Печать Сансары
Шрифт:
— Ты уверен? Вот, присаживайтесь хотя бы.
Я сел, мой пузырь инстинктивно обвился вокруг стула. Мои руки сильно дрожали, а по коже заметно мерцала сила. На этот раз не успокаивающий, а скорее вспыхивающий фиолетовой молнией с нетерпеливой энергией.
Мне ничего не хотелось, кроме как прыгнуть в небо и убежать, пока моя сила не иссякнет, и я не останусь где-то в безопасном месте, далеко-далеко.
— Дитрий? — нерешительно спросил Арн.
Теперь все трое смотрели на меня.
Я махнул ему рукой и покачал головой.
—
Он медленно кивнул, но вместо того, чтобы уйти, сел рядом и с беспокойством посмотрел на меня. Двое других продолжали сплетничать, но я мог сказать, что Арн не обращал на них никакого внимания. Он наблюдал за мной.
Я должен был уйти отсюда. Надо уйти. Просто далеко… Везде было лучше, чем здесь.
Если бы я мог думать, если бы я мог спокойно размышлять, я мог бы пересмотреть свои предположения. Я мог решить, был ли «третий» убийцей или это просто моя чрезмерная реакция. Но я не мог сделать ничего из этого здесь, под его наблюдением.
И все же — вскочил и ушел так быстро, как только мог, фиолетовый пузырь ауры вокруг меня затуманил мир, он пульсировал и мерцал толстыми слоями силы.
Некоторые люди восклицали, другие смотрели на меня, некоторые кричали. Мой пузырь был слишком большим, проталкивание групп разбрасывало их, но мне было все равно. Я просто должен был уйти.
— Стой! — твердо приказал кто-то, и передо мной вспыхнула стена силы, преградив мне путь. — Никто никуда не уходит. Пожалуйста, сохраняйте спокойствие и оставайтесь внутри.
— Я должен уйти. Я должен!
Я снова бросился к стене. Мой пузырь деформировался, расплющившись вместо того, чтобы протолкнуться.
И в конечном итоге — врезался всем телом в свет, но его твердость затмила бы каменные стены. Он не дрогнул и не шевельнулся при ударе. А я отскочил и тяжело приземлился на землю.
— Дитрий! — крикнул Арн откуда-то позади меня. — Дитрий, где ты?
Моя аура сжалась, плотно прижавшись к моей коже, спрятавшись под одеждой, за исключением тех мест, где мои руки светились яркой фуксией, и я поспешно прижал их к груди, пригнувшись к земле. Между нами было достаточно людей, он мог меня не увидеть.
— Кажется, у него какая-то паническая атака, — сказал кто-то поблизости, а затем чья-то рука сомкнулась вокруг моего плеча и попыталась поднять меня на ноги.
Я набросился на незнакомца с криком:
— Нет!
Вспыхнула энергия, и фиолетовое пламя лизнуло ковер вокруг меня, оставив выжженное пятно, прежде чем погаснуть.
Я побежал, нырнув в ближайший боковой коридор, но и там было полно людей.
Мне нужно было уйти, куда-нибудь в одиночество, где я мог бы успокоиться и все обдумать. Постоянное давление всех, кто смотрел на меня, только усугубляло мою неспособность трезво мыслить.
Не было ни размышлений, ни рассуждений. Импульс и реакция. Ужасающий адреналин в сочетании с молниеносной силой заставил меня бежать быстрее. Мир, казалось,
Я не подвергал сомнению свою удачу, по правде говоря, я почти не замечал ее. Я бегал из комнаты в комнату, ища какое-нибудь уединенное место, где не было бы пялившихся посторонних. Наконец, нашел небольшой коридор на верхнем уровне, неосвещенный и пустой, и блики розовых стен на обоих его концах.
Наконец был в безопасности. Я прислонился к стене, выдыхая между отчаянными вздохами, и пытался успокоиться. Аура, прилипшая к моей коже, вспыхнула и исчезла, молния, бегущая по моей крови, исчезла. Слабый пульс нежно-фиолетового тепла пробежал по мне, окончательно смыв панику, ужас и отчаяние.
Потребовалась еще долгая минута, чтобы восстановиться физически, но я сразу почувствовал себя более стабильно.
Я сразу понял, что слишком остро отреагировал. Слишком! Даже если бы «третий» был убийцей, у него не было бы причин подозревать, что я что-то знаю о нем. Юра и друзья Астаза были единственными, кто знал что-либо обо мне, и все они вернулись в Зори.
«Подумай об этом, Дитрий. „Третий“… Что я действительно знал о нем?»
Он хотел изменить мир. Он верил в то, что люди добры не по той причине, что они должны быть таковыми. Или он всегда был таким, прежде чем он встретил меня. Он начал понимать, что изменения требуют стимула и импульса, а не просто происходят естественным образом или потому, что кто-то указал, что это хорошая идея.
Но даже если я потихоньку переводил его наивный взгляд на что-то более близкое к реальности, он все равно не казался мне убийцей. Я ни разу не видел, чтобы он использовал свою силу, не говоря уже о гневе.
Я действительно должен найти его и извиниться.
«Вероятно, я устроил ужасную сцену».
Чем больше я думал об этом, тем более униженным себя чувствовал из-за всей этой неразберихи. Не было никакого способа оправдать мое поведение…
«О, боже… Я на самом деле сжег пол, не так ли? Я никого не обидел? Огонь потух или здание сгорело?»
Я вздохнул, вытер слезы и поднялся на ноги. Еще один успокаивающий импульс фиолетового света, и я почувствовал, что могу столкнуться с последствиями своего краткого безумия.
К моему удивлению, фиолетовые стены, которые я возвел по обе стороны от своего святилища, все еще стояли. И только тогда заметил, что кто-то стоит, с другой стороны.
— Извините, — сказал я застенчиво, — Я не знаю, как их развеять…
— Тяните их назад, в себя, пока они не рухнут.
— Я не знаю, как!
Я едва мог контролировать эту силу настолько, чтобы делать то, в чем хорошо разбирался, а это было что-то совершенно неизвестное.
— С тем количеством энергии, которое вы вкладываете в них, если вы их не разрушите, они простоят неделю!