Пасынки страны
Шрифт:
Не отпуская моей руки, Марго начала стремительный бег и пришлось сильно постараться, чтобы не отстать от неё. Какие-то тонкие паутинки задевали лицо, а тёплый воздух пружинил, но поддавался под напором двух психованных бегунов.
Я даже не успел сообразить, куда мы держим путь, а спуск уже закончился и мы оказались на краю поля, поросшего высокой густой травой. В сиянии ночного светила пространство казалось покрытым тонким слоем блестящего серебра. Рита отпустила мою руку и остановилась, лукаво улыбаясь. Чёрные волосы почти скрывали бледное лицо, но я всё равно видел хитрый прищур раскосых глаз.
— Догоняй! — шепнула
Это оказалось настоящим безумием: мы носились в свете луны, точно две тени, потерявшие хозяев. Такого возбуждения и азарта я не испытывал с самого детства, когда мы играли в догонялки. Казалось, я вот–вот коснусь рукой плеча, но Марго ускользала, растворяясь в звенящих сумерках. Самое странное — несмотря на бешенный темп наших побегушек, я совершенно не ощущал одышки или усталости.
Незаметно, для самих себя, мы приблизились к лесу, продолжив развлекаться среди редких деревьев, изумлённо уставившихся на нас тёмными провалами дупел. Здесь игра стала ещё интереснее: Маргарита, на мгновение, показывалась между стволами, покрытыми лунной изморозью и тотчас пропадала в пляшущих тенях, оставляя лишь шлейф цветочного запаха.
Всё это время, в кустах непрерывно хрустело, гулко ухало с ветвей и светило глазами плошками из мрака. Но нам было не до того. Почему-то, преследование начало приобретать странный сексуальный оттенок, словно превратившись в некую необычную прелюдию.
Внезапно, гибкое тело оказалось совсем рядом и в одном стремительном прыжке я настиг неуловимую цель, прижав её к гладкому тёплому стволу. Тёмные глаза вдруг оказались совсем рядом, а из приоткрытых ярко–красных губ вырывалось тяжёлое дыхание. Грудь высоко вздымалась, распирая ткань костюма и я хорошо различал мраморную кожу шеи с тонкой жилкой, возбуждающе бьющейся около изящной ключицы.
Я потянулся губами и ощутил освежающий холод поцелуя, когда Марго ответила мне. Необычайное ощущение, точно во рту медленно таяли кисло–сладкие кристаллики льда. Голова шла кругом и хотелось немедленно рвануть материю одежды, добравшись до желанного тела.
— Не надо, — вдруг сказала Рита и отвернулась, — нет, не сейчас. Так не хочу. Это…Это будет, как месть, за то что они сделали, а я так не хочу! Это — слишком вульгарно.
Остановиться оказалось очень сложно: водоворот в голове и огонь в груди требовали продолжения, но женщина была права — стоило подождать. Встряхивая затуманенной головой, я медленно отнял руки от её плеч и отступил на шаг назад. Рита поймала мою ладонь и прижала к груди, там, где бешеной птицей колотилось её сердце.
— Максим, — хрипло сказала она, — я тоже хочу тебя. Очень. Уже второй день и это — настоящее наваждение. Ты только дай мне немного времени. Совсем чуть–чуть.
Она приблизилась и легко коснулась губами губ.
— Спасибо, — прошелестело в ночи.
Тихо хрустнула сухая ветка за спиной и мы тотчас уставились на тощую старуху в драном плаще, изумлённо разглядывающую нас. Облик незнакомки непрерывно плыл, странно изменяясь, словно у гостьи было два лица: одно — типичная физиономия старого человека с тёмной морщинистой кожей, бесцветными глазами и крючковатым носом, нависшим над тонкогубым ртом. Второе…В общем, не лицо это было. Скорее — морда ужасного хищного существа.
— Ты кто? — поинтересовался я, — то есть, доброй ночи.
— Вероника, — хрюкнула старуха и сделала маленький шажок назад, — я уже ухожу.
— Ты же не…
В голосе Риты сквозило сомнение.
— Нет, я не человек. Шишига я, местная, не из залётных. Тут меня любой межевой знает.
Шишига? Межевой? Какого хрена? Ну и страшная у неё морда!
— А для людей ты не опасная? — как ни странно, но я ощутил страх, исходящий от гостьи.
— Людей? Так нету тут никого, — похоже, мой вопрос поставил её в тупик. Старуха поправила рукой одежду и только теперь я разглядел, что торчащий на плече лоскут — спящая серая птица, — а! Вы, должно, новенькие! Не, не, вам я не опасная. Совсем. Можно я пойду?
Она у нас спрашивала разрешение! Ни хрена себе, тут нечисть пугливая — увидела человека и в кусты.
— Да, иди, — Рита махнула рукой и я увидел, как женщина с трудом удерживается от хохота, — счастливого пути.
Старуха трусцой нырнула в кусты, непрерывно оглядываясь назад, как будто опасалась нашего преследования. Кто-то чёрный тут же спрыгнул с ветки дерева и рванул следом, хрюкая какое-то изощрённое ругательство. Маргарита схватила меня за руку и прижавшись, принялась громко хохотать.
— Шишига! — она качала головой, — это же надо!
— Ты чего? — поинтересовался я.
— Название смешное, — она смахнула слёзы, — пошли, по лесу походим. Никогда раньше не была в лесу ночью, а тут так интересно — шишиги всякие бродят.
— Будешь обижать старушку, обидится и съест. Ты же видишь, она тут в почёте: каждый межевой знает.
Ночной лес оказался весьма оживлённым местом, хоть и без разноцветных птичек, виденных днём. И теперь стало окончательно ясно — мы находимся не в своём мире, а в каком-то другом. То мы натыкались на коричневого толстого человечка, деловито свежующего белку; то на странное косматое существо, чем-то смахивающее на моего сонного посетителя; то на развалившегося поперёк ручья огромного зелёного старика, вычёсывающего косматую бороду от налипших листьев. Самое странное — на нас никто не обращал особого внимания: так, косились и всё.
Рита была в полном восторге и подолгу рассматривала каждое встреченное существо, иронично комментируя их особенности. Я же, только покачивал головой, пребывая в странном состоянии полусна–полуяви. Казалось, всё это — невозможно, невероятно. Однако, тварюшки бегали вокруг нас, занимались своими делами и всячески развлекались. Их можно было рассматривать, ощущать мускусную вонь и даже потрогать.
Похоже, мы несколько перегрузились впечатлениями и когда небо начало сереть, я ощутил дикую усталость и желание уснуть. Маргарита выглядела не лучше. Хорошо хоть холм, с домом Подорожника, находился не так уж далеко. Позёвывая, мы поднимались наверх, щурясь от слепящих лучей восходящего светила.
Хозяин дома уже ожидал нас около калитки, распространяя удушливую вонь от огромной самокрутки, исходящей сизым дымом. Кроме Подорожника, нас встречала давешняя птица, вроде сычик, косящая ярко жёлтым глазом сквозь серые спутанные перья.
— А я ужо взволновался, — хм, а по виду и не скажешь, — утро на двор, а гости со двора. Не видать и не видать. А места тут безлюдные.
— Ну, это мы заметили, — я не смог удержаться от зевка, — зато — весьма оживлённые. Уже кое с кем и познакомиться успели. Просто очаровашка. Вероникой звать.