Паутина зла

Прозоров Александр Дмитриевич

— Кто вас тут разберет, чьи вы дети, какие любимчики и вообще откуда беретесь… — проворчал Олег, закончив труды и оглядываясь по сторонам. — Батюшка сказал: ненавистные сыновья, электрическая сила. За что же мстить?

Он, по-видимому, рассудил верно: мстить за погубленного болотника никто не мчался. Облегченно вздохнув, Олег пошел дальше. Если это и вправду был первый из трех обещанных сыновей, то победа над ним далась удивительно легко.

Однако обольщаться не следовало; ведун хоть и экономил силы, но старался идти побыстрее. Энергии он израсходовал много,

а потому уже дал о себе знать голод — ведь с тех пор, как отобедал у Рады, Олег не съел ни крошки, — да и жажда начинала понемногу донимать. Солнце палило вовсю, над болотом поднимался пар, рубаха и порты были насквозь мокрые, а горло совсем пересохло.

«Добраться бы до Овражков, — с надеждой подумал Олег. — После местных тварей я оборотней в капусту порублю и не замечу. Должна же у них иметься и человеческая еда?.. Обидно, если не так».

По его расчетам, он уже сделал порядочную часть намеченного крюка. В погоню ему не верилось: болотная нечисть была сильна — особенно, конечно, своим царем. Что тут может сделать чародейка, вдали от своей паутины? И оборотни не пройдут, и волки увязнут по брюхо, станут легкой добычей для крикс. Хоть они и не простые волки — все равно.

«Батюшка с умруном-чародеем дружит… — Олег даже не сразу понял, что это вовсе не его мысль. — Батюшке нужна живая водица, а еще пуще мертвая…»

— Кто здесь?!

Ведун никого не чувствовал, и от этого было особенно жутко. Тварь, которая вот так запросто, не приближаясь, может внушать мысли, пожалуй, обладает недюжинной силой — с такими Олег еще не встречался.

«Как это кто? Сын болотного царя. Ловко ты моего дурного братца погубил… Туда ему и дорога».

— И тебе туда же! — Олег вытащил саблю, приготовился к обороне. — Покажись только!

«Ух, расхрабрился… Ну, смотри же!»

И Олег почувствовал, как кто-то возник будто из ничего со всех сторон сразу, а секундой позднее крестик в кармане портов так разгорелся, будто вспыхнул огнем. Ведун закрутился на месте, ожидая атаки, но когда немного успокоился, то понял, что враг поднимается снизу. Именно один враг, а не множество, просто длины это враг неимоверной.

— Змей? — наугад спросил Середин. — Ну и детушки у вашего батюшки, один другого чудней!

«Хоть червяком назови…» — последовал холодный ответ.

Говорить вслух тварь то ли не желала, то ли не умела вовсе. Олег прислушался к своим ощущениям и наконец разобрался, с кем имеет дело. Длинный и тонкий, будто и вправду червяк, болотник поднимался вверх по спирали, выписывая вокруг Олега круг диаметром шагов в двадцать. Но постепенно нечисть сжималась, укорачивалась, становясь все толще.

— Ты и есть червяк, — со вздохом согласился Олег и побежал дальше, торопясь еще хоть немного продвинуться к востоку.

Болотник не успел достигнуть поверхности, а ведун уже вырвался из очерченного его телом круга. Ему не нужно было оглядываться, чтобы знать, как враг, сократившись до пяти шагов в длину, выскочил наверх толстым белым червяком с зубастыми пастями по обеим сторонам жирного тела. Больше всего Олега сейчас интересовала скорость, с которой болотник умеет

передвигаться.

И она оказалась впечатляющей: нечисть нагоняла ведуна скачками. Тут уж аура не могла помочь, и, заинтересованный, Олег оглянулся. Червяк, оказывается, и правда скакал. Он сокращался, становясь совсем коротким и толстым, потом рывком выбрасывал себя вперед, пролетая сразу десяток саженей, и приземлялся с громким чавканьем, исхитряясь совершенно не вязнуть в грязи. Более того, он в ней даже не пачкался, оставаясь ослепительно белым.

— Мерзок же ты! — Середин остановился, согнув колени, приготовился к бою.

«А ты зато не быстр. Хоть и немного не дошел до края болота, а все равно не дошел. Зря тебя батюшка отпустил».

— Не тебе судить!

Олег отскочил в сторону от прыгнувшего на него червя, полоснул клинком по длинному белому боку. Сабля вошла в него как в масло, почти не встретив сопротивления, распорола по всей длине, но рана тут же закрылась, будто ее и не было. Зато собранная в оружии энергия обожгла плоть, заставила болотника послать мысленный импульс боли.

— Не нравится, нежить?! — вслух возликовал Олег, хотя ему самому такое начало тоже не слишком понравилось.

«Больно бьется твое железо», — пожаловался ему червяк, словно лучшему другу, и снова прыгнул, разевая на лету круглую зубастую пасть.

— Будет больнее! — успел пообещать Середин. Ведун опять легко ушел с линии атаки, но на этот раз не стал вкладывать в свой выпад энергию, которой осталось не так уж много, и ударил поперек. Не успела широкая рана начать стягиваться, как Олег ударил еще и еще раз, следуя за извивающимся червем, пока не разрубил его пополам.

«Теперь нас двое», — предупредил враг.

И правда — на Олега прыгнули сразу два червя, хотя и поменьше размерами. От одного Середин увернулся, а вот второй зацепил крючковатыми зубами по ноге, распорол порты. По голени потекла теплая струйка, и ведун, нашептывая наговор на затворение крови, отбежал в сторону.

«Мне так даже сподручнее будет, — не преминул заметить разговорчивый болотник. — И сожру быстрее в четыре рта!»

«Рубить! — понял Олег. — Рубить, пока передо мной не окажется сотня червячков, а потом растоптать!»

«Это дело», — согласилась тварь.

Но ничего другого Олег придумать уже не успел, червяки напали, прыгая на человека по очереди. Они действовали согласованно, будто две руки, управляемые одной головой, — что, в сущности, так и было. Получив еще несколько царапин, Середин разрубил обоих на две части, потом располовинил и одного из получившихся мелких червяков. И только после этого понял, что ему не выстоять.

Болотник оказался не совсем таков, как думал о нем ведун. Извивающиеся вокруг Олега червяки, хоть и мелкие, но по-прежнему очень зубастые, сами с удовольствием делились на части, а при желании так же легко соединялись вновь. Не успел Середин даже помянуть любимую электрическую силу, а длинная белая веревка, сложившаяся из нескольких частиц болотника, оплела его ноги. Мгновение — и он уже барахтался в грязи, чувствуя укусы по всему телу.