Патруль
Шрифт:
Молча посидев на земле минут пять, брат Владий поинтересовался:
– Кто-нибудь из вас корзины плести умеет?
– Я умею... – надо сказать, что в Школе Элинея нас учили многому, в том числе и таким, казалось бы, никому не нужным вещам.
– Такую же, как одна из этих двух, сплести сумеешь?
– Конечно.
– Там, в стороне, находится кустарник. Правда, кустики довольно жиденькие, но других поблизости все одно нет. Ветки у этих растений жестковаты, но хоть без колючек, и гнутся неплохо, так что, надеюсь, сгодятся... В общем, надо сплести такую же корзину, как те, что со стручками.
– Точно такую же?
– Как получится. Главное, чтоб в нее могло поместиться наше оружие, дорожные мешки, одежда... И вот еще: необходимо, чтобы у корзины еще и крышка имелась – не надо, чтоб кто-то видел содержимое...
– А если она получится... скажем так – далека от совершенства... Тогда что?
– Ну, торговать плетеными изделиями мы все одно не собираемся... – отмахнулся инквизитор. – Главное – чтоб корзинка по дороге не развалилась, и крышка держалась... Так, отправляйтесь за ветками, а я кое-что другое пойду искать...
Брат Владий вернулся, когда возле меня лежала целая охапка нарезанных веток, и я уже плела днище корзины. Если честно, то к тому времени каждый из нас двоих начал беспокоиться – уж слишком долго отсутствовал инквизитор, и мы представления не имели, куда он мог уйти. По счастью, брат Владий вернулся живым, и в его руках было с десяток странных растений, внешне очень напоминающих самую обычную редьку – у них даже листья схожие. Невольно вспомнилось, что такие листья нам уже не раз попадались в пути, но тогда я обращала на них особого внимания.
– Вот!.. – с оттенком гордости заявил он, потрясая своей добычей. – Нашел! Поискать, конечно, пришлось...
– И что же это такое?.. – спросила я. – По виду очень смахивает на репку или редьку с наших северных огородов. Если я правильно понимаю, то это что-то уж очень полезное – недаром вы его больше часа разыскивали!
– Полезное, говорите? Как сказать... – усмехнулся инквизитор. – Для начала должен сообщить, что название этого растения я до сих пор не научился выговаривать, как ни старался – там такое сочетание букв, что язык сломаешь! В пищу этот гм... овощ почти не употребляют – в нем есть какие-то вещества, которые вызывают сильнейшую резь в желудке. Зато из этой... репки добывают прекрасную черную краску, которой частенько пользуются местные жители, да и приезжие охотно покупают ту краску.
– Так зачем...
– Поясняю. Краску из этого растения мы изготавливать все одно не станем: дело это долгое и хлопотное, да и въедливая она, держится намертво, не отдерешь. Но если этот самый... овощ разрезать, и просто натирать им кожу, то через какое-то время ваша кожа приобретет черный цвет, почти неотличимый от кожи местных жителей. Правда, эта краска довольно легко смывается самой обычной водой. Понимаете, к чему я веду?
– Вы предлагаете нам натереться соком этого растения?
– А у вас что, есть другое предложение?.. – съязвил брат Владий. – Если так, то буду рад выслушать его, только сомневаюсь, что вы можете предложить что-то стоящее.
– Да какие у нас могут быть предложения... – вздохнула я. – Тут надо слушать вас.
– То-то и оно... – кивнул головой брат Владий. – Сами понимаете: если мы с вами направимся к святилищу в нашем нынешнем обличии, то не пройдем и десятой части пути – нас просто перехватят по дороге, и как бы вы, милая девушка, не пытались штабелями укладывать врагов, нас все одно сомнут. Сомневаетесь? Зря. К этому времени барабаны уже должны были разнести по всему Черному Континенту весть о том, что в мир снова вернулся Вухуду. Возможно вам, господа патрульные, это покажется странным, но в действительности на Черном Континенте почитателей Вухуду куда больше, чем вам может показаться. К чему я это говорю? Да к тому, что сейчас к разрушенному святилищу Вухуду со всех сторон стекаются люди. Все знают, что кровавый Бог очень любит, когда ему в жертву приносят белых людей, так что почитатели Вухуду устроят на нас самую настоящую охоту, потеряют немало своих товарищей, но притащат чужаков (пусть даже едва живых) на жертвоприношение. Ну, а если по цвету кожи мы будем неотличимы от остальных, то у нас есть шанс добраться до святилища.
