Паутина условностей
Шрифт:
– Простите, а что с моим женихом? Он жив? – собрав волю в кулак, спросила девушка, хотя ответ был очевиден. Но чуда не произошло, а женщина лишь печально покачала головой.
– Примите мои соболезнования, панночка! – грустно молвила женщина. А затем стремительно вышла из комнаты.
Из глаз Бары потекли непрошеные слезы. Ян мертв? Она в это не может поверить. Господи, а может, она в этом виновата? Не далее как вчера она же молила Богиню помочь ей разобраться в себе, понять, почему ей все больше и больше нравится наследник престола. Вот и решение… Неужели нельзя по другому? И что теперь? Но ее размышления прервали
– Слава Богу, ты очнулась!– выпалил он с порога.
– Ваше высочество, а когда похороны? – тихо спросила его гостья.
– Какие похороны?
Этот простой вопрос оживил в ее душе надежду.
– Как какие? Яна. Или он жив, а ваша служанка ошиблась?
– Солнышко, его уже неделю назад похоронили.
– Как неделю назад? – не поняла Бара.
– Ты десять дней в себя не приходила. Мы уже и не знали, что делать, – глухо ответил хозяин комнаты.
Такого потрясения она вынести не могла. Из ее глаз непроизвольно потекли слезы, а затем она зашлась в рыданиях, приговаривая: «Это я виновата!»
Макс притянул хрупкое тело к себе, успокаивающе поглаживая девушку по спине. Когда же он понял, что она бормочет, очень искренне удивился:
– Бара, причем здесь ты? В гибели твоего жениха напрямую виноваты оборотни, может, косвенно наши маги, которые долго заделывали пробоину. Может, есть вина моего отца, который никак не соберется перенести свою резиденцию вглубь страны. Может, в чем-то виноват и я, не обеспечив безопасность своего воина. Но ты-то причем?
– Я просила Богиню помочь мне разобраться в том, кто из вас двоих мне больше нравится, и стоит ли выходить за Яна замуж! – глотая слезы, проговорила девушка.– Но я не думала, что результат будет таким!!!
Несмотря на трагизм ситуации, губы принца непроизвольно расплылись в довольной улыбке. Он ей нравится, хотя она и отрицает это!
А до Бары вдруг дошло, какие мысли она только что произнесла вслух. Девушка ойкнула, тряхнула отрицательно головой и зажала свой рот ладошкой, словно желая отправить выпорхнувшие слова обратно. Но мы-то знаем, что это невозможно.
– Теперь ты останешься со мной? – спросил Макс. – Я тебе обещаю, что ты об этом не пожалеешь!
– Для меня слишком противоестественно становиться чьей-то любовницей, даже твоей. Хотя, наверное, уже все равно…
– Жениться на тебе я не могу. Отец мне этого не позволит. Но я могу ближайшие сто лет ни на ком вообще не жениться. И ты будешь единовластной хозяйкой моего сердца и моего дома. К сожалению, и бессмертие я тебе даровать не могу, просто не знаю, как это сделать, – грустно выдохнул принц. – А срок этот вполне достаточен, он хватит на всю твою жизнь.
– Я не могу обещать тебе любовь, но покорность и верность могу. Думаю, что ста лет мне вполне хватит, – грустно рассмеялась Бара.
Глава 2
Родилась я в маленьком лесном поселке, который по иронии судьбы носил гордое имя районного центра. В поселке вряд ли насчитывалось больше 5000 человек, а в районе народу было лишь вдвое больше. Но он был самым большим по площади в нашей области, благодаря лесу, который занимал почти всю территорию.
Мужчины, пока древесины было много, работали на ее разработке. И жил поселок тогда припеваючи. До сих пор по нашим улицам ездят крутые джипы, хотя их хозяева периодически стреляют денег на бензин или сигаретку у более удачливых бюджетников. Сейчас же лес остался только вдоль дорог, в так называемой охранной зоне, а за ним пустота, лишь вырубленные пеньки да березовый подрост. Поэтому большие деньги от нас ушли. И стали мы самой среднестатистической российской деревней. Мои же родители лесовиками никогда не были. Папа работал в полиции, а мама преподавала в школе.
Я же была самой рядовой ученицей и девочкой, правда училась чуть выше среднего. Троек в моем аттестате не было, а четверки появлялись лишь изредка. А вот внешность была натуральной серой мышки. Белые волосы подразумевали и такие же белые брови и ресницы, а глаза были банального голубого цвета. Еще, пока училась в средних классах, тело мое было очень даже худющим, за что меня папа иногда звал «стиральной доской». Я это приспособление однажды видела у бабушки: такая волнистая металлическая поверхность, по которой вверх-вниз возили грязное белье. Стиральные доски облегчали женский труд в отсутствие стиральных машин.
Мальчишки в меня не влюблялись. Самой популярной в нашем классе была Надя Захарова. У неё первой выросла грудь, и этот факт явился решающим в симпатиях противоположного пола. Еще моя фамилия… Зовут меня Варвара Миклушевская. Мальчишки меня быстро переделали во «Вшевскую», и с этим обидным прозвищем я прожила до самого 9-го класса.
А вот я имела глупость влюбляться. Первой моей любовью был старшеклассник Максим Мамаев. Черные глаза за густыми ресницами, иронично выгнутая бровь и точеный носик. Такая милая мордашка истинного ловеласа. Но он ничем не отличался от остальных и влюбился в Надежду. Та ему ответила взаимностью. И вид этой парочки терзал мое сердце, особенно на катке, когда парень помогал однокласснице зашнуровывать ботинки. Я ему даже письмо написала с признанием в любви и бросила сама в почтовый ящик, не решаясь отдать такой ценный груз на просмотр нашим почтальонкам, которые знали всех и вся. Но ответа не получила. Да и вряд ли этого стоило ожидать: я его просто не подписала. Максим же экстрасенсом не был и чужих мыслей читать не умел.
Второй раз я влюбилась в другого старшеклассника, но с тем же именем. Максим Талов переехал с мамой из самого Санкт-Петербурга. И этот факт определил его в элиту нашего маленького мирка. В то время мы даже не задумывались над тем фактом, что просто так из Питера в глухую деревню не переезжают. Понятно, что на меня он внимания не обращал. Училась я тогда в 7-м классе.
Приближался новый год. Папа обрадовал нас с мамой тем, что ему выпало дежурство прямо на новогоднюю ночь. Это обозначало, что праздновать предстояло вдвоем. Мы нарезали оливье и сели ждать боя курантов.
Я почему-то именно от этого праздника ждала чуда. Вычитала в какой-то газетке, что если пока бьют куранты написать на бумажке желание, сжечь ее, пепел бросить в шампанское, и выпить, то желание обязательно сбудется. Желание у меня было одно: чтобы в меня влюбился Максим. Причем который из них, принципиальной разницы не имело.
Осталось уговорить маму разрешить выпить шампанского. Мама была даже и не против, но было большое «но»: открывать напиток она не умела, а я тем более. Поэтому решено было встретить Новый год бокалом кока-колы.