Паутина любви...
Шрифт:
– Тебе нравится? – поинтересовалась она, закусывая мочку моего уха. Быть оттраханным на танцполе? Конечно, да! Только будь со мной.
– Продолжай, – попросил, сам не узнавая в себе этого умоляющего урода. Большим пальцем она поглаживает головку члена, растирая выделившуюся порцию моего желания, отчего я хватаю ее за голову и впиваюсь в ее губы. Податливые, они раскрываются, она кусает мою нижнюю губу, проводя языком по десне. Где весь опыт? Нет его, убежал в страхе быть высмеянным. Поэтому я только замер. Три дня воздержания сказываются, отключая все чувство опасности. Ощущаю себя вором, крадущим эти минуты близости. Пошлой близости. Но это наша сущность. Она сжимает меня ладонью, отрываясь от губ, и хитро улыбается, качая головой.
– Я хочу услышать, как тебе хорошо, – прошептала она.
– Хочу тебя трахнуть прям тут. Поставить раком и трахнуть, – рычу я пока она доводит меня до идиотизма. Мои руки гладят ее спину, губы оставляют быстрый поцелуй на ее плече. Кетчуп? Мать вашу, она гамбургер! Сожрать и подавиться от счастья! – Схватить за волосы и совокупляться, как животные, – добавляет она. Мой член вздрагивает под ее быстрыми движениями, говоря о том, что я вот-вот покажу ей, насколько слаб в ее руках. – Милана,мать твою, я сейчас кончу, пошли со мной, похрен на все, пошли. Не могу без тебя, – хриплю я, цепляясь за нее.
– Нет, малыш Антон. – Она быстро убирает руку и хлопает меня по щеке ею, заставляя быстро заморгать. – Я же советовала, иди подрочи, легче станет. А ты меня больше не возбуждаешь. Просто стало интересно. С этими словами она исчезает в толпе, а я готов заорать от возмущения, от боли, от стояка. И что это было? Что за херня вообще тут со мной произошла? Эта сука меня в гроб загонит вместе со своим папашей! Ну, держись, малышка Милана. Никто ведь не говорил про неожиданные встречи, пусть даже и подстроенные. Ты завела меня и кинула. Вот когда я женюсь на тебе, а я это когда-нибудь сделаю, я тебя затрахаю до смерти. Нахрен. Пошло все на хрен. Я еле застегиваю молнию и прорываюсь сквозь толпу. Мысли о мести крутятся в голове, пока я не вылетел из клуба и не забрался в машину. Член в джинсах ныл, и моя рука сама потянулась к нему, а в ушах стоял ее шепот, смешанный со стонами, ранее подаренными только мне. Пальцы расстегнули ширинку. Перед закрытыми глазами видел ее, облизывающую свои губы и просящую меня трахнуть ее. Снять это напряжение в ней. Ее руки в моих волосах, под моим ртом ее грудь, и я опускаюсь поцелуями к татуировке. Твое сердце будет моим, чем бы я за это ни поплатился. Еще несколько движений рукой, и мой отчаянный рык вырвался изо рта, а по пальцам потекла сперма. Черт, насколько это унизительно, дрочить, как юнцу. И все это сделала со мной она. Милана испортила мою жизнь, полностью. И я испорчу ее, заставлю саму упрашивать меня об оргазме. Я найду варианты выдать маму замуж за ублюдка и вернуть свое. Жалок. Как жалок.
44.
Милана
Отвращение. Только это чувство было во мне. Как было неприятно это делать, пусть даже человеку, которого ты любишь. Смотреть в его глаза, полные желания, и уйти. Убежать. Залететь в кабинку и смахнуть слезы. Потому что не любил, только хотел. «Я не могу без тебя», – пронесся в голове его голос, полный боли. «Заткнись! Заткнись! Заткнись!» – закричала мысленно, сжимая голову руками. Играет. Он всегда играет. Всю свою жизнь. Больно. Разрывает меня. Но надо продолжать идти вперед, не оглядываясь. Осмотрев себя в зеркало в туалете клуба, сполоснула руки и улыбнулась. Ненавижу себя. Ненавижу эту суку в отражении без души. Но она это я, мы единое целое. А от себя не убежать, не скрыться. Противно. Я скривилась и вышла из помещения. Слух разорвало от громкой музыки. Я вернулась к столику и устало села на диван, никого не было. Только бокал виски и моя сумка. Остальные где-то развлекаются. Счастливые. К черту все. Выпив залпом горячий напиток, я схватила сумку и, протискиваясь сквозь толпу, вышла на прохладный воздух.
