Паутина Света
Шрифт:
— Хорошо?!
— Просто прекрасно! Сомневаюсь, что бы ты смог устоять против «чар» какой-нибудь красотки, что отрастила сись… короче, этот рычаг давления обязательно бы использовали, причём скорее всего люди, стоит нам под твоим началом добиться некоторых успехов. Уверена, Суговара-сан не упустит это направление… просто он посчитал тебя слишком маленьким. И мы слишком маленькие… а то, признаться, я уже завидую кровососке!
— Хироэ?!
— Шучу. Пока шучу! — В самое ухо прошептала мне девушка и коснулась губами щеки. И, глядя на мою покрасневшую рожу, немедленно начала ржать! — Юто, ты нечто! Ыыы, реально смешно!..
— Тебя в юном возрасте соблазнила взрослая женщина, и ты с тех пор не можешь смотреть на малолеток. «Комплекс матери», вроде бы это называется. Царский подарок, как по мне. Главное, сам не сорвись, и любую попытку воздействовать на тебя через постель можешь смело игнорировать. Надо только, чтобы эта хиноенма рядом с тобой время от времени мелькала… А с девчонками я поговорю. Я серьёзно, Юто. Делай своё дело, веди нас к процветанию и успеху. Моральный климат и надёжный тыл я тебе обеспечу. Это тебе моё слово, слово Канаме.
— Хироэ…
— Достаточно сказать, «я тобой восхищаюсь, прекрасная и несравненная…»
— Ву-ииии!
Это Саса всё таки смог извлечь громкий звук из волынки. И у меня есть чёткие подозрения, где он её взял… и одежду… и кто к этому руку приложил.
— Шотландец, значит?
— Как видишь. Иначе, я боюсь, нашего статусного юнита просто поколотили бы добровольцы-люди из «отряда». «Голубых» работяги не любят.
— А он?..
— Нет, нормальный пацан… для аякаси. Немного более странный, чем наши, но те же после клятвы «исправились», я верно думаю? Кстати, Саса неплохо говорит по-английски… и по-корейски, и по-китайски.
— Ого!
— Да, твоя Агеха научила. Она ещё тот полиглот…
— Она не «моя»…
— Да не красней ты! Будь мужиком! А то я не смогу прекратить тебя подкалывать на эту тему!
147
— Теперь никто не называет меня в женском роде! Это раздражало!
— Да, да, Саса, мы рады за тебя. Далеко ещё?
— За вот этой сопкой, почти пришли. Ви-дууу!
— Надо было отобрать у него волынку…
— Хироэ, напоминаю, это была твоя идея… и тебя никто не заставлял тащиться с нами!
— Аналогично, Кузаки, аналогично.
— Я пошла, потому что без меня у вас постоянно случается всякая фигня! Что вы такое прошлой ночью устроили?! Почему из всей толпы там Юто в одиночку разбирался с этой, этой, этой…
— Хиноенмой.
— Шлюхой! Я поверить не могу!
— Сестрёнка не шлюха! Сестрёнка добрая и сильная!
— … даже чересчур сильная, знаешь ли…
— И ты, Мизучи! Ты же была там! Почему ничего не сделала?! Можно же было сделать по-другому!
— Ни одного трупа из числа горожан, нет разрушенных зданий, даже маг из Комитета не пострадал…
— Так что сбавь обороты, Кузаки!.. И не беги так быстро: мы всё таки в горах.
— Без тебя разберусь, Канаме! Задохликов не спрашивали!
— Ринко, ты же вроде бы поссорилась с Юто, зачем ты с нами пошла?
— Потому что кто-то должен же его защищать? Кто-то с мозгами, а не с… волынкой!
— Сестрёнка Ринко, у меня есть мозги!
— Мне вот больше интересно, почему Сидзука всё описала одной фразой. Никаких подробностей… это же интересно!
— Ю, и ты туда же?!
— Мне тоже интересно!
— [в три голоса] Саса, заткнись и дуй в свою волынку!
— Думаю,
Каши, флегматично прислушивающийся к девчачьему спору, фыркнул, сдерживая смех. Да уж.
Мы шли на некотором удалении от группы девчонок под предводительством Сасы, который показывал нам дорогу к месту ожидания Дайдаработчхи. Ками, ну и видовое название! Язык сломать можно! Хироэ, как и обещала, в тот же день собрала «чисто женскую компанию» и озвучила результаты «интенсивных переговоров». Чего там было, не знаю, но когда вся четвёрка нагрянула ко мне домой, Ринко с ходу заявила, что со мной не разговаривает, пока я не осознаю. На вопрос «что осознаю?», мне тут же на-гора выдали претензию о идиотической манере решать вопросы в одиночку и без нормальной боевой поддержки, из-за чего «происходит потом в-всякое! И вообще, я на тебя зла!». Причём в школе Кузаки общалась со мной совершенно нормально, выказывая «фи» только среди своих. Да, косяк… и надо подумать, что сделать, чтобы «директор по отряду» не отпрашивался у родителей, если возникнет подобная ситуация в три часа ночи, а меня в городе не будет. Кстати, скоро и не будет. И со школой надо что-то делать. Нет, на вторую половину занятий мы с Хироэ успели… и с уровнем обучения всё о'кей, но зачем раздражать преподавателей? Эх, не могла Агеха на день позже заявиться! Кстати, насчёт Агехи, надо бы расспросить Пожирателя Трупов, пока нас никто не слышит:
— Каши, а ты сам что думаешь о произошедшем?
— Мы редкостно оплошали, Амакава-сама, а вы нас спасли. Как и в прошлый раз, когда вмешались в бой.
— Я?! Спас? Когда?!
— Да. Я, наверно, неточно выразился. Наши мечты, наше будущее было в одном шаге от падения в пропасть. Аякаси в течении многих столетий привыкли оценивать друг друга по силе. Примерно равные сражаются, слабые и слабейшие бегут… если их отпускают. Если бы не Ваша маскировка, хиноенма напала бы сразу, она одна по силе была выше всех в патрульном отряде.
— У Пачи был рейлган…
— Без маскировки он бы им не смог воспользоваться. Даже на первый выстрел: слишком близко. Патрульные вели себя так спокойно, потому что не чувствовали силу кровососущей: амулет отсекает восприятие, а через очки… мир сильно ограничен. Оценить силу ауры удалось только после того, как она отравилась Вашей кровью, Амакава-сама.
— По твоим словам получается, что при встрече с аякаси уровня Агехи нужно сразу стрелять с предельной дистанции на поражение? Они даже слушать не станут?
— Может быть станут… ради развлечения… перед тем, как попробовать убить. Первая же фраза про любые ограничения касательно поведения — и немедленная агрессия. Хочешь диктовать правила — будь сильнее.
— Ясно. Но амулеты — это часть нашего договора, не вижу в этом ничего «спасательного».
— Это не всё. Если бы вместо Вас пришёл я… мне бы пришлось потребовать от хиноенмы сначала выполнить требования для территории, и только потом продвигать взаимовыгодные предложения. Иначе я потерял бы возможность называться лидером… Такое не прощается. За свои убеждения надо быть готовым умереть. Вот почему большинство сильнейших из разумных аякаси никак себя не проявляют: или замаскировались и живут среди людей, или отшельничают, или нашли надёжные убежища и большую часть времени спят…