Пасынки Асгарда
Шрифт:
–Да, сарж!
Они сделали круг, и вернулись к центру города, к президентскому дворцу. Одно крыло дворца обрушилось, строительные роботы прокопались до подвалов, и сейчас поднимали из подземелий продолговатые контейнеры и затаскивали их в раскрытый трюм грузового катера.
А на площади перед дворцом происходило какое-то действие.
–Подлетим поближе. –Приказал сарж.
Посередине площади строительный робот, весь в побелке и пятнах известки, возводил странную конструкцию. Три стальных трубы высотой метров в пять уже врыл в землю, теперь сверху пристраивал перекладины, мигая
–Что это такое?
–Сейчас увидишь. –Пообещал сарж Дон.
Робот закончил сварку, переступил на суставчатых лапах, перебросил через перекладины тонкие стальные тросы, укрепил в земле длинными костылями, отъехал в сторону. С другой стороны конструкции подвели нескольких отроков, без оружия и амуниции, в одних только комбезах, и, кажется, босых.
Ничего странного в конструкции не оказалось, виселица.
Вверху завис катер с громкоговорителем.
–Наши братья обвиняются в попытках утаить часть добычи. Тяжесть содеянного слишком велика, чтобы мы могли принять простое решение. Наши братья приговариваются к смерти!
Немногочисленные местные жители, собравшиеся на площади, встретили новость гробовым молчанием. Когда тела повешенных закачались на тросах над площадью, среди них наметилось оживление, но ближе никто не подошел. Однако и расходится не спешили, к виселице вели следующую партию, не отроки, все вестяне просто одеты, а эти иные, видно, времени в дружине провели побольше, пообросли имуществом и опытом.
–Наши братья обвиняются в сознательном нарушении приказа. Тяжесть содеянного слишком велика, чтобы мы могли принять простое решение. Наши братья приговариваются к смерти!
Повесили и этих. Тела болтались, бились в петлях, вешали жестоко, не быстрая смерть от перелома шейных позвонков, а долгая, от удушья металлическим тросом.
–Поделом. –Сказал сарж Дон, поднял забрало шлема и сплюнул вниз.
–Что они натворили? –Спросил Дмитрий. –Ну, может, они б добычу на корабле сдали, просто их не так поняли. Суд же нужен.
–Слово барона и есть суд. –Ответил на это сарж. –Барон же сказал, никакого насилия над местными, а скотоводы с «Энтерпрайза» решили, что слово барона им не указ, не узнает никто, значит, и не было ничего! В старые времена придумали бы что повеселее, уж для новиков-то точно, а так повезло им, к цивилизации попали! Барон щедр и добр, до поры. А когда кто-то перейдет грань, он суров и справедлив. Запомните это.
Виктор глянул на качающиеся в петлях тела. Некоторые уже затихли, лишь кое-кто продолжал обреченно бороться за жизнь, но довольно быстро повисли и они.
Грабили весь корабельный день, так и не встретили даже намека на сопротивление. Мародеры затаились, намереваясь продолжить своё дело позже, полиция и армия Республики продолжали тщательно выполнять приказ о недопущении лишних жертв. Более того, к вечеру Дмитрий заметил среди банды грабителей, разбежавшейся по улице от пролетающих мопедов, полицейскую форму.
А к утру, когда встающее солнце окрасило мрачные крыши Сервантеса в светло-серые цвета, в море появились боевые корабли Республики. Ближе к побережью подходить не спешили, маневрировали в отдалении.
На этом барон приказал сворачиваться. Конечно, с помощью артиллерии «Неустрашимого» можно было бы разнести республиканский флот в пыль, но к чему тратить боеприпасы, если все цели достигнуты и так? Хранилища с рением и лютецием выскребли до дна, ободрали как липку дворцы сенаторов и запасники музеев, вывезли даже личный кабинет президента Педро Остина. Больше на планете ничего интересного не оставалось. В самом деле, не нефть же заливать в трюмы, кому она нужна-то?
Глава 19
Тревогу объявили ещё когда «Неустрашимый» двигалась в гиперпространстве.
Они расположились на мопедах, сарж Грейс и сарж Дон раздали им дыхательные маски. Маска совсем как у пилота истребителя, колпак с гибкой трубкой, которая закрывала низ шлема.
–А зачем это? –Спросил Карик.
–Денвер бывший промышленный мир, мелкая и холодная планета на самой границе зоны Златовласки*. –Ответил сарж Грейс. –Чем-то похожа на Эттли, но больше в три раза. Все поселения под куполами, местные, если им наружу нужно выйти, пользуются таким же масками.
* – зона Златовласки, она же зона обитаемости – область в космосе вокруг звезды, в которой условия на поверхности находящихся в ней планет могут оказаться наиболее близки к земным.
–Это как? –Удивился Тажик.
–Там холодно, мало воздуха и долго им дышать нельзя, умрешь или от удушья, или замерзнешь. Город накрывают большим колпаком, из-под которого не может убежать воздух, и обогревают.
–Сарж, простите… –Подал голос Дмитрий. –Но ведь все планеты, на которых мы были до того, они… Ну… Похожи на Терру? Почему так? Почему некоторые планеты похожи, а некоторые нет?
–Тебе учитель что рассказывал? –Спросил сарж Грейс строго. –Федерация планеты переделывала под людей, по образу и подобию Терры Изначальной. Где-то хорошо переделали, где-то хуже, но все заселенные миры были приведены к общему уровню. Можно дышать без масок, ходить в простой одежде, не опасаться свалиться от какой-нибудь болезни, и сила тяжести примерно равна. Но промышленные миры не терраформировали… Дон, им же должны были все рассказать!
–Может, и рассказали, –буркнул сарж Дон. –Да не все запомнили. Грейс, они еще недавно думали, что планета плоская, а новых людей приносят каменные птицы. Ты прям хочешь, чтобы они сразу все знали?
–Да, действительно… –Протянул сарж Грейс. –Так вот, отроки. Они сами виноваты, в двух словах если. После того, как власть Федерации в этих краях кончилась, местная скотинка войну друг с другом затеяли, да так увлеклись, что сожгли свою родную планету. Уцелевшие разбежались по звездной системе на досветовых кораблях, расселились по бывшим рудникам и маякам. Построили купольные города, фермы, наладили замкнутый цикл. Старая планета до сих пор вокруг звезды болтается, кусок шлака радиоактивного, взять там нечего, а находится без скафандров высшей защиты невозможно. Высаживались там одни деятели, знатные скотоводы, собрали кое-какую добычу, да толку-то, все вещи фонят! Рядом с таким хабаром стоять страшно, того и гляди откинешься…