Паутина зла

Прозоров Александр Дмитриевич

В пути

Утром вышел скандал. Началось с пустяка: свежий, сытый Олег проснулся в прекрасном настроении и предложил поменяться мешками. Все-таки один стал заметно легче другого, а мальчик часто прикасался к натертому плечу, строя жалобные гримасы.

— Мои мешки! — вдруг осерчал Ратмир. — Оба! Захочу — и ни одного тебе не дам! Что тогда? Бить меня будешь? Убьешь?!

— Я же как лучше хочу! — попытался успокоить его ведун. — Тяжело тебе.

— Да? То-то в твоем мешке мало что осталось! Всю ночь, небось,

чужое жрал?

Олег сплюнул, закинул свой мешок за спину и первым зашагал по дороге. И что за дрянь растет под крылом у Добрыни? Ночью себя представляет чародеем, мучает кого-то, а днем кидается на всех. Повезло ему со спутником — другой спустил бы портки и вытянул ремнем раз двадцать.

В молчании они шли около часа, затем ведун услышал за спиной треск ломаемых кустов. Рука тут же оказалась на рукояти сабли, Олег развернулся, приседая и сбрасывая мешок… Это Ратмиру зачем-то вздумалось отправиться в лес.

— Ты куда?!

— Тут короче…

— Хоть предупреждай!

Детей бить нехорошо, но иногда очень хочется. Может быть, даже полезно иногда. Не вызывай прыщавый пацан у Олега чисто физического отвращения, досталось бы ему на орехи. Но потерпеть осталось совсем немного: ведун решил в Овражки не ходить, а сдать Ратмира в Озерцах тем родственникам, какие только найдутся. И пусть не просится дальше, его дело старших слушать. Может, это и не совсем честно по отношению к Добрыне… Зато для его же сына безопаснее, у Середина рука тяжелая.

— Пройдем тут напрямки, — высокомерно сообщил через плечо Ратмир. — Скоро опять на дорогу выскочим, не промахнемся… Я чародеев не боюсь.

— Ага, они тебе снятся, — не удержался, съязвил Олег.

— Ничего мне не снится! — выкрикнул отрок, его оттопыренные уши мгновенно покраснели. — Просто не боюсь их! Уж не хуже людей и не страшнее, просто сила у них. Сила и власть.

— Тебе это нравится? Когда вот так силу применяют — другим во вред?

— А куда же ее еще девать? — Ратмир пошел чуть помедленнее, будто приглашая ведуна поравняться с собой. — Вот нашего чародея — зачем мужики убили? Да еще со всей семьей?! Из жадности! Чтобы дань не платить. Так что же, ты за них, за жадных, заступаться станешь?

«Знает, кто я, — отметил про себя ведун. — От того и не спрашивал, куда иду и чем промышляю».

— Ты наизнанку-то не выворачивай! — вслух потребовал Олег. — Откуда бы зло ни взялось, а оно все равно зло. Да и с какой стати мужики должны были платить?

— Слабый всегда платит сильному! Так заведено. Вот мой батя сильный, так ты меня ведешь, охраняешь. Такая твоя плата его силе.

Прежде чем ответить, Олег мысленно сосчитал от десяти до одного.

— Я помогаю твоему отцу просто потому, что он мне понравился, и…

— Ага, рассказывай! Испугался ты его!

— И просто потому, что мне по пути. Добрыня хороший человек, сразу видно, а хорошие люди должны помогать друг другу.

— Нет хороших! Есть сильные и слабые! — Ратмир на ходу перекинул мешок с плеча на плечо,

будто боясь отстать. Он не смотрел на ведуна, но поговорить хотел. Больная тема? — Вот я слабый, мною всякий может командовать: и отец, и дед Яромир, и всякий встречный. Но уж коли отец за меня вступится — тогда и я сильный! А отец мой силен не столько мечом, сколько братством своим боевым да милостью княжьей к его заслугам. Оставь его без этого, одного в чистом поле — ну кто такой Добрыня? Богатырь? Так стреле все едино… А сильнее всех князья. Да токмо в чистом поле князь еще меньше значит, чем мой отец! Чем ты даже, может быть. Настоящая сила, она… Она сама по себе — сила, в помощи не нуждается. А ты говоришь — хорошие, плохие. Сказки.

— Где-где настоящая сила? — переспросил Олег, будто не расслышал.

— Да вот хоть бы и у чародеев! Ты же сам — чародей! Скажешь, не так?

— Может, и так, — кивнул Олег. — Только я зла хорошим людям не делаю, и…

— Потому что слабый чародей! — тут же налетел на него Ратмирка. — Вон, шагаешь налегке, весь в обносках, все богатство — сабля. Тоже мне… Может быть, нечисть на болотах ты рубить и умеешь, а токмо нет в тебе настоящей силы.

— Это откуда же ты успел узнать? — против своей воли завелся ведун.

— Да оттуда. Книги-то ведь у тебя ни одной нет. А без книг — какое знание, какая чародейская сила? В путь собираться, а ты: жратвы бери! Да настоящий чародей на твоем месте… — Ратмир вздохнул, помолчал. — Настоящим чародеям токмо слово сказать — и люди сами еду принесут, на золотом блюде подадут и поклонятся. А ты весь в обносках.

— Вон оно что, — покивал Олег. — Ты же грамотный. Небось в книгах заклинания ищешь, чтобы силу обрести?

— А хоть бы и так!

Ратмир запыхтел, пошел быстрее, спотыкаясь о кочки. Мысленно усмехнувшись — попал! — Олег пристроился ему в хвост. Нечего с таким парнем разговаривать, запросто может опять истерику устроить.

Как и обещал отрок, ближе к полудню путники опять оказались на дороге. К этому времени Ратмир совершенно выбился из сил, постоянно перебрасывал мешок с плеча на плечо. Олег помалкивал — пусть тащит свое добро, умник.

— Там ручей, — задыхаясь, сообщил мальчишка и кивнул вперед: — Видишь мостик?

— Вижу, — спокойно согласился Олег и ускорил шаг.

Он совсем не устал и легко опередил Ратмира, оказавшись возле ручья намного раньше. Подождав, крикнул:

— Ну что, притомился? Привал устроим?

Мальчишка ничего не ответил, только плелся по дороге, роняя в пыль крупные капли пота. «Упрямый, — усмехнулся ведун. — Разве что и можно хорошего сказать… Да и хорошо ли это?»

Ручей оказался чистым, быстрым да мелким, хотя и довольно широким. Бросив мешок и напившись, Олег отправился собирать топливо, возложив остальные заботы на Ратмира. Тот не подвел, вот только еду опять брал из мешка ведуна да берегине угощение отложить пожалел.

— Ну и жаден ты, братец! — бросил, не удержавшись, Олег.