Патопсихология: Хрестоматия
Шрифт:
Были также подвергнуты анализу результаты исследования больных эпилепсией (44 человека) без грубого интеллектуального дефекта и без острой психопатологической симптоматики, без объективных сведений о припадках. Они также вызывали сомнения в клинике и направлялись в лабораторию с целью дифференциального диагноза.
В нашем исследовании была контрольная группа, которая состояла из 127 испытуемых, не страдающих психическими заболеваниями. Она состояла из испытуемых, которые находились в стационаре на исследовании или проходили стационарную военную или трудовую экспертизу. Такой подбор контрольной группы был обусловлен следующими соображениями: во-первых, мы считали, что при обследовании любого коллектива не исключена возможность наличия психически больных испытуемых; во-вторых, наша контрольная группа казалась
Результаты исследования. Испытуемые этой группы с легкостью воспринимали инструкцию, условность задания была доступна, они без труда опосредовали любые данные слова или выражения, независимо от степени их условности и абстракции. Так, например, к выражению «веселый праздник» чаще всего рисовали флаг, салют, рюмку вина, демонстрацию, улыбающееся лицо, елку, магнитофон; но иногда встречались и такие рисунки: три гвоздики (как символ революционных праздников), гитара, дети, игрушки и т. п.; к слову «развитие» чаще всего были сделаны такие рисунки, как спираль, график, мозг человека, маленький и большой человек, яйцо, книга, деление клетки, диаграмма, несколько растений; к слову «справедливость» чаще всего рисуют фемиду, судью в кресле.
Из анализа образов, избранных здоровыми людьми, видно, что хотя каждое предложенное для запоминания слово допускало неограниченное количество выборов, но многие из них были стандартны или банальны.
А.Р. Лурия в лекциях, посвященных «опосредованному запоминанию», писал: «Каждое слово является не только образом предмета, но и системой потенциальных связей, в которые вступает данный предмет». Следовательно, как отмечает А.Р. Лурия, в процессе опосредованного запоминания человек заботится не о том, чтобы выделить пригодные для запоминания связи. Связи, которые испытуемые применяют для запоминания, могут быть искусственны, не отражать существенных отношений действительности, но они должны быть адекватны по содержанию, так как именно адекватность выбора и обеспечивает надежность воспроизведения.
Совершенно противоположный характер носили выборы больных шизофренией. Этими больными при выполнении метода пиктограмм было продуцировано всего 2462 выбора. Среди полученных видов выборов было отмечено адекватных по содержанию 37 %, неадекватных — 62 %. Критерий деления выбираемых больными образов на адекватные и неадекватные не мог, разумеется, быть субъективным. Не было, однако, убедительных формальных оснований для такого деления. Суммируя материал, можно было отметить, что отсроченное воспроизведение 10 слов было доступнее больным шизофренией, чем отсроченное на такой же интервал времени воспроизведение пиктограмм. Но критерий воспроизведения для оценки адекватности каждого отдельного образа не был пригоден, так как все исследованные больные были молоды и воспроизводили часто механически (даже такие слова, которые пропускали, совсем ничем не опосредовали либо опосредовали нелепо). Можно было бы столь же суммарно отметить, что в отличие от некоторой стандартности выборов у здоровых («дружба — рукопожатие», «болезнь — кровать» и т. д.) выборы психически больных, особенно больных шизофренией, были нестандартными, своеобразными (аналогично нестандартности признаков сравнения в работе Т.К. Мелешко).
Нам, однако, казалось более уместным и продуктивным, отправляясь от обобщения фактического материала, выявить типологию и подвергнуть анализу все выборы. Доказательством неадекватности становится при таком подходе сам психологический анализ выбранных образов. Приведем примеры наиболее неадекватных, почти необъяснимых образов.
При запоминании выражения «тяжелая работа» больной рисует Иисуса Христа, объясняя так: «Вокруг головы сияние, он сияет от счастья… не делай зла ближнему.
К слову «справедливость» рисует курицу: «Если я в жизни украл курицу, то меня спрашивают и я говорю: да, я украл курицу».
