Пенелопа и прекрасный принц
Шрифт:
Деймиен повернул ее лицо к себе и провел пальцем по щеке.
– Эх, Пенелопа, то, чему я должен тебя научить, займет не один год. Но если понадобится, у меня хватит терпения на ежедневные уроки.
Румянец Пенелопы стал багровым.
– В моей стране мужчина не заставляет жену делать слишком откровенные вещи, он выплескивает свою чувственность на любовниц.
Деймиен ощутил мгновенную неприязнь к английским мужьям.
– Приятно, что я родом из другой страны.
Он коснулся губами щеки Пенелопы.
– Мы будем двигаться медленно, – проговорил он. – Но можешь не волноваться, я всему тебя научу.
– Я сама не знаю, чего хочу. – Она коснулась выреза его рубашки. – Я хочу тебя.
– Пенелопа, ты играешь с огнем.
Она так на него посмотрела, что Деймиен понял: ей все равно.
– Черт возьми! – Он встал, взял ее за руки и тоже заставил подняться. – Только сначала все реши. Я не хочу тебя пугать.
Пенелопа смело посмотрела ему в глаза, хотя пальчики у нее чуть заметно дрожали.
– Я решила.
Деймиен взял в ладони ее лицо и со страстью поцеловал, потом опустил руки и сказал:
– Подожди.
В прихожей Петри занимался тем, что откалывал от мундира и надраивал каждую из многочисленных медалей Деймиена. Не все медали Деймиен заслужил сам. Десять из них он унаследовал от отца, шесть были ему вручены просто потому, что он вернулся в Нвенгарию и стал принцем-императором. А теперь, когда он вернется домой с Пенелопой, его мундир отяжелеет настолько, что едва ли его можно будет носить.
Деймиен распорядился по-нвенгарски:
– Никого не впускай. Ты понял? Никого!
– Отлично понял, сир. – Глаза Петри блеснули. – А если дворец загорится?
Деймиен поразмыслил.
– Только если будет опасность для этих покоев.
– Да, сир.
– Спокойной ночи, Петри.
– Доброй ночи, сир, – ухмыльнулся Петри и вернулся к своей работе, повернув прежде ключ во входной двери.
Взволнованная и настороженная Пенелопа стояла на том же месте в спальне, где ее оставил Деймиен. Он подошел, развернул ее от себя и сказал:
– Я побуду горничной и раздену тебя.
– Хиллиард разворчится, – дрожащим голосом заметила Пенелопа.
– Я компенсирую ей неудобства. – Он ловко развязал шелковые ленты лифа, потом поочередно расстегнул маленькие пряжки, которые его удерживали. Рукава платья, невесомые клочки шелка, сползли с ее плеч и упали.
Деймиен воспользовался случаем и провел пальцем по линии ее лопаток. Кожа у Пенелопы была горячей, слегка влажной и подрагивала там, где он до нее дотрагивался.
«Я ее не заслужил, – думал Деймиен, касаясь спины языком, – но, видит Бог, я так ее хочу!»
Он расстегнул крючки на поясе. Теперь платье почти не держалось. Деймиен спустил его сначала до талии, потом до бедер и ног. Пенелопа тут же схватилась
– Нельзя бросать его на пол, оно слишком дорогое.
– Ты – нвенгарская принцесса, ты можешь заказать их хоть дюжину.
– Я не сумею завоевать твой народ, если буду швыряться деньгами.
Деймиен шутливо склонил голову, отдавая должное ее мудрости.
– Возможно, ты и права, дорогая. Переступи.
Пенелопа сделала шаг затянутыми в шелк ступнями. Деймиен с притворной аккуратностью поднял платье, отнес его на длинную кушетку в противоположном конце комнаты и, обернувшись, спросил:
– Так лучше?
Пенелопа, одетая в чулки, бальные туфельки, рубашку и корсет, молча смотрела на мужа. Сейчас она меньше всего походила на имперскую принцессу, а скорее напоминала девчонку-молочницу, которую соблазнил хозяин. Вот только бриллианты в прическе…
Деймиен впился в нее голодным взглядом, наслаждаясь очаровательным зрелищем и возбуждаясь оттого, что сам не позволял себе сейчас к ней прикоснуться.
Пенелопа молча стояла перед ним и явно недоумевала, чего он ждет. Наконец, не выдержав, она спросила:
– Ты что, больше не хочешь быть горничной?
Он поднес палец ко лбу, словно обдумывая положение, а потом сказал:
– Пенелопа, у меня есть идея получше. Разденься сама, для меня. Позволь мне посмотреть.
Он подтянул к себе резной стул с леопардового цвета обивкой, сел футах в пяти от Пенелопы, заложил ногу за ногу и величественно махнул рукой:
– Начинай.
Пенелопа захихикала.
– Ты сейчас похож на шейха, который ждет, когда одалиски начнут танцевать.
Деймиен состроил грозную мину.
– В крови нвенгаров есть и турецкая кровь, и кровь бешеных мадьяров, так что это естественно. – Он снова махнул рукой. – Раздевайся, моя одалиска.
Пенелопа начала поспешно дергать крючки корсета. Деймиен поднял руку.
– Медленнее. Дай мне насладиться предвкушением.
Она секунду на него смотрела, словно не понимая, почему он этого хочет, потом ее движения замедлились. Она не спеша расстегнула верхний крючок корсета, подождала, расстегнула следующий. Деймиен с нарастающим возбуждением наблюдал, как ее груди медленно высвобождаются.
Наконец Пенелопа справилась с последним крючком и стянула с себя корсет, несколько мгновений смотрела на него, потом пошла к кушетке и положила рядом с платьем.
Деймиен сдержал смех, когда увидел, что Пенелопа возвращается в точности на то место, где стояла прежде, и начинает развязывать тесемки на рубашке. Это нежное одеяние с короткими рукавами открывало взгляду локти, плотно облегало груди и бедра. Деймиен с благодарностью подумал о портнихе, которая его придумала, оно должно было служить скромности, но на самом деле только разжигало желание.