Паучий случай
Шрифт:
Папа еще от носа не отошел до конца. А тут уже его тянут за губу в неизвестном направлении.
— Главное, рот не открывайте. Это опасный маневр, — сжалилась я.
— Угу, — послышалось с высоты двух метров.
Папа уже был рыбкой. Две маленькие ладошки собрали папины щеки вместе. Потом папа был «девочкой с очень тугим хвостиком». Лицо разъехалось в разные стороны. Узкие глаза смотрели на малыша с опаской.
Потом папа снова стал обиженной рыбкой. И под конец получил в солнечное сплетение.
— Апчхи! —
Я проверила температуру. Нет, не заболел. Просто пыль попала.
Папе срочно требовался темный уголок. Уголок, куда бы он мог тихо заползти и зализывать моральную травму.
— Не все сразу, — улыбнулась я, принимая драгоценную ношу. Отец взял со стола рисунок и держал его на вытянутых руках.
Я не поняла, что произошло. Принц побледнел, затрясся и тут же превратился в паука. Он спрыгнул с меня и забился под кровать.
— Вот о чем я говорила, — прошептала я, замирая на месте. В комнате было тихо. Я чувствовала, как меня прижимают к себе.
— Здесь никого нет, — послышался голос.
Странно, значит, дело не в комнате. Чтобы это могло быть? А может и в комнате!
— Малыш, не бойся, — я упала на колени и заглянула под кровать. — Выходи! Никого нет…
— Может, я кровать сдвину? — спросил Риордан.
Я посмотрела на трехспальную кровать. Потом на него. Нет, он, конечно, может…
— Нет, не надо, — твердо ответила я, приподняв покрывало. — Не пугайте его еще сильнее.
Как жаль, что так случилось. Все было так замечательно.
Я отошла от кровати и чуть не расплакалась. Все напрасно. Опять начинать все сначала. Ничего! Один раз получилось. Получится и второй раз!
Я стояла возле двери, положив руку на ручку. И уже готовилась открыть ее. Но меня обняли.
— Я, наверное, сейчас опять скажу, что это в последний раз, — послышался горький шепот. — И буду прав. Я второй раз не переживу такую потерю. Это нужно заканчивать.
— Но ведь есть же способ? — спросила я шепотом. — А как же любовь?
— Значит, этот старый идиот тебе тоже рассказал сказку про большую любовь? — послышался горький вздох. — Любовь не спасает. Она просто не умеет. И не снимает проклятие. Она лишь делает утрату страшнее.
Я поджала губы. Это невыносимая пытка так мучить друг друга.
— Мы с королевой любили друг другу. Мы гуляли в саду. Часто приходили к тому пруду, в котором ты купалась. Не было дня, когда бы мы не говорили друг другу о том, что любим. И ни свободной минуты в разлуке. Она всегда была рада видеть меня. И я был счастлив.
Повисла пауза. Я не торопила. Мне самой нужны были силы, чтобы заглушить укол жгучей ревности. Ревности к прошлому.
— Я верил, что обойдется. Верил, что любовь способна сохранить ей жизнь. Но она умерла, рожая
Я стиснула зубы. В сказках любовь всегда все побеждает. Но это — не сказка. Это жизнь.
— Прошу тебя, отпусти… Не заставляй сюда приходить, — меня сжали крепче. — Сегодня, когда ты отдернула руку, у меня появилась надежда, что ты выбрала жизнь. Но когда ты положила ее сверху на мою руку. Я был счастлив.
— А вы… Вы меня отпустите? — прошептала я сквозь слезы.
— Постараюсь, — послышался шепот. — Не мучай меня. Прошу… Я не позволю ему убить тебя…
— Я… я постараюсь, — прошептала я, роняя слезу по щеке. — Я … я… тоже п-п-постараюсь… от-т-тпустить…
— Прошу тебя, постарайся, — рвал мне сердце тихий голос. — Я не думал, что так произойдет. Если бы я знал, то не притаскивал тебя в этот мир.
— Я… я тоже не знала, — тихо ответила я. — Я… терпеть не могу пауков… Просто на дух не перевариваю… П-п-понимаете… А … а… тут…
Меня развернули и прижали к себе. Паукашечки мои…
— Пообещай, что постараешься, — меня поцеловали в лоб.
— Вот… — задохнулась я. — П-п-почти н-н-ничего не п-п-почувствовала… П-п-правда-п-п-правда…
— Я никуда не ухожу. Я рядом. Просто так будет лучше….
Меня бережно отстранили и отпустили. Я стояла, глядя на закрывающиеся двери. Мои губы дрожали. Я дошла до кровати и упала в нее.
Слезы катились по щекам. Где какая-нибудь крылатая сволочь с волшебной палочкой? Чтобы взмахнула, и все стало хорошо? Где добрый джин с его сраными тремя желаниями? Остальные два пусть засунет себе обратно в лампу. Мне нужно одно… Хотя нет. Все-таки два! Где золотая рыбка? С тем же ассортиментом? Или волшебная щука?
Эй, исполнители желаний! Где вы? Где вы, когда вы так нужны?
— Ма… — послышался голос. На меня карабкался паучок. — Ма-а-а…
— Да, мой маленький, — прошептала я, шмыгая носом.
— Ипусий слусяй, — выдал он. И я согласилась. Он обнимал меня маленькими лапками. Я обнимала его. Моего маленького и тепленького паучонка.
— А у кого-то паутинка зеленая, — посмотрела я на свои пальцы. — Фломастеры ел? Да?
— Ма, — произнес малыш. И тоже заплакал. Я никогда не видела, чтобы он плакал. По-настоящему.
— Тише, — прошептала я, вставая с ним на руках. — Я же никуда не ухожу… Я с тобой, мой маленький… С тобой… Не надо плакать… Все ведь хорошо? Все хорошо! Завтра будет новый день, солнышко снова улыбнется…
Внезапно в двери постучали. Причем, так громко, что мы повернулись к дверям.
— Его величество приказал обыскать комнату. Он сказал, что должен убедиться в ее безопасности, — послышался грубый голос.
Обыскать комнату? И тут я вспомнила про запрещенную книгу. Слезы мигом просохли.