Видно, что образы, которые больные придумывали для запоминания предлагаемых понятий, были очень далекими от содержания заданного понятия. И как ни странно, но подобные виды выборов отмечались у больных с формально сохранными операциями анализа, синтеза, отвлечения, абстрагирования; в пиктограмме таких больных нередко встречались также адекватные по содержанию выборы. Анализу подвергнуть эти связи чрезвычайно трудно. «Отдаленные» образы можно лишь трактовать как «разорванность», «вычурность», «причудливость» и т. п. Это широко распространенные в психиатрии характеристики мышления при шизофрении. Но, как отмечает Ю.Ф. Поляков, «такие понятия представляют собой лишь образные характеристики того, как мы воспринимаем проявления нарушений», поэтому теоретическая задача заключалась в попытке психологического анализа особенности мышления, анализа этих причудливых выборов.
В связи с возникшей трудностью в объяснении столь «отдаленных» связей мы решили попытаться построить психологический анализ выборов на более доступных, менее причудливых видах связей, надеясь, что результаты их анализа помогут разобраться в причинах возникновения и в характере структуры «отдаленных» связей.
1. АНАЛИЗ ВЫБОРОВ ПО ОБЪЕКТАМ
Выхолощенные (9 %). К ним мы отнесли пустые, бессодержательные, схематичные связи. Схематизация доходит иногда в рисунках до полной абсурдности. Испытуемые делают настолько условные рисунки, что их становится невозможно дифференцировать. Иногда создают не рисунки, а пустые схемы. Рисунок настолько теряет границу условности, что в нем, по существу, ничего не остается от нужного слова. У таких больных вся нужная условность для данного задания отсутствует. Мы приведем несколько таких видов выборов.
Больная Б., 1937 г. рождения, образование среднее. При запоминании слова «справедливость» ставит две точки: «Сказано — сделано. Если многоточие, то это без окончания».
Больной А., 1941 г. рождения, образование среднее. Для того чтобы запомнить слово «справедливость», рисует круг: «Справедливость ассоциируется у меня почему-то с кругом. Круг — это вроде без всяких углов».
Псевдоабстрактность. Подвидом указанных типов выборов являются псевдоабстрактные, т. е. такие, в которых средством запоминания служили не пустые значки, точки, линии, а абстрактные фигуры. Эти фигуры также несли символическую нагрузку.
Больной Д., 1940 г. рождения. «Разлука» — рисует брусок: «Брусок потянули, он и порвался, не выдержал нагрузки, ведь разлука исходит не от людей, которые разлучаются, а от каких-то внешних условий, факторов. Было единое целое, единое тело, а образовалось два, разлучаются две соседние части одного и того же тела».
Больной В., 1945 г. рождения. «Сомнение» — рисует бесформенный предмет: «Что-то бесформенное, неопределенный предмет… сомнение — это тоже неопределенность».
Предметность рисунка для припоминания не была выдержана, выборы были Чрезмерно широкими и совершенно не отражали реального содержания слова.
Из примеров, приведенных выше, видно, что больные опосредовали процесс запоминания неадекватно, т. е. выбирали такие образы для запоминания, которые уже сами по себе не имели никакого содержания, не несли никакой информации, которая бы помогла при воспроизведении. Содержательность здесь полностью отсутствовала, больной оперировал бессмысленными символами. Здесь следует отметить, что абстрактные знаки и символы нередко встречаются в пиктограммах психически здоровых людей, но там они содержательны. Здесь дело идет о явлении, существенно отличающемся от того, которое обозначается словом («символ») в применении к психике здорового человека. Для последнего символ есть условное обозначение какого-либо понятия или отношения при помощи определенного конкретного знания («сердце — любовь», «якорь — надежда», «спираль — развитие»). Психически здоровый человек отчетливо разграничивает буквальное значение от переносного, конкретное от отвлеченного, поэтому он, употребляя символ, всегда отдает себе отчет в относительном и условном характере связи между обозначением и обозначаемым.