Печать Индиго. Владыко Миров
Шрифт:
– А теперь?
– Теперь нет… – тихо ответила она. – Сейчас мне кажется, что еще ни один человек не был так близок мне, как ты сейчас.
Ему явно пришлись по душе ее слова, и он проникновенно вымолвил:
– Никто, кроме тебя, не был добр ко мне… ты одна чувствуешь мою душу…
Он неумолимо склонился над нею, и его губы с неистовством впились в ее рот, нетерпеливо, трепетно и властно. Слава обвила его руками, прижавшись к молодому человеку, и его страстный нежный поцелуй заставил ее забыть обо всем. Спустя некоторое время Владимир глухо прошептал над
– Я думаю, надо прерваться, иначе еще немного, и я не смогу контролировать свои порывы.
Слава тут же высвободилась из его объятий и предложила:
– Здесь есть немного чечевичной похлебки и лепешка с луком. Тебе надо поесть.
Молодой человек кивнул и чуть придвинулся к столу.
– Мне надо одеться и подняться на палубу. Я должен договориться с капитаном корабля, чтобы он доставил нас в Архангельск.
– Я сама схожу и все устрою.
– Он не будет слушать тебя, Слава. Я прекрасно помню его суровый, неприветливый нрав.
– Однако я смогла убедить его плыть в туман среди подводных скал, чтобы корабль скорее отчалил от берега.
– Неужели?
– Именно так. Поверь, милый, я смогу убедить его. А ты пока поешь. Доверься мне, Владимир. Ты болен и должен лежать.
– Ну хорошо, будь по-твоему. Сходи сама. Но если у тебя не получиться, то…
– У меня все получится, – улыбнулась она, устремившись к двери. – Поешь.
– Капитан, вы могли бы нас доставить в Архангельск?
– Куда? – Васильев обернулся к ней, чуть приподняв бровь.
– В Архангельск. Нам с мужем надобно добраться туда.
– Тогда вы сели не на тот корабль, сударыня, – раздраженно сказал капитан. – Да и с чего это я должен туда плыть? Моя «Немезида» держит курс в Английское королевство, я везу туда товар. Через день мы причаливаем в Бристоле.
– А если вы выгрузите товар в порту Бристоля, а затем поплывете в Архангельск?
– Мне нет надобности плыть в этот ваш Архангельск, в самом деле, – уже зло заметил Васильев. – Ваш муж заплатил мне, чтобы я доставил вас в Англию. Но если вам угодно, я могу высадить вас в ближайшем порту, и плывите, куда вам заблагорассудится, только на другом судне.
Слава опустила руку в карман платья и вытащила небольшой сапфир лазоревого цвета. Это был самый небольшой камень из тех, которые Владимир забрал с Темной мессы. И она видела, что этот камень дает наименьшее свечение, оттого, хоть он хоть и был ценным кристаллом, но все же не таким сильным, как остальные. Она протянула его на ладошке Васильеву и сказала:
– Я могу подарить вам этот лазоревый яхонт, но вы должны доставить нас в Архангельск.
Глаза капитана округлились от удивления, и он, не сводя дикого взора с камня, выдохнул:
– Это настоящий камень?
– Сапфир…
– За этот камень можно выручить огромные деньги! Целый корабль можно купить с целехонькими парусами, и еще с лихвой останется! – воскликнул он пораженно. – Откуда он у вас, госпожа?
Слава знала, что этот кристалл стоил целое состояние, но за путь в Архангельск была готова отдать его капитану.
– Наследство моей тетки, – вымолвила она тихо. – Так вы доставите нас в Архангельск?
Васильев, так и не спуская взора с чудесного камня величиной с половину ладони девушки, выдохнул:
– Ваша взяла. Отвезу вас в Архангельск. Но хотя бы на сутки мы должны пришвартоваться в Бристоле, чтобы я мог выгрузить товар.
– Договорились, камень ваш, – кивнула Слава и вложила самоцвет в руку капитана. Васильев осторожно взял самоцвет и, внимательно рассматривая, начал вертеть его в руках. В какой-то момент он поднял глаза на Славу и поражено сказал:
– Вы и впрямь необычная девушка. И как вам постоянно удается так ловко и умело убедить меня? И заставить делать то, что вам нужно? Может, вы ведьма?
Слава печально улыбнулась ему и быстро направилась на нижнюю палубу, через плечо с улыбкой бросив Васильеву:
– Нет, я всего лишь девушка, у который есть лазоревый яхонт…
Глава IV. Согласие
Утром девятого июля 1718 года «Немезида» прибыла в Бристоль. Как и обещал капитан, после разгрузки в порту корабль изменил курс и направился на северо-восток в сторону дальних берегов России. В последующие два дня Владимир стал чувствовать себя гораздо лучше. Он уже не проваливался в беспамятство и начал понемногу есть. Однако был еще довольно слаб, и его горячка все же никак не хотела оставлять тело, хотя и была не такой сильной, как прежде. Слава хлопотала над ним: перевязывала, иногда кормила, если он не мог есть сам, выносила за ним ночное судно и всячески пыталась подбодрить. Владимир отвечал ей нежными словами и то и дело пытался шутить. Большую часть дня он спал, восстанавливая силы, когда же он бодрствовал, молодые люди обсуждали, что им делать дальше.
В тот день Владимир проснулся от нежного дуновения. Едва раскрыв глаза, он увидел Славу, которая хлопотала над столом. Облаченная в простое светлое платье из тафты, с длинными волосами, перехваченными лишь атласной лентой у шеи, румянцем на щеках и искрящимися яркими глазами, девушка показалась молодому человеку невозможно хорошенькой и родной. Он улыбнулся ей и ласково прошептал:
– Моя лапушка принесла мне живительную пищу…
– Доброе утро, Владимир, – приветливо ответила она, подходя к нему, и протянула сухую лепешку и миску с похлебкой. – Опять горох с солониной, – прокомментировала она, когда молодой человек сел на кровати и взял у нее деревянную миску.
– Пахнет вполне сносно, – кивнул Владимир.
– И как команда все время ест подобную пищу? – поморщилась она.
– Они привычны. В походных условиях, вдали от дома не всегда можно поесть изысканные яства, – заметил он. – Пища нужна не для удовольствия, а для того, чтобы тело могло напитаться энергией и служить дальше.
– Ты так говоришь, Владимир, словно тебе все равно, что ты ешь.
– Ты права. С детства я привык к очень скудной пище, и готов довольствоваться куском черствого хлеба, если понадобится, и водой из ручья.