– Крошка, подвезти? – послышалось сбоку. Я только показала средний палец и пошла дальше. Мысли в голове путались, мне было необходимо с кем-то поговорить. Поплакать. Да что там, я уже реву. По щекам катятся слезы. Найдя в сумке телефон, я, не думая, набрала номер и напряженно стала ждать.
– Милана, доченька, привет, – послышался в трубке родной голос.
– Мам, – проскулила я и свернула в подворотню, прижимаясь к холодной стене.
– Что случилось? – обеспокоенно спросила она.
– Домой хочу… не могу тут больше, – всхлипывая, объяснила я.
– Ты что, плачешь? Господи всемогущий, Милана рассказывай, – предложила мама. Могу ли я ей все рассказать, могу ли довериться?
– Я такая идиотка, мам. Такая идиотка, – по слогам произнесла я последнее слово.
– Деточка, мы прилетим через три дня, все будет хорошо. Что тебя так расстроило, что ты плачешь? Виталя? – пыталась успокоить меня она.
– Не будет, больше никогда не будет хорошо, – шмыгнув носом, ответила я.
– Отец тебе все рассказал? – тихо спросила она.
– Да, – медленно ответила я. Соврала. Пусть лучше так.
– Я же просила его молчать, никогда об этом даже не заикаться. Оставить все в прошлом. Ты сказала Антону об этом или Анжеле? – выдала она. Я стерла слезы и нахмурилась.
– Нет, надо? – продолжила играть, чтобы понять, что сейчас происходит.
– Не знаю, доченька. Я думала, он забыл об этом, что изменился, понял свою ошибку прошлого, эту глупую месть и ненависть. Но видно, нет, – тяжело вздохнула она. Что, черт подери, происходит? Какая ошибка, месть, ненависть?
– Не изменился, продолжает, – находила я слова. – И что мне делать?
– Антон и Анжела должны знать, что все это было ложью. Только вот не думаю, что после такого свадьба состоится, – печально усмехнулась мама.
– Но Анжела же его любит, и папа тоже любит ее. – Мой мозг сам выдавал фразы.
– Да, но любовь не выдержит давней истории. Месть никогда не оканчивается хорошо, и мы в этом убедились. Если Анжела узнает, что Виталий подстроил анализы Антону, то убьет его. Он же обрек бедного мальчика на такую жизнь, как и Диму…
– Что? – воскликнула я, раскрыв рот от такого признания.
– Так, подожди, что тебе рассказал твой отец? – насторожилась мама.
– Папа специально засунул Антона в клинику? Зачем? Какая месть, блин? – заорала я.
– Милана! Так ты этого не знала? Я же думала… черт. Дочь! – повысила голос мама.
– Зачем он это сделал? – допытывалась я.
– Господи, – простонала она. – Все сложно, Милана. Просто забудь, это не важно…
– Не важно? – истерически возмутилась я. – Не важно? Говори, мама!
– Все началось еще в старшей школе, было пять друзей, одни из самых красивых и богатых мальчиков королевства, по которым сходили с ума все девочки. Двое из них постоянно соревновались друг с другом. И решили поспорить на одну девушку. Играли с ней без правил, а когда она узнала, то было уже поздно. Она написала письмо, любовное письмо одному из них, чтобы наказать второго, которого действительно любила. На Рождественском балу он зачитал письмо перед всеми студентами и одержал победу. Но злость и ненависть не была пережита, и когда враг был подсажен на наркотики, а затем умер, то путь к трофею был открыт…