Паутина судеб
Шрифт:
– Вы думаете, это исправит ситуацию? Усугубит, особенно, если учесть, кто его убил!
– Я?
– внезапно в сиге от меня засветились огни - верный признак заклятия-телепортации, а еще через мгновение появился Фред.
Я впилась ногтями в кожу ладони и отвернулась, вот и заметила отрицательное качание головы Дорина.
– Нет. Его убила Селестин, - вслух произнес Дорин, видя, что его кивок заметила только я. Все остальные таращились на Фреда.
– Кстати, впредь не подслушивайте чужих разговоров.
Фред кивнул. Впрочем, не больно-то в его жесте было покорности.
– Я? Да я даже в глаза не видела
– вскричала Селестин.
Олин мгновенно приблизился к девушке, успокаивающе приобнял ее.
– Потрудитесь-ка объяснить ваше обвинение? Я слышал, что маги защищают своих до конца, но не думал, что на этом пути они пожертвуют невинным человеком.
– Знаете, будь на моем месте Алехандро, после вашей тирады от вас бы и горстки пепла не осталось, - спокойно ответствовал Дорин.
– Вам повезло, что здесь я. Ладно, признаю, Джензбурга убила не она, ее амулет. Моргана - Богиня мести. Она никогда не оставляет преступника безнаказанным, а убиенных неотомщенными. Так и сейчас. В последнее время в городе была совершенна серия зверских убийств.
– В этом еще обвинили Анри, - влезла я.
– Обвинил Ристер, - кивнул Дорин.
– Но дело в том, что Анри убивал девушек не своими руками. Это делали разные люди. Но первопричиной был Анри. Он продавал богачам красавиц для забав. Вот только забавы выходили кровавыми. Не знаю, зачем ему это было нужно.
– Деньги, наверное. Войские разорены, - подсказала я.
– Это все объясняет. Деньги...
– Дорин ударил кулаком по столу.
– Мразь! Как бы то ни было, - продолжил он, пытаясь успокоиться, - призраки не знали, кому мстить: Анри, или тому, кто перерезал им горла. А сил хватило бы только на одно убийство. А потом появился Джензбург. Он уже давно убегал от Морганы, руки его по локоть в крови, а он до сих пор безнаказанный. Вот ваш амулет и показал призракам цель. Но он смог это сделать только после того, как ритуал начали воспроизводить. Призраки отомстили, но не за себя. За девушек, который убили в лесах Духов. И Моргана отпустила их души, сама ненадолго ушла из нашего мира. Потому-то амулет к вам не вернулся.
– Значит, я не виновата?
– пролепетала Селестин.
– Нет.
– Тогда зачем вы ее пугали, пугали всех нас?!
– вскричал Олин.
– Потому что в эту правду никто не поверит! Ваш род Стефалей никогда не был близок к Джензбургам, а вот Мирра, Эсперансы, Заиры. Им по душе будет версия, что с их сиром разобрался король.
– Но это ведь глупо, Тирин?
– Олин посмотрел на моего брата, на меня.
Мы молчали. Я не полезу никого обвинять, это понятно. Знаю ведь правду. Но наша с Тирином мать, отец Лисы Эсперансы. Они так и поступят, а за ними последуют и другие. Людям всегда нужно за кем-то следовать. Сложно только сделать первый шаг, дальше все просто. С гор полетят камни, уламки которых зацепят и нас.
– Вот видите, Олин, - Дорин показал на нас с братом.
– Они понимают, что я прав. А Киринее не нужна новая гражданская война.
– Но ведь есть очевидцы, - внезапно сказал Тирин.
– Моя сестра и...
– Неужто вы еще не знаете?
– Дорин хмыкнул.
– Я-то думал, все давно в курсе. Перед вами крон-принц Фредерик Серженский.
В одно мгновение Олин и Тирин оцепенели. Затем брат посмотрел мне в глаза. Не спросил, всего лишь подумал: "Ты знала?". Я и не стала отвечать, просто отвела взгляд.
– Рад, что теперь все осознали всю серьезность дела. Нужно решить, что произошло несколько дней назад.
– продолжил Дорин.
– Значит, больше всего будут недовольны Мирра?
– внезапно спросил Фред.
Мы кивнули. На лице у Фреда появилась улыбка.
– Дорин, обвините во всем меня.
– Ты с ума сошел?
– раздалось несколько громких восклицаний.
– Хочешь войны. Ты так уверен, что одержишь победу?
– Нет. Один кровавый ритуал, и в руках огромная сила. Возможно ведь, что в их тайну был посвящен не один Джензбург.
– Да среди нас и магов нет. Джензбург был последним, а Элен, - Тирин бросил на меня косой взгляд.
– Исключение!
– Об этом знаете вы, - Фред хитро прищурился.
– Знаю я. Но не мой отец. Дорин, обвините во всем меня. У меня возник один план. Войны не будет, клянусь вам.
За дверью раздалось:
– Его величество...
– Хорошо бы ты был прав, - прошептал Дорин.
– Если все сорвется...
Двери распахнулись. Голоса за дверью не солгали. Нас почтил своим присутствием отец Фреда. А еще Замир, граф Риани, Джулин, несколько незнакомых мне толстяков и с десяток солдат.
Не зря мы штудировали этикет с самого детства. Головы всех присутствующих мгновенно опустились вниз. Только Селестин немного замешкалась. Но ее ведь в детстве не били розгами за медлительность при поклоне.
– Сын мой, - долетело до нас.
И еще одно:
– Отец.
Потом, подчиняясь злому взгляду Фреда, Дорин проговорил:
– Сир, дозволено ли мне сказать, что Фредерик одержал славетную победу над монстром, что уже несколько столетий убивал ни в чем не повинных людей. Я говорю о элронском герцоге Карле Джензбурге.
Серженс замер.
– Он мертв?
– спросил он упавшим до шепота голосом.
– Да. Но чудовище едва не погубило нас всех. Меня, наших магов и собственных вассалов. Отец, - Фред поднялся и предложил мне руку.
– Позволь представить тебе одну из его жертв Элен Мирра...
А затем разговоры. Бесконечные вопросы, поклоны, от которых начинало ломить спину, мысленные разговоры:
– Неужели нельзя было меня предупредить?!
И балы. Неужели я действительно говорила, что люблю танцевать? Лгала. От вечной пляски, новых знакомств, встреч со "старыми друзьями", которых на самом деле я видела впервые, тихому шепоту за твой спиной... хотелось сбежать даже в бездну.
Дни превратились в туман. Были расписаны по часам. Я медленно сходила с ума. А ведь это было тем, о чем еще недавно я мечтала. Серженс нашел один единственный способ избежать "проигрышной" войны (представляю, какими красками Фред расписал отцу кровавые ритуалы). Я выходила замуж.
– Элен, ты не должна выходить за него только из боязни войны, - Олин все же нашел возможность поговорить со мной.
– Прости, я должна была сказать тебе об этом давно. В тот день я пришла, чтобы объяснится: я люблю его. Это правда. Я никогда тебя не любила, а ты никогда не любил меня. Молчи!
– я приложила руку к его губам.
– Ты совсем меня не знал. Думал, что знаешь, но не знал. Ты обязательно найдешь кого-то, кого полюбишь. Ты поймешь ее, будешь принимать, такой, какой она есть. Или уже нашел?