Пенелопа и прекрасный принц
Шрифт:
В слабом свете еще не наступившего дня Пенелопа следом за Деймиеном покинула Карлтон-Хаус через черный ход. Пара влилась в толпу, спешащую в сторону рынка. В Карлтон-Хаусе был огромный штат прислуги. Регент любил пышные приемы, а потому закупки провизии занимали много времени и требовали многочисленных рук. Петри и Тит шли рядом, одетые как английские слуги. Петри спокойно надел бриджи и красную куртку, а вот Тит был явно расстроен. Он всегда гордился ливреей принца-императора, английскую одежду считал второсортной,
Единственным неуместным человеком в этой компании казался Саша. Петри хотел оставить его со всей остальной свитой. Пенелопа, одевавшаяся в соседней комнате, слышала, как он спорил с Деймиеном.
– Он нас будет только задерживать. – Пенелопа благодаря Саше уже знала нвенгарский достаточно, чтобы понимать почти все разговоры Деймиена и Петри. – Он ни за что не сойдет за англичанина, к тому же у него не закрывается рот, он все время говорит о вас и принцессе. Не то чтобы вы, сир, были недостойны восхищения, но он подвергнет вас опасности.
– Он старый человек, Петри, – спокойно, но твердо возразил Деймиен. – Я не могу рисковать, потому что не уверен, что Фелсан не убьет его, если Саша останется, или еще как-нибудь не воспользуется им, чтобы добраться до меня. Нет, Петри, я обещал его защищать, и я его не оставлю.
– Было бы лучше, если бы мы выскользнули вдвоем. Вы и я. Мы же умеем это делать. Фелсан последует за нами, а принцесса и Саша будут в безопасности.
– Нет! – Пенелопа выскочила из соседней комнаты, торопливо застегивая корсет старого платья, которое ей принес Петри. – Я не останусь в этой золотой клетке, когда за вами гоняется убийца.
– Мы поедем вместе, – успокоил ее Деймиен. – Петри, ты, я, Саша, Тит и Этан Макдональд.
– И Вулф, – добавила Пенелопа.
– И Вулф, раз он не отходит от тебя ни на шаг. Фелсан, без сомнения, нанял помощников. Если его целью является Пенелопа, то отвлекать внимание на себя бессмысленно. Поедем все вместе, тихонько уйдем и как можно быстрее отправимся в Нвенгарию.
Деймиен говорил решительно, но Пенелопа видела, как он встревожен, и не только из-за убийц, он беспокоится, сумеют ли они вовремя прибыть в Нвенгарию. Иванов день приближается. Они давно уже должны быть в дороге.
О плане знали всего несколько человек. Руф и Майлз пришли в отчаяние оттого, что их оставляют, но сразу утешились, когда Деймиен объяснил им, что они должны делать. Под покровом темноты из ворот дворца выехала роскошная карета с тщательно зашторенными окнами и быстро свернула на восток, явно направляясь к дороге на Дувр.
Петри сообщил, что заметил, как из соседних переулков выскользнуло несколько теней и двинулось вслед за каретой. Если они ее настигнут, то найдут там Руфа и Майлза, пьяных и ничего не понимающих.
Деймиен считал, что приманка ненадолго отвлечет Фелсана, но все же позволит ему и Пенелопе покинуть дворец и начать путешествие.
Пенелопа накинула на свои приметные золотые волосы шарф, а сверху надела плоскую шляпку. Коричневое
Эта простая одежда сидела на нем очень естественно, хотя и ничем не напоминала его элегантные костюмы с регалиями принца-императора. Пенелопе вспомнились его рассказы о том, как они с Петри годами работали на фермах за кусок хлеба. Она почувствовала, что именно к такой одежде он привык, потому что вырос в ней. Она подходила ему больше, чем туалеты принцев и аристократов.
Вулф, наряженный в посыльного, в обносках чувствовал себя лучше всех. Он вцепился в руку Пенелопы и с любопытством смотрел по сторонам, чем, безусловно, нарушал маскарад, но публика в Лондоне не привыкла обращать внимания на маленьких мальчиков.
Сначала они шли пешком, потом ехали в повозке через Чаринг-Кросс и Стрэнд к рынкам в Ковент-Гардене. Здесь наполнили корзины и мешки продуктами и напитками, оторвались от толпы английских слуг и не спеша направились через Стрэнд к Сити, по-прежнему ничем не отличаясь от прислуги, занятой обычными утренними делами.
У Сомерсет-Хауса Деймиен свернул к Темзе, где у подножия лестницы на маленькой барже их ждал Эган. Он помог Пенелопе перебраться через планшир и спуститься в каюту под плоской палубой.
– Я служил в армии, а не на флоте, – сказал он Деймиену. – У меня уже началась морская болезнь. Почему я должен отвечать за судно?
– Если кто-нибудь способен добыть лодку в обмен на песню, то это, конечно, ты, – отвечал Деймиен.
Эган удовлетворенно хмыкнул. Они оттолкнулись от лестницы. Пенелопа смотрела сквозь мутное окошко на баке, как проплывали мимо берега Темзы. Ей показалось, что на лестнице она заметила серую тень, и с испугом сказала об этом Деймиену.
– Я его видел, – шепнул он ей на ухо, обнял за талию и привлек к себе. – Он наблюдал, но не подал никакого сигнала и не пытался нас преследовать. Мы скоро затеряемся среди судов, спешащих к морю.
Пенелопа спиной прижалась к мужу и прикрыла глаза. В глазах стояли картины прошлой ночи. Вот его горячее тело прижимает ее к ковру, шерстяная поверхность щекочет ей спину, мощный язык настойчиво проникает ей в рот.
– С тобой ничего не случится, – пробормотал он. – Обещаю, ты будешь в безопасности.
– А ты? Тоже? – спросила Пенелопа.
– Нет. – Он куснул ее за ухо. – Я – принц-император Нвенгарии. Я не был в безопасности с того дня, как родился, и никогда не буду. Если мне удастся немного опередить тех, кто пытается меня убить, этого уже достаточно. – Он улыбнулся, прижимаясь губами к ее коже. – Зато жить весело. Учишься ценить каждую минуту жизни, каждая выпадающая тебе радость кажется слаще. Учишься ценить красоту. Например, тебя.
Пенелопа повернулась в его руках, поцеловала и крепко прижала к себе. Ценить – да, это правильное слово. Она тоже научилась ценить то, что он ей дает.