Пеле, Гарринча, футбол-2
Шрифт:
Впрочем, не будем очень требовательны к Феликсу. В конце концов, бразильский футбол никогда не был силен вратарями. Если не считать Жилмара, ни один из бразильских вратарей не оставил своего имени на скрижалях футбольных летописей нашей планеты.
Помимо вратаря, Загало был вынужден изрядно реформировать линию защиты. Из четверки защитников, участвовавших в отборочных матчах, им был сохранен в основном составе лишь один — капитан команды Карлос Альберто. Оба центральных защитника и левый край были сменены. При этом Загало осуществил любопытный эксперимент, на который на его месте отважился бы не каждый. Отчаявшись найти в пару к Брито из «Фламенго» второго центрального защитника (отличные игроки этого амплуа столь же редки в Бразилии, как и вратари), он оттянул в защиту Пиазу, который и в сборной Салданьи, и в своем клубе «Крузейро» всегда играл полузащитником. Эксперимент оправдался: Пиаза стал
Так выглядела оборона, сконструированная Загало.
Что касается полузащиты и нападения, то здесь Загало сделал две замены: вместо оттянутого в защиту Пиазы ввел на его место Клодоалдо. А вместо левого крайнего нападающего Эду включил в основной состав полузащитника Ривелино. Таким образом, формально в числе одиннадцати «титуларес» оказались четыре полузащитника: Пиаза, Жерсон, Ривелино и Клодоалдо из четырех разных команд: «Крузейро», «Сан-Паулу», «Коринтианса» и «Сантоса».
Смысл этих перемен объяснялся следующим образом: во время отборочных игр бразильская пресса высказывала недовольство линией атаки. Введя двух ярко выраженных крайних нападающих — Жаира справа и Эду слева — и двух центральных форвардов — Пеле и Тостао. Салданья, по мнению критиков, обескровил среднюю зону поля, и в некоторых матчах команда «скатывалась» к схеме 4+2+4. Салданья отвергал эти сомнения, утверждая, что третьим элементом полузащиты (рядом и Пиазой и Жерсоном) у него является Пеле. Поскольку противники бразильцев в отборочных матчах были слабыми, спор остался нерешенным. Когда же Загало пришел в сборную, он решил несколько перестроить боевые порядки этих двух линий, используя в основном тех же игроков, которыми распоряжался Салданья. Вместо левого крайнего Эду, который не проявлял ни желания, ни особого умения играть в средней зоне, оттягиваясь на помощь полузащитникам, Загало, как уже было сказано, ввел молодого Ривелино — из «Коринтианса», всегда игравшего в полузащите, но обладающего исключительно сильным (многие утверждают — сильнейшим в Бразилии) ударом и ювелирной техникой обводки. Ривелино уже долгое время «морально» претендовал на место в основном составе, и Салданья несколько раз вводил его вместо Жерсона, публично «сожалея», что парню приходится сидеть в запасе, потому что он давно уже заслуживает «места под солнцем».
Загало решил поручить Ривелино ту же роль, которую он сам некогда играл в Швеции и Чили и которую столь же блистательно исполнял впоследствии под руководством Загало неудержимый левый край «Ботафого» Пауло Сезар: роль оттянутого к средней линии левого крайнего. Таким образом, тактический рисунок сборной приобрел уже хорошо знакомые бразильцам по игре «золотой сборной» и «Ботафого» черты: 4+3+3 с оттянутым левым краем.
Следует признать, что эта схема, хотя она полностью и доказала свою правоту, отнюдь не рассматривается бразильскими тренерами как какой-то фетиш, как объект слепого подражания. Диди, например, впоследствии говорил, что схема Загало заметно сужает фронт атаки, оставляя ее левый фланг оголенным. Примерно так же рассуждал тренер «Флуминенсе» Пауло Амарал: он организовал линию атаки своей команды по схеме 4+3+3 с выдвинутыми вперед крайними нападающими и добился в том же 1970 году блестящего успеха. Его команда выиграла неофициальный чемпионат страны — турнир «Серебряный кубок», в котором участвовали лучшие бразильские команды.
Но вернемся к сборной. Начало пути Загало во главе команды не было усыпано розами. Значительная часть прессы продолжала поддерживать Салданью, общественное мнение страны разделилось, игроки были сбиты с толку, газеты кричали о неизбежности нового поражения и нового «национального позора». Более чем скромные успехи в первых контрольных играх еще больше накалили обстановку.
Правда, свой первый матч под руководством Загало сборная выиграла (у сборной Чили) со счетом 5:0, но этой победе нельзя было придавать серьезного значения, ибо буквально на первых же минутах встречи судья (бразильский) выгнал с поля одного из чилийцев и вывел из состояния равновесия команду гостей.
