Патриоты
Шрифт:
— Ты умеешь… — сладко протянула Присцилла, давясь от смеха.
Твердый взгляд Энн остановил ее на полуслове.
Но сказанного было достаточно — по гостиной вновь порхнул смешок.
— Я скоро вернусь.
Не обращая внимания на ехидные взгляды женщин, Мерси поднялась к себе, взяла шляпку и вышла из дому.
О месте продажи кофе, должно быть, знал весь город. К тому времени, когда Мерси подошла к лавке, здесь уже собралась добрая половина женского населения Бостона. Мерси окинула взглядом улицу —
Мерси простояла больше получаса, но с места не сдвинулась. Она прочитала все вывески на улице. Поглазела на прохожих — в основном это были женщины и английские солдаты. Безучастно послушала стоящих впереди нее горожанок, с увлечением обсуждавших, опасно ли выдергивать молочные зубы и больно ли при этом детям. Передумала о чем только можно. Но не продвинулась ни на шаг.
— Простите, пожалуйста. — Она дотронулась до плеча женщины, стоящей впереди нее, — та с упоением описывала, как у ее сына семь часов безрезультатно выковыривали, выкручивали и вытягивали гнилой зуб. Раздраженная тем, что ее прервали на полуслове, женщина обернулась.
— Простите, пожалуйста, — повторила Мерси, — как долго вы здесь стоите?
Женщина — у нее во рту не доставало нескольких зубов — оглядела Мерси с головы до ног и тотчас преисполнилась к ней неприязнью.
— Намного дольше, чем ты, принцесса, — нелюбезно процедила она, а затем, отвернувшись, вновь принялась чесать языком.
— Еще раз прошу прощения, но не могли бы вы выразиться точнее? Как долго вы стоите?
— Три четверти часа! — рявкнула женщина. — Тебе-то что?
— Ничего. Спасибо.
Мерси сошла на мостовую и окинула взглядом очередь. Никаких изменений. Полчаса — и никаких перемен. «В конце концов, это просто смешно!» — сказала она сама себе. И, приподняв юбки, зашагала по улице. Подойдя к середине очереди, она поинтересовалась у какой-то женщины, давно ли та здесь стоит. Оказалось, два часа. Мерси сделала еще несколько шагов и повторила свой вопрос. «Два часа сорок пять минут», — ответили ей. Женщины, находящиеся в голове очереди, ждали уже более трех часов. Дверь, возле которой они стояли, была заперта.
— Вы уверены, — спросила Мерси у женщины, стоящей подле двери, — что это та самая лавка, где продают кофе?
— Так сказал владелец товара.
— Он сам это сказал? Три часа назад?
Женщина кивнула.
— Что же его так задерживает?
— А я почем знаю? Я не его партнер! Ступайте-ка лучше на свое место.
Мерси оглянулась на длиннющую очередь, потом шагнула к двери. И принялась в нее колотить.
— Открывайте! — закричала она. — Отоприте эту дверь немедленно!
Она постояла, подождала ответа. Никто не откликнулся. Тогда она начала колотить в дверь с еще большим рвением.
— Открывайте!
Дверь со скрипом распахнулась. На пороге стоял сутулый человечек с крючковатым носом и жидкими седыми волосами — его ответные крики были слышны еще до того, как щелкнул замок. Когда двери полностью отворились, на улицу хлынула отборная брань. Внезапно лавочник запнулся на полуслове — он увидел Мерси.
— И что у нас случилось? — протянул он медоточивым голосом. За его спиной, в глубине помещения, Мерси заметила стол, за ним в небрежных позах сидели два подростка лет четырнадцати-пятнадцати. Один из них водрузил ноги на стол. Мальчишки ели. Еще один стул был не занят, перед ним лежали хлеб и рыба.
Сутулый человечек шагнул вперед и взял Мерси за локоть.
— Входите, мэм, — промурлыкал он, а затем, источая елей, поинтересовался: — Могу я вам чем-то помочь?
Мерси стряхнула руку лавочника со своего локтя.
— Вы можете продать нам немного кофе.
Мужчина мазнул взглядом по толпе. Пытаясь разглядеть, что происходит в дверях, женщины сошли на мостовую и подались вперед.
— Вам лучше войти, — человечек сморщил свой крючковатый нос и кивнул Мерси, — и переговорить со мной с глазу на глаз.
— Нет. Мы будем разговаривать здесь, если не возражаете.
— Но я возражаю, милочка. У тебя появился шанс. Входи, и мы договоримся, или ты вообще ничего не получишь.
Мерси негодующе отступила. И воинственно уперев руки в боки, крикнула:
— Да как вы смеете! Эти женщины торчат здесь уже три часа. Будете вы продавать им кофе или нет?!
Очередь вздрогнула и загудела; с десяток голосов присоединились к требованию Мерси начать торговлю.
От ярости рот торговца сжался в ниточку. Он шагнул на мостовую и изверг на женщин поток грязных ругательств. А затем, крикнув:
— Не будет вам никакого кофе! Хотите кофе — приходите завтра! И завтра вы заплатите в пять раз больше против сегодняшней цены! — скакнул через порог и захлопнул за собою дверь.
Улица потонула в гневных криках; толпа обвиняла Мерси в повышении цены на кофе, осуждала ее поведение, осыпала проклятиями. Увидев рядом с собой искаженные яростью лица, Мерси испугалась за свою жизнь. Некоторые женщины подступили к ней почти вплотную. Они напирали на нее, бесновались, плевались, потрясали кулаками.
И в этот самый миг в душе Мерси Морган что-то вспыхнуло и рванулось на волю. Словно бы проснулся доселе спящий вулкан.
— Послушайте меня! Послушайте меня! — Она вскинула руки над головой, повторяя вновь и вновь эти два слова. — Послушайте меня! — Мало-помалу крики смолкли. — Вы злитесь! — прокричала Мерси. И толпа тотчас ответила ей новой вспышкой гнева, которую было так же трудно погасить, как и первую. — И вы имеете на это право! — не сдавалась Мерси. — Но ваше негодование направлено не на того человека. — Очередь опять взревела. — Злиться на меня бесполезно, это вам ничего не даст!