Паутина. Книга 3
Шрифт:
Делать плот оказалось долгой и тяжёлой работой, хотя в теории всё выглядело вроде бы просто. Мы управились за пару часов, но к концу были уставшие и злые, и начали уже понемногу порыкивать друг на друга. Плот был совсем невелик и мог увезти троих, вряд ли больше, но расстояние было совсем небольшим, и сплавать туда-обратно три раза было совершенно не проблемой.
Дальнейший путь оказался на удивление простым — место для пересечения болота наши и в самом деле выбрали очень удачно. Мы, конечно, от души попрыгали по кочкам и порядком извозились в болотной грязи, но никаких жутких топей нам не встретилось.
Когда болото, наконец, осталось позади, и впереди
— До финиша осталось совсем немного. Я понимаю, что все устали, но давайте напряжёмся для последнего рывка и сделаем всё как надо. Будет очень обидно, если после всех трудов нас подловят в двух шагах от финиша. Идём осторожно, не шумим, и готовимся к неприятностям.
Все действительно очень устали, даже наша целительница Дея, которой не пришлось возиться с брёвнами для плота, и которая проехала пассажиркой. Но влипнуть напоследок в какую-нибудь засаду в самом деле было бы совсем уж несусветной глупостью, после которой мы стали бы всеобщим посмешищем, так что все прониклись и подобрались. Однако все предосторожности оказались напрасными — никто нас не подстерегал и не выскакивал из кустов с недобрыми намерениями.
Всё объяснилось, когда мы, грязные, мокрые и пахнущие болотом, вывалились из леса на финишную поляну. Все наши противники — и помеченные, и ещё живые, — находились там, и судя по скучающим физиономиям, находились там уже давно. Никого из Высших, кстати, не было видно — похоже, результаты турнира их не особо интересовали. Да, подозреваю, и сам турнир тоже.
Встретили нас недобрыми взглядами, и даже преподаватели смотрели неласково.
— Ну наконец-то, — провозгласил Менски. — Мы вас уже заждались, сколько же можно? Насколько я понимаю, вы собираетесь заявить о победе?
— Собираемся и заявляем, — провозгласил я в ответ, демонстративно игнорируя недовольные взгляды. — А можно столько, сколько нужно — объявленные правила не регламентируют время выполнения.
— Даже не собираюсь с тобой спорить, Арди, — поморщился Генрих. — Давай сюда приз, да и перейдём, наконец, к торжественной части. А то мы уже потеряли всякую надежду на праздник, пока вы там в болоте развлекались.
— Я хочу заявить протест от имени нашей команды! — вскочила Клара Урбан, старшая команды родовичей.
Менски скривился, как от лимона.
— Хочешь публично обсудить, как вы обделались, Урбан? — кисло спросил он.
— Не по своей вине!
— Ну, протестуй, — махнул рукой он.
— Во-первых, нас предали приглашённые члены команды, — возмущённо начала Клара. — В самый ключевой момент они просто отказались сражаться.
— А они тебе присягу давали, Урбан? — поднял бровь Генрих. — Ты командир, ты и обязана была думать, как обеспечить их лояльность. Или ты считаешь, что раз ты пальцем в них ткнула, то они будут драться вместо тебя? Они тебе ничем не обязаны, и ты, как командир, должна была это понимать и предусмотреть все возможные ситуации. Так что ты просто расписалась в том, что плохо командовала, вот и всё. Я, например, уверен, что у Арди они бы дрались как миленькие, он бы их с самого начала построил.
Вот спасибо, Генрих, за такую похвалу. Клара бросила на меня злобный взгляд. Она и раньше не особо-то меня любила, а сейчас, наверное, просто возненавидит.
— Я про Арди ещё хотела сказать, — продолжала она. — Они победили нечестно — использовали какой-то летальный конструкт, как раз из-за этого приглашённые и драться с ними не захотели.
— Насколько я понимаю, Арди по болоту лазил, а с вами
Я посмотрел в ту сторону, где стояла Мина с Ядвигой, и к своему удивлению, осознал, что они не были помечены. Получается, что они победили родовичей в бою? Или родовичи вообще не стали драться, а просто сбежали? И стало быть, мы лазили по болоту совершенно напрасно? Неприятно осознавать, но мы, кажется, выступили в роли клоунов.
— В самом начале использовался летальный конструкт, — настаивала Урбан. — И это Арди сделал, потому что он там был с призом. Да эти мещанки такой конструкт в жизни бы не осилили.
Умеет, однако, Клара заводить друзей. И кстати говоря, насчёт именно этих мещанок я бы на её месте не был так уж уверен.
— Что скажешь, Арди? — обратился ко мне Менски.
— Кто-то пострадал? — задал я встречный вопрос.
— Ярославу веткой по голове стукнуло, — хмуро ответила Клара.
— Марчук, что там у тебя с головой? — обратился к Ярославе Генрих.
— Нормально всё у меня с головой, — раздражённо ответила та.
— Ярослава, я очень сожалею, что ты пострадала, — извинился я, вежливо ей кивнув, — но я не согласен, что конструкт, который стукает веткой по голове, можно отнести в категорию летальных.
Генрих откровенно заржал. Остальные преподаватели тоже заулыбались, и даже на суровой физиономии нашей Ясеневой промелькнула мимолётная улыбка. Клара побагровела и безмолвно открывала рот, пытаясь найти подходящий ответ.
— Урбан, хватит позориться, — устало сказал Менски, оборвав смех. — Сегодня все уже достаточно опозорились. Даже Арди не блистал, хотя в его оправдание можно сказать, что он просто не мог предвидеть, что вы всей командой трусливо убежите от двух студенток третьей группы. Арди, давай сюда приз, да и покончим с этим.
Генрих вытащил из кармана маленький никелированный ключик и вставил его в незаметное отверстие. Замочек щёлкнул, и шкатулка открылась. Внутри обнаружилась колода пластиковых карточек.
— Здесь ровно сто штук, каждый жетон равен одному проценту стоимости обучения, — пояснил он, протягивая мне колоду. — Объявляй, сколько кому причитается.
Я задумался, прикидывая цифры.
— В команде шесть человек, — наконец начал я, — и приз делится на шесть частей. Парням получается по шестнадцать долей, а девушкам — по семнадцать. В целом семье Сельковых выходит ровно половина, — я отсчитал им положенные жетоны. — Анете Тириной доля не положена, а мы с женой от своей доли отказываемся. Таким образом, у нас осталось ещё пятьдесят жетонов, которые делятся следующим образом: Сельковы получают по десять дополнительных жетонов каждый, а из остатка по десять жетонов получают Мина Золотова и Ядвига Вербицкая. Подходите, девочки, забирайте, — я отсчитал им жетоны.
— Спасибо, — смущённо пискнула Мина. Она, по-моему, до последнего не верила, что им что-то достанется. Настолько не верит в хорошее от людей? Такая позиция, конечно, облегчает жизнь, я и сам людям не особенно верю, но всё же не стоит доводить до крайностей.
— Так, погодите, — вдруг встрепенулась Ясенева. — Почему вы выдаёте призы членам другой команды?
Ясное дело, Ясенева опять усмотрела нарушение. Кому за этим следить, как не ей?
— Потому что правилами это допускается, госпожа Магда, — очень вежливо пояснил я. — Не имеют прав на приз приглашённые участники, а Золотова и Вербицкая являются полноправными членами команды. Пусть не нашей команды, но право на приз не оговаривается принадлежностью к какой-то определённой команде.