Уже в следующем матче с чилийцами победа досталась бразильцам с большим трудом и с минимальным преимуществом (2:1). А затем последовали две меланхолические ничьи — против сборной Парагвая и второй (!) сборной Болгарии. Особое раздражение вызвал матч с болгарами: они вышли на «Маракану» буквально из самолета, не успели ни отдохнуть, ни позавтракать после долгого и утомительного перелета и… отнюдь не испугались грозных соперников. Игра была равной: яростные атаки Пеле и Тостао разбивались о невозмутимые оборонительные линии гостей, а на последних минутах «Маракана» дважды ахала, хватаясь в панике за голову после неожиданных и острых атак на ворота Феликса.
Скромная (1:0) победа над сборной Австрии накануне отъезда в Мексику не прибавила оптимизма расстроенной торсиде, и прощание с командой прошло в обстановке смятения и неуверенности. И хотя тысячи болельщиков, явившихся в международный аэропорт Рио «Галеао» в вечер вылета делегации, бурно аплодировали своим любимцам, вышедшие на следующее утро газеты публиковали комментарии, преисполненные тревоги и озабоченности.
Постепенно, однако, пессимизм начал исчезать и уступать место сначала робким, а затем все более бурным надеждам на победу. Этому способствовали, во-первых, хорошие результаты трех контрольных встреч против местных команд, проведенных Загало уже в Мексике накануне открытия чемпионата: 3:0,5:2 и 3:0. Вторым фактором, внесшим успокоение в сердца игроков, оказался сам факт отъезда команды: там, в Мексике, игроки оказались вдали от бушевавших в своей стране страстей, смогли спокойно тренироваться. Затихли слухи, сплетни и домыслы. Там, в Мексике, футболисты были недосягаемы. Там их уже не мучили корреспонденты, не осаждали (во всяком случае, так, как в самой Бразилии) любители автографов. Смолкли инсинуации о возможных, вероятных, почти всегда вымышленных, но всегда преподносившихся как достоверные, спорах и недоразумениях между игроками и руководителями, между членами «технической комиссии». Команда там, в Мексике, была надежно защищена от всего этого, и результаты не замедлили сказаться. Накануне чемпионата голоса скептиков окончательно смолкли. Теперь вся страна жила единой надеждой и верой. Вся Бразилия ждала победы и только победы…
И больше всех жаждали победы, разумеется, сами футболисты. Тут пришло время сказать несколько слов об этой непонятной, загадочной, неопределенной и спорной проблеме — психологической подготовке спортсменов. О ней говорят все. Важность ее подчеркивается в любом теоретическом исследовании столь же горячо, как и роль технического совершенства и тактического искусства. И теоретики, и журналисты, и болельщики — все хорошо понимают важность этой самой психологической подготовки. Никто только до сих пор не открыл ее точного и стопроцентно верного рецепта. Ее таинственной формулы. Ее секрета…
В самом деле, кто знает, как следует вливать эликсир бодрости в сердце и душу спортсмена, терзаемого мыслями о завтрашнем матче, к которому приковано внимание всего мира?.. В 1958 году бразильцы ввели в состав руководства сборной врача-психолога — профессора Карвальяэса. И выиграли чемпионат мира. Спустя четыре года руководство СБД сочло услуги профессора излишними. И сборная страны… снова выиграла чемпионат мира.
Кто из тренеров не говорил своим питомцам накануне ответственных встреч о чести флага, о великих традициях предков, о миллионах соотечественников, надеющихся на победу?! Вероятно, ни одна из команд, участвующих не то что в первенстве мира, но и в любом мало-мальски ответственном матче, не обходится без «накачек» такого рода. Но хотя выслушивают эти речи и напутствия обе команды, участвующие во встрече, побеждает одна. А другая — проигрывает… Если, конечно, матч не заканчивается вничью.
Мне вспоминается в этой связи статья Александра Кикнадзе «Затворники», опубликованная вскоре после мексиканского чемпионата в «Советском спорте», в которой говорилось о серьезных просчетах руководства нашей сборной именно в этой области — психологической, морально-волевой подготовки и закалки футболистов. «Команда возвращается в отель. Снова запираются двери и ворота. И снова все мысли о футболе — за обедом, у двух телевизоров и потом до утра в тревожном сне. Так было и пять дней назад, и десять, и пятнадцать тоже…
…В команде были люди не просто разных клубов — были люди разных национальностей, а значит, разных темпераментов, наклонностей, привычек. Одинаковые интонации, одинаковые рекомендации и, главное, один и тот же режим, одинаково опостылевший всем, — не из старых-старых ли все это учебников?
Для них готовили блюда известные кулинары, в том числе мастер русской кухни, приехавший из Москвы. А ребята испытывали голод. Тот самый — сенсорный, которого так боятся психологи. На противоположном конце земли, где другая природа, где другой климат, где совсем по-другому давит ртутный столб и где вместе с ним давят на плечи, на грудь и на сердце величайшие волнения и тревоги футбольного чемпионата, этот голод был опасен вдвойне».