Печать Сансары
Шрифт:
— Это не важно, — Арн пренебрежительно махнул рукой, — Суть в том, что неважно, как вы это делаете, лишь бы это работало. Как писать.
Я нахмурился.
— Стандартный метод — это то, что вы видели, обращаться со своей силой как с токарным станком, пока она не сольется воедино. Но! Если вы остановитесь и подумаете об этом, это действительно не имеет смысла. Единственная линия силы, независимо от того, как быстро вы ее вращаете, никогда не должна образовывать твердую форму.
— Но это работает.
— Потому что это может быть концептуально принято большинством людей. Но для меня это никогда не щелкало. Я не мог до конца поверить, как это работает, так что это не так. Пока я не представил это как растущее пламя.
— Какое это имеет отношение к писательству?
Арн улыбнулся.
— Это точно так же, как писать. Честно говоря, для вас больше, чем для меня, поскольку вы пишете стихи, а я пишу научно-популярную литературу. Вы не начинаете с идеального предложения или идеального ритма. Вы добавляете слова, удаляете слова, пока в конце концов это не сработает. Как и силовые конструкции. Процесс не имеет значения — думаете ли вы над предложением до тех пор, пока не сможете написать его идеально с первой попытки, или если вы пишете его по одному слову, или если вы все набрасываете и исправляете на странице. И вы можете сделать то же самое с вашей силой. Он не должен быть идеальным с первой попытки.
— Но как только вы создадите его, он будет прочным?
Арн поднял брови, и его пузырь вытянулся, становясь все длиннее и тоньше, без каких-либо искажений или разрывов, которые я наблюдал, когда жена «четвертого» сжимал дуэльный щит.
— Только если вы сделаете его прочным, — сказал он.
— Но… Он прочный.
— Только если ты сделаешь его твердым, — повторил Арн.
Он приблизил щит к себе, провел рукой сквозь него, затем постучал рукой по его внутренней поверхности.
— Вы не можете думать о них как о постоянной вещи, реальной вещи.
— Но это реально! Вы только что постучали по нему!
— Это конструкция. Это может быть, как физическое, так и нефизическое, как вы хотите, — он слегка нахмурился. — Ты не обращал внимания в школе?
Я пожал плечами, чувствуя себя неловко, и попытался придумать какой-нибудь способ избежать откровенной лжи.
— Я… Не посещал регулярно…
— Вот почему ты до сих пор всего лишь слабый недомаг?
— Может быть. Мне никогда не хотелось проходить тесты на повышение квалификации.
— Вы должны подумать об этом, особенно со всей этой продвинутой подготовкой. Если вы достигнете более высокого ранга, вас будут считать более подходящими для более высоких должностей!
— Но я не хочу занимать руководящую или административную должность…
— Если ты собираешься остаться здесь, одному из нас скоро придется устроиться на работу, — покорно сказал Арн, — Я надеялся, что наш тур поможет увеличить продажи моих книг, но дела обстоят не очень хорошо. Если ни один из нас не опубликует ничего крупного в ближайшие пару месяцев, нам придется искать альтернативы.
Я не особо задумывался о финансовом положении Арна. Я всегда считал, что все дворяне платежеспособны, и до сих пор ни одно из моих взаимодействий с ним не указывало на обратное. Но он был всего лишь вторым рангом, и я никогда не слышал, чтобы он упоминал о своей семье. Похоже, он был в худшем финансовом положении, чем я предполагал.
Я покачал головой и отмахнулся от этой мысли.
— Мой ранг сейчас не важен. С финансами разберемся в другой раз. Ты знаешь, как помочь с этим щитом, или нет? Вышло чуть более резко, чем я планировал. Но прямо сейчас семья «пятого» может убивать, красть и осквернять, и чем скорее я овладею этим дурацким щитом, тем быстрее мы сможем их остановить.
— Значит, сила та же. Вы придаете ему форму, и вы придаете ему форму, и вы даете ему цель. Но если я добавлю «в» перед «обрядом», оно останется прежним в одном измерении — оно по-прежнему будет звучать так же — но изменит значение. То же самое и с изменением прочности ваших конструкций.
Я вздохнул.
— Мне не нужно иметь возможность изменять твердость. Мне нужно иметь возможность продублировать этот раздел в полноценную защитную сферу.
— И ты можешь это сделать. Это все в твоем мировоззрении.
— Нет! — рявкнул я, открывая глаза, — Нет, это не так. Я уже несколько недель переворачиваю свое мышление в разные стороны, и ничего не помогает. Если бы все, что мне нужно было сделать, это захотеть, чтобы оно существовало, я бы уже был там. Но не я, потому что это нечто большее. Есть что-то еще, что-то более глубокое, чего мне не хватает!
— И, если бы ты вообще ничего не мог проявить, я мог бы с тобой согласиться. Но вы уже сделали сложную часть! Вы можете правильно сделать выкройку. Теперь все, что вам нужно сделать, это воспроизвести его в более широкой форме.
— Но как?! — закричал я, затем напрягся, немедленно ожидая возмездия, готовый развернуть свой основной щит в любой момент.
Юра немедленно обрушил бы на меня какую-нибудь разрушительную атаку, пытаясь заставить проявиться мою силу.
Арн не был Юрой. Он отступил, поникнув плечами. Затем он повернулся, не говоря больше ни слова, и пошел обратно в дом.
Странно, я чувствовал, что должен извиниться, но разочарование и гнев подгоняли меня. Я бы не стал прокрадываться обратно, пока нет.
Я построил секцию щита, медленно, точно, пока она не оказалась полностью сформированной за пределами моей протянутой руки. Один крошечный, совершенный кусок. Слишком мал, чтобы быть полезным сам по себе. Было так сложно сформировать даже этот маленький кусочек, что я не мог понять, сколько внимания требуется для полного щита.
Но Юра нуждался во мне. Каждый день, когда я не мог справиться с этим, был еще одним шансом для «семьи пятого» сделать что-то ужасное. Я должен был получить это. Это было важно.