– Но ведь дело не только в цвете кожи!.. – покачал головой Себастьян. – Волосы, фигуры, глаза, черты лица... Едва ли не каждый из местных, посмотрев на нас, скажет, что к уроженцам Черного Континента мы не имеем никакого отношения!
– Верно... – согласился брат Владий. – А потому завтра мы с самого раннего утра идем к зарослям высокой травы (я, пока ходил, видел пару мест, где она растет), плетем себе из нее травяные юбки попроще, а заодно и накидки на голову. Частенько в таком виде здесь ходят те, кто болен, так что у нас есть возможность неузнанными добраться до святилища, а что может случиться дальше – этого никто не знает.
– Тут возразить нечего...
У нас ушло немало времени на то, чтоб полностью натереться соком этого непонятного растения, причем большей частью нам пришлось натирать друг друга. Интересно: на первый взгляд сок кажется совершенно бесцветным, но стоит ему попасть на кожу, как та темнеет просто на глазах. Не знаю, о чем думали мужчины, когда их кожа меняла цвет, а у меня в глубине души отчего-то было опасение – а вдруг это навсегда? Хотя человека, который собирается пойти в одно из самых опасных мест на Черном Континенте, подобные мысли должны беспокоить в самую последнюю очередь. Ладно, не стоит накручивать себя понапрасну, и без того тошно.
Как это ни странно, но в моей бестолковой голове были и другие мысли, не имеющие никакого отношения к нашему делу. Конечно, с моей стороны это глупо, но когда Себастьян стал натирать мне спину, я внезапно ощутила острый стыд за то, какое количество шрамов находится на моем теле, ведь после схватки с блемии у меня на коже не осталось живого места. Святые Небеса, этот симпатичный парень и раньше-то относился ко мне, как к другу, а сейчас вообще то и дело отводит взгляд в сторону – как видно, ему неприятно смотреть на эти белые полоски. Я его понимаю – самой не хочется их видеть. У меня и фигура не подкачала, и ноги красивые, но шрамы все портят, причем портят крепко, раз напарнику даже противно на них смотреть. Впрочем, так, наверное, и должно быть.
Мой стыд стал еще больше, когда наступила моя очередь натирать тело Себастьяна соком этого непонятного растения, и я не увидела у него ни застарелых рубцов от старых ран, ни шрамов – лишь гладкая, чистая кожа, а синяки и ссадины, полученные им в последние дни, можно просто не принимать во внимание. Да, вот он, наглядный пример того, в каком мире каждый из нас жил еще совсем недавно, и понятно, что в мире виконта Кристобаль нет места таким, как я.
Если честно, то мне жаль, что обстоятельства складываются таким образом, ведь я все больше и больше стала привязываться к Себастьяну, но вместе с тем вновь понимаю справедливость той старой истины, которую нам постоянно внушали в Школе Элинея: каждый из вас должен оставаться одиноким, и никого не впускать в свою жизнь! Почему? Просто могут быть непредсказуемые последствия, ведь тот, кто обременен семьей и обязательствами, в трудную минуту будет думать не о своем задании, а и о своих родных и близких. На пользу дела такое не пойдет, и примеров этому уже видимо-невидимо. В свое время я позволила себе забыть об этих словах, и что получилось – то получилось, сейчас уже ничего не исправишь, но то, что нам твердили в Школе Элинея – это подтвердилось целиком и полностью. Конечно, женскую натуру не переделаешь, и желание нравиться изначально заложено в каждой из нас, а уж когда два человека разного пола проводят вместе едва ли не сутки напролет, то какие-то чувства могут возникнуть сами собой. В то же самое время я понимаю, что мы с Себастьяном очень разные, и, если следовать логике, то для меня куда предпочтительней и разумней заранее выкинуть из головы всю мечтательность и ненужную дурь – все одно ничего хорошего из этого не получится...