Пайола
Шрифт:
Я сел в кресло, стоящее у самого бассейна, и еще на какое-то мгновение отдался солнечным лучам, прежде чем ответить на ее вопрос. А потом с грубой откровенностью сказал:
– Во-первых, потому, что хотел вас видеть, а, во-вторых, кто-то подложил под мою машину бомбу, пока я говорил с Мулденом. Этот кто-то чуть не убил меня. Во всяком случае, старался на совесть. Я, правда, отделался синяками и царапинами, но от моей машины осталось металла на пепельницу.
Бокал выпал из ее руки и разбился о каменные
– Не может этого быть!
Ее изумление и страх, казалось, были искренними. Если же это была игра, то она сыграла лучше, чем когда выступала в своем стриптизе. Как говорится, в сомнительных случаях дело решается в пользу обвиняемого. Возможно, что Том Хэнсон и ошибался. Возможно, она и Тод Хаммер не имели никакого отношения к этому делу.
– Где это случилось? – глухо поинтересовалась она. – И кто вас пытался убить?
Я ответил вполне откровенно:
– Не имею ни малейшего понятия. Я думал, вы сможете об этом рассказать... Кто знал, что вы сегодня собирались ко мне?
Она ненадолго задумалась.
– Никто. – Потом уточнила: – Никто, кроме Тода.
– Но сегодня утром вы мне сказали, что это была ваша идея!
Когда она вновь наполнила себе бокал, рука ее заметно дрожала.
– Все верно. Но я сказала Тоду о своих намерениях. И он дал мне деньги для вас.
Я сделал еще одну попытку внести ясность.
– За вами кто-нибудь следовал, когда вы ехали ко мне в бюро?
Она покачала головой.
– Нет... Во всяком случае, я не знаю. Но... – она замолчала.
– Продолжайте, – потребовал я.
– В последнее время я часто ловила себя на ощущении, будто за мной кто-то следит.
Она не обратила внимания, что, когда села на скамеечку рядом с моим креслом, ее халат соскользнул с плеч.
– Что вам сказал Томми? – спросила она.
– То же самое, что сказали и вы в моем бюро. Что он не убивал Мэй Арчер.
Она с гордостью улыбнулась.
– Вот видите!
Я объяснил ей, что если человек и отрицает свою вину, то это еще не значит, что так оно и есть.
Но мои слова, казалось, не произвели на нее никакого впечатления.
– И все же после разговора с Томми, вы должны понять, что он невиновен. Пожалуй, мужчину он еще способен убить. Но женщину – никогда!
– Почему вы так решили?
– Просто знаю, – упорствовала она.
Я задумался. Во время нашей короткой встречи Мулден упоминал о старых временах. Из чего можно было заключить о более тесной связи между ним и Ивонной. Вероятно, Томми-Тигр многим представительницам женского пола дал хороший повод не забывать о нем. Я почувствовал искушение вызвать в Ивонне ревность, рассказав ей, с каким чувством говорил он о Мэй Арчер.
Но я переборол себя и решил придерживаться указаний Тома Хэнсона.
– Предположим, – сказал я, – что вы правы. И все, что он рассказал мне, соответствует истине. Тогда выходит: убийца убил Мэй Арчер только для того, чтобы навлечь беду на Тода Хаммера.
Она кивнула.
– Возможно, вполне возможно. Есть люди, которые делают все, чтобы навредить Тоду. – Помолчав, она нерешительно спросила: – Томми ничего не просил мне передать?
Мне так хотелось, чтобы она поплотнее запахнула свой халат или, по крайней мере, не нагибалась бы так низко. Я уже уставал делать вид, что не вижу того, чего нельзя было не видеть.
– Просил, – ответил я, с трудом отводя от нее глаза. – Кажется, он уже примирился со смертью. И он просил передать вам благодарность за старые времена. Он сказал, что вы поймете, что он имеет в виду.
Такой реакции на мои слова я не ожидал – ее глаза внезапно наполнились слезами, и она даже не пыталась смахнуть их.
– Я очень вам благодарна, мистер Алоха. Да, я знаю, о чем он хотел сказать. Но вы не должны бросать это дело. Сделайте все, что в ваших силах. Он не должен умереть! Поймите это!
Я приступил к выполнению второй части плана, разработанного Томом Хэнсоном, с тем чтобы втянуть в дело Тода Хаммера. Я прикинулся огорченным и стал уверять ее, что вызволить Мулдена будет очень трудно. Но я, конечно, могу ее понять, и что мне очень жаль, но если учесть положение Мулдена и тот факт, что на меня сразу после разговора с ним произведено покушение, то мне лучше отказаться от этого дела.
Она тут же спросила меня, не влияют ли на мое решение денежные соображения.
Я заверил ее, что дело не в деньгах. Две тысячи долларов задатка и три тысячи еще – вполне приличная сумма.
– Так в чем же тогда дело?
Я попытался ей растолковать.
– Ведь за деньги все-таки не все можно купить.
Она на мгновение задумалась, провела кончиком языка по ярким сочным губам и поднялась. При этом халат полностью соскользнул с нее и упал рядом с моим креслом на пол.
– Возможно, кое-что другое обрадует вас больше, чем деньги. И, возможно, я смогу вас отблагодарить чем-то более приятным, что заставит вас позабыть о том риске, какому вы подвергнетесь в поисках доказательств невиновности Томми?
Уж ей-то было что предложить! Она слегка улыбнулась мне.
– Например, что вы скажете о хорошеньких девушках? Вы любите хорошеньких девочек?
– Я – мужчина, – довольно глупо ответил я.
– А я – хорошенькая девочка. – Она могла этого и не говорить – это было и так ясно. Потом она покрутилась передо мной, чтобы я мог ее разглядеть. – Я вам нравлюсь?
Меня бросило в пот.
– Нравитесь. Даже очень.
Она села ко мне на колени и обвила мою шею руками. Потом коснулась губами моих губ и прошептала: