ПАУК. Смерть врагам!
Шрифт:
— Переборщил, наверное, — усмехнулся я и вытянул руку, чтобы взяться за перила, но их не оказалось. — Отшельник, это твои проделки или я такой сильный?
Я все еще пытался сообразить, что же произошло, поэтому был спокоен и собран.
— Думаю, хватит на первый раз. Снимаю заклинание?
Но в ответ тишина. Я сделал шаг, другой, третий, но до кресла не дошел. Вернее, его не было. Вот тут-то мне стало не по себе. Я попытался снять Наваждение, но сколько ни старался, темнота не отступала.
— Отшельник, ты меня слышишь?
Вытянув руки,
— Что это такое? Где я очутился? — внутри зарождалась паника, но я как мог себя успокаивал. — Так, мне надо подумать.
Сначала мне пришло в голову, что это испытание Отшельника и я должен как-то его пройти, но по ощущениям, прошло уже больше часа, но ничего не происходило. Потом я подумал, что сам что-то натворил, ведь мой источник увеличился в два раза. Еще через несколько минут мне пришло в голову, посмотреть все «другим зрением». Я сел на холодный пол и «переключился».
Первое, что я увидел — Отшельник в кресле. Его голова была запрокинула назад, кружка кофе лежала рядом в луже коричневой жидкости, остатки блинов разбросаны под ногами. Я хотел подняться и попытаться разбудить его, но тут увидел черную радугу.
— Так это опять ты, Воронов?!
Я встал, но тело осталось лежать, раскинув руки. Он нас усыпил! Но как? Я (или мое сознание, я так и не понял, как это у меня получалось) полетел вдоль черной радуги, но не в сторону столицы, а на север. Вскоре, среди деревьев показались большие палатки маскировочного цвета. Ускорился, готовясь к нападению, но вдруг радуга пропала, а я очнулся на крыльце.
— Кхе-кхе-кхе, — закашлял Отшельник, приподнял голову и с удивлением посмотрел на меня. — Ты что сделал?
Я с трудом сел и почувствовал, как раскалывается голова. Потрогал и нашел большую болезненную шишку. Значит упал, а не лег полежать.
— Ничего не делал. Хотел Наваждение наложить, а потом очутился в темноте.
— Так у тебя получилось? — удивился он.
— Нет, это был Воронов. Этот гад что-то сделал с нами.
Отшельник тут же вскочил на ноги и бросился в дом. Отдышавшись и немного успокоившись, я последовал за ним. Из глубины дома слышались удары и звуки, падающих вещей. Я нашел Отшельника в небольшом кабинете. Он просматривал книгу за книгой и с раздражением бросал на пол.
— Что ты ищешь?
— Заклинание, которое он использовал. Я тоже хорош, совсем расслабился и забыл об осторожности. Больше такого не допущу. Знаешь что? — он остановился и посмотрел мне в глаза. — Если будет большая заварушка — ты можешь на меня рассчитывать!
Я кивнул и чуть улыбнулся. Большая заварушка будет — гарантирую, но только тогда, когда я буду к этому готов. А когда я буду готов — помощь понадобится мои врагам.
Он еще долго шарился по своим книгам, но, как я понял, так ничего путного и не нашел. Затем мы снова вернулись к занятиям по
— Убери самовар со стола.
— Совсем убрать или прикрыть чем-нибудь?
— Как хочешь, — махнул рукой Отшельник и принялся есть варенье.
Я сделал так же, как и в прошлый раз. Представил, что самовара нет и место на столе пустует. Наваждение сработало на отлично — самовара будто и не было. Я даже сам удивился. Следующим заданием было поменять изображение на картине. После пары минут тщательного обдумывания, я произнес заклинание и вместо темной улицы появился воздушный шар с мешками песка и тепловой пушкой.
Остаток дня я только и делал, что упражнялся. То шкафы с книгами прятал, то клумбу с цветами засеивал отрубленными вражескими головами, то виселицу ставил на крыльце. Один раз Отшельник даже вскрикнул от испуга, когда увидел в отражении зеркала не себя, а утопленника, которого несколько лет назад при мне вытащили из Волги. Я хорошо запомнил раздувшееся синее лицо и поеденные рыбами глаза, нос и губы.
— Если и дальше будешь упражняться, то скоро меня догонишь. Лет так эдак через двадцать.
— Так уж и двадцать. Пару дней и все.
— Не-е-ет, — отмахнулся он. — Ты долго настраиваешься, а я за доли секунды могу не только ночь сделать, но и лето зимой. Или зиму летом.
Ужинать мы решили на террасе. Правда, прислуги не было, поэтому пришлось готовить самим. Я пожарил мясо и картошку на мангале, а Отшельник помыл и нарезал свежие овощи. Когда ужин был готов и мы сели за стол, ненавязчивая музыка из громкоговорителя пропала и послышался голос диктора:
— Внимание! Объявление для Максима Богословского! Внимание! Объявление для Максима Богословского!
Я замер с куском мяса в руке и уставился на серый громкоговоритель, установленный на самом верху столба.
— Внимание! Объявление для Максима Богословского! — как попугай повторял диктор.
Мне даже захотелось этот кусок мяса засунуть ему в рот, чтобы замолчал.
— Объявление для Максима Богословского! — последний раз сказал он и на пару секунд наступила тишина.
Я замер, будто боялся спугнуть это объявление.
— Богословский, надеюсь ты меня не забыл, — узнал я высокомерный голос Воронова. — Уверен, что нет. Иначе не бегал бы от меня, как сайгак по прериям.
— Сам ты сайгак, — усмехнулся я.
— Ты, наверное, решил, что можешь свободно перемещаться по империи? Нет, не можешь! — взвизгнул он, но тут же взял себя в руки и продолжил. — Ты — преступник, и должен сидеть в тюрьме. Мои лучшие маги не вернулись на базу, и я знаю, что в этом виноват ты. Я уже не говорю про охранников и полицейских.
Тут я вспомнил о бойцах, у которых отобрал жезлы. Видимо, это и были полицейские. Я бы попросил прощения, если бы они были ангелочками и просто мимо проходили, но я знал, что они хотят сделать со мной. Как и охранники с магами. А именно: снова посадить в загон, как животное!