Патруль
Шрифт:
Некстати вспомнилось, как в Школе Элинея нас обучали этой непростой науке – пробираться там, где не пройдет больше никто, в том числе учили и скалолазанию. Сколько же мы тогда набили себе синяков и шишек, да и костей поломали более чем достаточно! Как нам говорили: вы должны уметь не хуже юрких ящериц забираться ввысь едва ли не по ровной каменной стене, цепляясь за небольшие выбоинки и почти незаметные неровности камня. Помнится, в свое время у меня тоже получалось не все и не сразу, за что я, как и все остальные, получала хорошую трепку от учителей. Правда, позже они были очень довольны моими успехами, и даже ставили их в пример другим.
Естественно, что ночной подъем по стене очень опасен, и только для таких случаев нас обучили некоему магическому обряду, при помощи которого можно на какое-то время обрести ночное зрение. Кстати, этот магический заговор называется
Не буду уточнять, сколько времени у меня занял подъем, скажу лишь, что немало. Еще надеюсь, что сумела уложиться в те временные рамки, которые себе наметила. Если я все правильно посчитала, то сейчас должен наступить так называемый «час волка», тот самый, который так ненавидят все те, кто несет караул, стоит на страже или находится в дозоре. Причина этому проста: ты уже отдежурил большую часть отведенного времени, все в порядке, происшествий нет, тебя скоро сменят, вот-вот наступит рассвет, а потому можно немного расслабиться. Действует простая человеческая логика: до этого времени все было хорошо, а потому вряд ли что плохое может случиться в то небольшое время, что осталось до рассвета, то есть можно успокоиться и просто дожидаться того времени, пока тебя сменят. У человека ослабевает внимательность, он начинает думать о постороннем, а некоторых может даже сморить короткий сон...
Какое-тот время я лежала на крыше святилища, успокаивая стучащее сердце. Должна признать, что подъем по стене дался мне совсем не просто, дрожали руки, и надо было просто-напросто передохнуть. Еще очень хотелось пить, но тут уж ничего не поделаешь, надо терпеть. А еще я вся была покрыта ушибами, ссадинами и царапинами, причем некоторые из них были довольно глубокими – ползанье по камням не проходит без последствий.
Осторожно добралась до края крыши святилища и заглянула вниз, благо «кошачий глаз» все еще действовал. Как я и предполагала, в том месте не было охраны – просто именно там каменная плита свисала настолько низко, что, казалось, она вот-вот рухнет. Вполне естественно, что люди старались держаться как можно дальше от этого опасного места – недаром ближайший охранник находился в нескольких шагах от этой плиты, причем стоял к ней спиной. Что ж, прекрасно, это именно то, что нужно!
Достала из дорожной сумки сложенную веревку, и привязала ее к небольшому каменному выступу – надо же приготовить путь для отступления. Надеюсь, все сложится удачно и у меня будет возможность ею воспользоваться. Затем я аккуратно переползла с крыши на площадку, и, по счастью, никто из караульных (а их там было с десяток) не посмотрел в мою сторону. Более того – двое из них о чем-то негромко переговаривались между собой.
Теперь мне каким-то образом надо проникнуть в святилище, только вот у входа тоже стоит караульный. Ну, если принять во внимание, что вход не только очень широкий, но еще и высокий (как видно, ранее изваяние выносили к толпе на носилках) то у меня есть шанс пробраться незаметно по потолку, хотя надо быть осторожной – все же я несколько устала, да и нужных приспособлений по такому вот передвижению к меня с собой нет. Значит, остается надеяться только на удачу и на себя.
Мне вновь повезло, и я миновала вход в святилище, после чего, добравшись до ближайшей ниши в стене, мягко спрыгнула на пол, сразу же метнувшись в эту самую нишу. В этот раз вышло не так тихо, как мне того хотелось – под ногами оказался камешек, который откатился в сторону. Стоящий у входа караульный повернул голову на небольшой шум, не увидел ничего необычного, и снова отвернулся. Что ж, для начала уже неплохо.
