывание. Через пять минут Жюль и полковник подтвердили мою догадку, заняв соседние со мной места.
– Приятная компания собралась, – явно подтрунивая надо мной, сказал полковник. – Всем в Локарно, да? Вы бывали в Локарно, господин Фальфани? Маджоре – сказочное озеро. Там проводится много экскурсий, особенно на пароходе. Обязательно посетите Борромейские острова. Можно заглянуть в Бавено или Стрезу. А дорога на Симплон чего стоит!
10
Рядом (фр.).
Я отказался участвовать в разговоре, буркнул только, что терпеть не могу экскурсии, пароходы и озера и хочу, чтобы меня оставили в покое.
– Похоже, вы слегка не в духе, господин Фальфани. Печально. Слишком много впечатлений, надо полагать, нехватка сна. Прошлой ночью вы перетрудились, – не унимался он. Жюль вообще довел меня до белого каления своим хихиканьем – так он радовался моему замешательству.
Сильнее, чем когда-либо, я задумался нал тем, как выйти из ужасного положения, в которое попал. Возможно ли их провести когда-нибудь, где-нибудь? Воспользовавшись намеком полковника, я сделал вид, что собираюсь поспать, и, наверное, вскоре действительно задремал. Должно быть, именно во сне мне пришла эта идея, простая идея, воплотить которую при сноровке и определенном везении было совсем не сложно.
Решение подсказали мне короткие туннели, которые встречаются так часто в Альпах на подъеме к Сен-Готарду. Всем известно, что это главная особенность горных железных дорог и чудо инженерной мысли. Туннели бурятся по кругу, чтобы достичь необходимой длины и степени подъема при умеренном угле наклона. Проходящий в туннеле поезд так сбавляет скорость, что с него легко можно спрыгнуть, не причинив себе никаких травм. Оставался один вопрос: как это сделать, не привлекая к себе внимания моих преследователей.
Так я размышлял с закрытыми глазами, продолжая делать вид, что сплю, и надеясь, что моя полная неподвижность заставит их утратить бдительность. Жюль, как типичный представитель своей профессии, всегда был большим любителем соснуть в дороге, и, когда мы въезжали в предпоследний большой туннель у Гешенена, я заметил, что он уже крепко спит. Насчет полковника я не был так уверен, но он производил впечатление уставшего человека, которого одолевает сонливость.
Настало мое время. Если что-то делать, нужно действовать немедленно, решил я. К счастью, мы сидели в самом конце вагона, и кроме нас троих в отделении на шесть мест ехал еще только один человек. Четвертый пассажир не спал, но я подал ему знак молчать, прикоснувшись к губам пальцем, и в следующую минуту выпрыгнул из поезда.
Признаться, я ожидал, что после моего исчезновения в поезде забьют тревогу, но, пока вагоны грохотали мимо меня, сверкая огнями, никаких криков я не услышал. Я вжался спиной в стену туннеля, где мне ничего не угрожало, и все же мне довелось испытать несколько неприятных мгновений, когда идущий от вагонов горячий воздух опалил мне щеки.
Как только промчался последний вагон, я оторвался от стены, увидел мерцающий свет, обозначавший вход в туннель на другом конце станции, и припустил к нему со всех ног.
Я знал, что прыжок с поезда не мог остаться незамеченным, и, следовательно, как только поезд остановится, люди из Гешенена отправятся обследовать туннель. Поэтому первым делом мне нужно было сойти с колеи, что я и сделал, как только вышел из туннеля. Я вскарабкался на ограждение, спрыгнул с другой стороны на дорогу, сошел с нее и поднялся по склону, чтобы спрятаться среди камней и деревьев.
Поиски меня, если можно их таковыми назвать, не были ни долгими, ни тщательными. Через час, когда все успокоилось, я пошел в сторону шоссе, знаменитой дороги, которая ведет через Чертов мост к Андерматту, расположенному выше в трех милях. На станцию Гешенена я на всякий случай заходить не стал, и мне пришлось распрощаться с мыслью получить телеграмму от Тайлера, которая, возможно, меня там ждала. Но это ничего не меняло. Мне теперь предстояло сообщить ему последние новости об изменении планов, которые приведут меня прямиком в Бриг, и, войдя в Андерматт, я направился к почтовому отделению, чтобы послать телеграмму и заказать дополнительную почтовую карету из Брига.