Пеле, Гарринча, футбол-2
Шрифт:
В день матча, 16 июля 1950 года, газета «Жорнал до Бразил» опубликовала редакционный комментарий «Великая победа», в котором, в частности, говорилось: «Бразильская команда, одержав свои сенсационные победы, выйдет сегодня на поле с уже завоеванной славой сильнейшей команды мира. И надеемся, что немного погодя, по истечении двух великих схваток по 45 минут каждая, ее блистательный престиж будет окончательно подтвержден…»
Не будем осуждать газету за поспешность. Вся страна жила в тот день предвкушением великой победы: были заготовлены подарки победителям, отпечатаны поздравительные открытки и вымпелы с надписями «Бразилия — чемпион
Свыше 200 тысяч болельщиков расцветили трибуны плакатами, требованиями не просто победы, а «голеады» со счетом 6:0,10:0 или больше… Свыше 200 тысяч торседорес покидали через два часа «Маракану», рыдая после ошеломляющей победы уругвайцев со счетом 2:1…
Я рассказываю столь подробно о «великой трагедии» 1950 года потому, что, по мнению самих бразильцев, она послужила отправной точкой в формировании нынешней футбольной психологии этой нации. Первый камень в фундамент побед 1958, 1962 и 1970 годов был заложен именно в тот грустный июльский день, когда тысячи автомашин двигались по авениде президента Варгаса в гробовой тишине: в знак траура никто не сигналил. Торсида переваривала горькую истину: нет матчей, выигранных заранее! Любой противник требует к себе уважения, сколь слабым он ни казался бы…
На следующем чемпионате мира, в 1954 году, бразильцы, переживавшие переходный период от одного футбольного поколения к другому, проиграли сборной Венгрии (2:4), лучшей в то время команде мира, и их сенсационное выступление в 1950 году было забыто. На шведском чемпионате мира 1958 года они уже не значились в числе фаворитов.
В их команде, прибывшей в Швецию, не было «королей», не было «лучших в мире», «неподражаемых звезд». Имея несколько ветеранов, сборная Бразилии состояла в значительной степени из молодых парней — не старше 23 лет, среди которых числился (в глубоком запасе!) никому не известный негритянский мальчишка — 17-летний Пеле и какой-то кривоногий чудак по прозвищу Гарринча… А за три недели чемпионата эта команда превратилась в самую популярную, самую обожаемую и знаменитую команду в истории футбола…
Не будем перечислять все ее поразительные победы, не будем рассказывать о ее голах, каждый из которых вошел в антологию мирового футбола. Сухая статистика объективно отражает истинную цену «золотой» бразильской сборной: с 1958 по 1962 год включительно из 57 сыгранных матчей она выиграла 45 (!), а проиграла всего 6 встреч. Соотношение мячей 148:54.
Этот слаженный футбольный механизм не разладился даже тогда, когда Пеле — его главная «деталь» — был вынесен с поля на носилках во время чилийского чемпионата с тяжелой травмой уже во втором матче… Главным героем этого турнира стал легендарный Гарринча, который, как сказал журналист Армандо Ногейра, пришел в этот мир специально затем, чтобы посрамить левых защитников и теоретиков футбола.
Сладкий хмель победы ударил в голову торсиде и футбольным боссам после победы в Чили. Взорвавшийся на страницах газет истерический фейерверк ослепил бразильцев и превратил Гарринчу в «Дьявола кубков», Пеле — в «Короля футбола», Джалму Сантоса — в «Вечную звезду футбола», Вава — в «Льва чемпионатов»…
Справедливости ради необходимо признать, что эта шумиха не вскружила головы игрокам, а поразила лишь чиновников от футбола, которые стали рассматривать победу на следующем чемпионате мира, в Лондоне, как нечто само собой разумеющееся.
Уроки июля 1950 года оказались забытыми. Трезвые голоса, напоминавшие, что не все «би-кампеоны» смогут участвовать в приближающемся чемпионате, были заглушены победными маршами. Подбор кандидатов на поездку в Лондон превратился в грандиозную драку между клубами, каждый из которых желал послать в сборную как можно большее число своих игроков. Но так как судья — увы! — разрешает выходить на поле только одиннадцати, тренеры и картолы запутались в 45 «звездах». За весь период подготовки и за три игры чемпионата, в которых участвовали бразильцы, команда ни разу не выступала в одном и том же составе. Фактически команды не было…
И все же страна жаждала победы, ожидала ее, верила и надеялась. Вот что творилось в Бразилии в день первого матча бразильцев, который они, как известно, выиграли у болгар со счетом 2:0.
Я позволю себе ограничиться протокольным цитированием газет.
«Вчерашнее заседание палаты депутатов было прервано за пятнадцать минут до начала матча в Лондоне. Депутаты ушли слушать репортаж».
«Наш матч с Болгарией парализовал Военное министерство. Штатские и военные чиновники слушали репортаж…»
«Когда Пеле забил свой первый гол, восторги и крики служащих президентского дворца были столь бурными, что в кабинете президента упала на пол статуя…»
«Никто из прихожан церкви в Пампулье не удивился, когда падре Фелисберто де Алмейда сообщил:
— Первый тайм окончился со счетом 1:0 в нашу пользу. Помолимся Господу за благополучный исход второго тайма…»
«Поскольку все внимание двух торговцев наркотиками было поглощено репортажем, детектив Лимкольн Монтейро без труда арестовал их, привел в полицейское управление, где они вместе дослушали репортаж, прежде чем приступить к допросу…»
Газеты сообщали, что в одном только Рио-де-Жанейро во время этого победного матча было зарегистрировано четыре несчастных случая: женщина, переходившая дорогу с транзистором у уха, попала под машину; девочка девяти лет упала в обморок и поранила голову; рыбак, отмечая гол Пеле, выстрелил из пистолета и нечаянно застрелил своего товарища, а некий болельщик после финального свистка судьи пришел в такой восторг, что стал биться головой об стену и разбил себе череп…
Торжество бразильцев длилось очень недолго. Проигрыш венграм поставил их на грань катастрофы. В последнем матче с португальцами Бразилия должна была победить во что бы то ни стало. И обязательно с преимуществом в три мяча…
Бразилия матч проиграла со счетом 1:3.
Когда шла эта игра, когда жизнь в Бразилии остановилась, когда вся 90-миллионная торсида замерла, прильнув к приемникам, я был на улицах Рио. Трагедия развертывалась на моих глазах. Трагедия в двух таймах с эпилогом. Я видел, как в знак траура сыпался из окон домов дождь черной рваной бумаги. Как бились в истерике девушки. Как беззвучно плакали мужчины с прижатыми к уху крошечными транзисторами.
Я видел, как, сидя на тротуаре Копакабаны, седой старик самозабвенно чертил мелом таинственные иероглифы, исполняя древний обряд «макумбы». Старик просил чуда. Он взывал к духам, злым и добрым, к теням своих далеких африканских предков. Но чуда не было…