Пеликаны. Смертельный поединок
Шрифт:
Нет! Нет! Нет! Ну, почему всё так?
Подняв глаза к небу, я не увидела там никакого спасения, только чёрную сеть, плетённую ветвями деревьев. Но было не время для паники.
Разорвав пошире штанину, я опустилась на колени и легла в моховую подушку, растянувшись, лишь быстро окинув её взглядом на предмет каких-нибудь насекомых. Рану приятно захолодило, и я прикрыла глаза, погружаясь в тревожный полусон.
То мне виделись кочевники со звериными мордами на головах, то они исчезали, а на их месте появлялись брат и отец. Брат смеялся: «Ошибка природы!», а отец смотрел сурово и грустно: «Ты предала своё племя», – слышала я его
Отец и брат исчезли, и я увидела Тарвоса, он что-то говорил, и мне сначала показалось, что из его напряжённых губ вылетали слова: «Дерись, Латика, дерись!», но я присмотрелась к наставнику, и прислушалась повнимательней.
«Беги, Латика, беги!» – ревел Тарвос. Я отмахнулась от видения. Лежать во мху мне сейчас было лучше, чем на перине. Какое счастье просто спать, ни от кого не убегая, ни прячась.
– О-а… Е! – вдали раздалось за кустарником, и сердце стукнуло едва ли не в подбородок. Мысли о сне тут же испарились, я заставила себя подняться, заскулила от боли в ноге и поковыляла прочь из оазиса свежести в чащобу, полную мрака, чёрных стволов и тёмных вод. От недолгой передышки ноги не отдохнули, а лишь задеревенели, и теперь я шла медленней, чем до остановки, но надеялась, если не произведу много шума, то смогу затеряться во мгле и тумане, который синеватой дымкой стелился меж деревьев. Густые заросли высокой травы показались неплохим убежищем, и я юркнула в них, но…
– Бульк! – булькнула вода.
– Чавк! – отозвалась жижа, поглотившая мои ноги.
Я потянула их кверху, рискуя остаться без обуви, схватилась за траву, порезала ладони и зашипела. Но голоса, треск сучьев и шаги были уже близко. Барахтанье могло выдать меня, и я замерла, неизбежно погружаясь в тягучую воду.
– Да я точно видел её, – послышался голос.
Как? Это не кочевники? Кто же тогда?
– Обман, – теперь женский голос. – Проклятый лес играет с тобой.
– Здесь точно была девка. Обыщем всё.
– Ш-ш-ш! Тихо!
Болото заглатывало жертву, то есть меня, и помереть вот так вот мне не хотелось. Уж лучше в драке, да хоть в «братском поединке». Только не так, только не в болоте. Я закряхтела и, разрезая в кровь ладони, потащила себя наверх. Трясина не отпускала, даже наоборот, ей нравилось играть со мной, чем сильнее я тащила тело наверх, тем более жадно она чавкала, облепляла ноги, засасывая в своё мрачное холодное нутро. Я не сдавалась, но обессиленное тело проигрывало раззадорившемуся болоту.
– Вот она, я же говорил! – закричал мужчина, прорвавшийся сквозь кусты и травы. – Вот демон! Да тут трясина! Палку, быстро!
– Тише ты, не призови ещё кого, – шикнули на него из кустов, и в их ветвях появилась женщина, не мене здоровенная, чем мужчина. Её рыжие волосы были заплетены в тяжёлую косу на бок. Из-за плеча торчало оперенье стрел и лук. Женщина протянула мне ветку, и я ухватилась. Сейчас меня волновало лишь одно – не быть съеденной прожорливым болотом, и кажется, я начала выигрывать. Мужчина присоединился, и они потянули вдвоём. Мои руки соскальзывали, лицо облепила грязь, но я всё же цеплялась как могла и перебиралась выше по ветке.
– Давай, давай, ползи, вот и умница, – подбадривала женщина, и, наконец, колено ощутило под собой твёрдую землю, я легла на живот и поползла, загребая руками, подтаскивая больную ногу. Выбравшись, распласталась,
Очнулась я, лёжа на жёсткой кочке. Рядом на коленях стояла рыжеволосая и перевязывала мне ногу. Поблизости стояли двое мужчин. Оба большие и волосатые, только у одного короткая почти квадратная бородка, это он помогал меня вытаскивать, а у другого – длинная и заострённая. Шкур ни на них, ни на женщине не было, равно как и звериных шапок. Все были одеты в штаны, туники и короткие плащи. На поясах – кинжалы, за плечами колчаны со стрелами. Охотники? Но из какого племени. По соседству с пеликанами здесь жили только вороны, при мысли об этом у меня что-то сдавило внутри, и я хрипло закашлялась, как древний дед, и только теперь ощутила всю шаткость своего состояния. Я балансировала где-то на грани сознания и забытья, тело ежеминутно вздрагивало, мокрая одежда не добавляла тепла.
– У тебя гной, – сказала женщина. Нужны целебные травы, но здесь ничего нет.
– Там был мох, – проговорила я почти севшим голосом.
– Нам тоже так показалось, когда Джаред тебя увидел, – она кивнула на мужика с короткой бородой, – а потом мы вытащили тебя и вернулись, но ничего не нашли.
Я устало откинула голову на кочку. Держать её на весу было тяжеловато.
– Э, не-не-не, – заговорила женщина, подкладывая ладонь мне под плечи и побуждая сесть. – Тебе нельзя забываться и спать. Нужно идти. Чем скорее ты получишь помощь, тем больше шансов выжить и не лишиться ноги.
– Что?
– Дело дрянь, я тебе говорю. Здесь недалеко место нашей стоянки. Разведём костёр, обсохнешь и пойдём.
– Куда?
– Тебе лучше отправиться с нами. Отпустить тебя в таком состоянии одну просто не по-человечески. Кстати, а куда ты направляешься? – прищурилась женщина. – Да, ой, я, Клота, если что. – Она улыбнулась, сразу сделавшись милее и моложе. —А ты?
– Ла… – я на мгновение замолчала, ведь говорить настоящее имя было опасно. Мало ли кому известно имя дочери вождя пеликанов, – … вена, – соврала я, изобразив, что запнулась от боли.
– И? Куда ты собралась, Лавена?
– К озеру, – мой взгляд перебегал с одного лица на другое. Мужчины посматривали на меня с недоверием, а Клота старалась быть учтивой, но время от времени косила на них глаза.
– Прекрасно! – с улыбкой воскликнула она. – Мы же как раз оттуда! Ладно, поднимайся. Сможешь идти?
Я поднялась, стуча зубами от холода и озноба.
Клота подставила мне локоть, и я зашагала, опираясь на неё. А какой у меня сейчас был выбор?
Глава вторая. Нейт
Я смог уснуть лишь под утро. Дотошное видение никак не выходило из головы. Я представлял глаза Латики и думал, как она будет смотреть на меня, когда я нанесу смертельный удар? С ненавистью? С презрением? С мольбой?
Лучше бы с ненавистью.
Зачем я только пошёл в её спальню? Я же ни разу там не был за всю свою жизнь.
Странно, мне казалось, там должно было быть всё в позолоте и куклах, каких я видел у Лавены. Они сидели на стульях и сундуках, наряженные в разноцветные платья, увешанные побрякушками. А ещё куча шкатулок и баночек на столиках. Чтобы складывать подарки и безделушки. Хотя, откуда у моей сестры подарки? Разве что от этого мелкого сына кожевенника.