Еще до того, как я оказалась здесь, мне никак не давала покоя мысль – если в святилище нельзя зажигать огонь, то каким образом служители Вухуду по ночам обходятся без факелов, свечей и всего прочего? Что-то я крепко сомневаюсь насчет того, что здешние обитатели ложатся спать с наступлением ночи, ведь в полной темноте бродить не будешь, и хоть без какого-то освещения никак не обойтись! Сейчас, оказавшись в святилище, я поняла, что ни о какой беспроглядной тьме тут и речи нет – свет, хотя и слабый, но тут присутствовал, что несколько мешало моему «кошачьему глазу». Ну, а что именно светится – это я поняла, когда прошла чуть дальше – оказывается, во всех выступах стен были разложены гнилушки, наподобие тех, которые мы не раз встречали, когда бродили в здешних лесах. Помнится, тогда я на них не обращала никакого внимания, при ходьбе не раз наступали на эти серые куски трухлявого дерева. Сейчас же гнилушки светились ровным зеленоватым светом, пусть и не очень ярким, но вполне достаточным для того, чтоб чуть разогнать тьму. Ну, а если принять во внимание, сколько здесь находится этих самых святящихся гнилушек, то можно понять, отчего в святилище есть свет, пусть даже слабый и странного цвета.
Куда идти – это понятно и без подсказок: широкий коридор ведет прямо к высоким и широким дверям, изготовленным из черного дерева. Без сомнений – там и находится изваяние кровавого Бога. Правда, я заметила еще два боковых ответвления от коридора – наверное, они ведут в помещения, где живут охранники и жрецы, только вот уточнять это предположение у меня не было ни времени, ни желания. Задача другая – надо каким-то образом проникнуть за эти двери из черного дерева, только вот проблема в том, что возле них находятся два охранника. Хотя, по-большому счету, это не проблема – оба этих человека не стоят, а сидят на тростниковых циновках, скрестив ноги, причем один из них бормочет молитвы, а второй, кажется, борется со сном. Все правильно, это же «час волка», а тишина, покой, и темнота делают свое дело. Вон, они даже оружие не в руках держат, а положили рядом с собой, на каменный пол – как видно, уверены, что в случае опасности успеют его поднять. Что ж, излишняя самоуверенность погубила многих.
Еще раз вслушалась в окружающую меня тишину, стараясь уловить возможную опасность, но не услышала ничего подозрительного. Вокруг спокойствие, безмятежность, лишь иногда доносятся звуки голосов тех, кто находится у входа в святилище – понятно, скоро рассвет, дежурство близится к концу, так почему бы и не поговорить?.. И потом, никому в голову не может придти столь невероятная мысль о том, что кто-то может покуситься на вновь обретенного кровавого Бога. Не сомневаюсь: здешние охранники до мозга костей преданы культу Вухуду, и готовы отдать за него свою жизнь, но вот с дисциплиной у них заметные проблемы, что, в общем-то, понятно – они же не армия, а простые люди, и находятся в полной уверенности, что одно лишь приближение к великому Вухуду делает их почти непобедимыми.
Так, пора действовать. Два метательных ножа, брошенных мной в охранников, попали точно в цель – в самое сердце. В следующее мгновение я была уже подле дверей, и сдвигала в сторону тяжелый засов, который поддавался на удивление легко. Как я и предполагала, на дверях не было иных запоров, кроме этого засова, так что дверь открылась легко, и я проскользнула внутрь.
Передо мной находился большой зал, в котором не было ни одного окна – лишь узкие щели в камнях, через которые могла проползти лишь маленькая мышь или змея. Тем не менее, днем через эти щели должно было проходить достаточно света, чтоб освещать этот зал немалых размеров. Стены и потолок зала были покрыты странной резьбой, в которой не было привычных орнаментов цветов или листьев – вместо этого я видела страшные лица, до невероятности уродливых животных, непонятные знаки, а то и вовсе нечто столь странное, чему я не могла подобрать названия. Эти картины просто притягивали к себе взгляд, заставляли всматриваться в немыслимые переплетения линий, околдовывали, лишали воли... Э, нет, я никогда не относила себя к числу любителей искусства, так что у меня и намерений не было рассматривать эту более чем странную каменную резьбу.
Меня куда больше интересовало изваяние кровавого Бога, стоящее посреди зала на некоем подобии каменной возвышенности, которой неведомые каменотесы придали вид горы человеческих черепов, в беспорядке наваленных друг на друга. Да уж, для Вухуду лучшего трона просто не сыскать! Сейчас кровавый Бог не был прикрыт темной тканью – она, аккуратно сложенная, лежала рядом, а это означало, что кровавый Бог бодрствует. Более того: взглянув на Вухуду, я на какое-то мгновение даже растерялась, и, надо сказать, тут было чего бояться. Глаза изваяния более не были каменными – они горели ярко-красным огнем на каменном лице, и я готова была поспорить, что идол в ярости оттого, что видит меня. А еще в воздухе витало нечто такое, что лишало сил, гнетуще действовало на душу, и хотелось закрыть глаза, заткнуть уши, упасть на пол, и лежать так, не думая ни о чем...